Поющая в башне (СИ) - Сойфер Дарья - Страница 44

-    Что у вас тут случилось? - подозрительно спросила Елена Эдуардовна.

Тридцать шесть лет материнства любого научат распознавать неприятности издалека.

-    Поговорим, когда дети лягут, - Саша отвел глаза и пошел накладывать ужин.

Спустя пару часов и несколько длинных сказок мелкие все же изволили отрубиться, и Самсонов усадил маму на диван. Он был готов к буре, истерике и прочим проявлениям женской заботы, но решил быть честным и выложил всю историю без прикрас.

-    Посмотри, когда ближайшие билеты, а я пока начну складывать вещи и позвоню твоему отцу, - невозмутимо ответила Елена Эдуардовна.

-    И ты даже не скажешь, что предупреждала меня насчет Вари?

-    Какой теперь в этом смысл? Я своих внуков в обиду не дам. Мы завтра же отправимся домой, и пусть ваш бизнесмен только сунется к нам.

-    И ты не боишься?

-    Это не имеет значения. Я присмотрю за детьми, а ты разберись с этим мерзавцем. Уже поздно разводить нюни. У тебя был шанс развернуться и уйти, когда вы с ней только познакомились. А сейчас придется идти до конца.

-    Мам, ты у меня лучшая! - он обнял ее и поцеловал в висок.

-    Хорошо, что есть краски для волос, - она поправила прическу. - Иначе благодаря тебе я бы уже давно ходила седая, как лунь.

И на следующий же день Саше пришлось отвезти маму с детьми в Шереметьево. Ваня был рад любой движухе, а Кате объяснили, что новый дедушка тоже очень хочет с ней познакомиться, ждет в гости и мечтает показать необыкновенные петербургские дворцы.

-    Тебе понравится, моя Катаринка. И тебе, Оби-Ван, - он прижал каждого из них к себе, насколько это позволяли больные ребра. - Передавайте деду Юре привет. Только надо громко-громко крикнуть, иначе он не услышит.

-    Хорошо, - Катя сжимала в руках новую сумочку с маленькой золотой каретой, Сашин подарок.

Она поднялась на цыпочки и чмокнула Самсонова в небритую щеку.

-    Я буду очень скучать... - прошептала она, и, смутившись, побежала к Елене Эдуардовне.

А он стоял и молчал, потому что знал: стоит ему заговорить, и он разрыдается при всем честном народе, как школьница.

Саша был на грани того, чтобы достать ведерко с мороженым и залечь на диван под «Игру престолов», но выручили Штайн и Князев. Первый затянул в круговорот прослушивания, которое должно было состояться через пару дней, второй приперся вечером с ноутбуком и распечатками, чтобы сверять данные по Газиеву. Где Паша их достал, Самсонов не углублялся. Ему хватало поводов плохо спать по ночам.

Хендрикс встретил хозяйского друга с привычным любопытством: его манил запах чужой собаки. Он быстро оклемался после удара охранника и успел привыкнуть к почестям и привилегиям. Саша перестал сгонять его с дивана и даже пару раз позволил зайти на кухню. Правда, только на два шага. Но собаке этого хватило за глаза, и с этих пор, возвращаясь домой с радио, Самсонов неоднократно обнаруживал на кафеле длинные черные волоски. Но Хендрикс только невинно лежал и порога и смотрел своими преданными телячьими глазами. Ругать своего заступника у Саши язык не поворачивался.

Паша принес неплохого пива. Не того домашнего нефильтрованного, к которому привык Самсонов, но тоже вполне пристойного. Прежде, чем устроиться за столом с документами и прохладным пенным напитком в запотевших стаканах, Князев сантиметр за сантиметром обыскал квартиру на предмет скрытых камер. Газиев блефовал. По крайней мере, насчет дома. Хотя он легко мог получить доступ к записям наружного наблюдения у подъезда или на парковке.

-    Главное, не впадай в манию преследования, - посоветовал Паша, усаживаясь за кухонный стол, временно превращенный в плацдарм бумажной войны. - Сигнализация, хоть и простенькая, у тебя есть. Я смогу иногда проверять квартиру. Все будет пучком.

И они принялись сверять отчеты «Вавилона» с реальной информацией по строительным объектам. Газиев отлично подготовился к политической карьере. Конечно, свой замок он вряд ли построил за честную работу мастерком и лопатой, но явных доказательств обратного не было.

-    Все в порядке, мы ожидали, - Князев потер глаза и зевнул: время перевалило за полночь.

-    И что теперь делать? - зевота заразила Самсонова, он потянулся и почувствовал, как сильно затекла поясница.

-    Я попробую раздобыть что-нибудь еще. А ты пока отвлекись, займись своими музыкальными примочками.

-    Примочками? - Саша криво усмехнулся. - Это ты про отбор из сотни команд? Забавно. Слушай, а приходи в субботу. У тебя ведь выходной?

- Да.

-    Заглядывай в «Бомбоубежище». Развеешься, вникнешь в наш мир, посмотришь, как новички получают билет в будущее. С одиннадцати утра и до самой ночи.

-    Пытаешься взять на слабо?

-    А если и так?

-    Да запросто. Тоже мне, работа. Сиди и слушай музыку. Всем бы за такое платили.

-    Ну-ну. Поговорим после мероприятия.

Денек предстоял адский. Любая заминка хотя бы на одной группе могла порушить всю сетку выступлений. Как у крысобелки из мультика: один желудь - и весь мир в труху. Дай Бог здоровья молодым сотрудникам, которые носились по площадке с наушниками и неустанно следили за соблюдением временных рамок. Рокеры - они ж народ творческий, могут и опоздать, порвать струну, поругаться с конкурентами. А уж приволочь пьяного в хлам вокалиста - милое дело. И поди забудь про публику, которая ради билетов с боем прозванивалась на радио. Ее надо уважить: вовремя развлечь, дать паузу, выпустить потанцевать. Бар «Бомбоубежища» переоборудовали в кофейню с редким соковым исключением. Потому что даже пара стопок на таком эмоциональном мероприятии могла бы стать отличным детонатором.

Нет, совсем без потасовок не обошлось. Клуб выставил всю армию безопасности. То чужой звукач плохо выстроил пульт, то чей-то ударник неправильно раскрутил барабанный стульчик. Здоровый дух музыкального соперничества.

Саша сидел за судейскими столиками перед сценой и был призван сдабривать промежутки между выступлениями острыми и ироничными замечаниями. При этом к нему постоянно подбегал кто-то из кураторов прослушивания и требовал разрешения спорных моментов. Голова шла кругом.

Среди желающих попасть на летний рок-фестиваль была и Сонина группа «Кассиопея». Во время одного из антрактов-перекуров, когда отыгравшие освобождали гримерку для новой партии музыкантов, Соня подошла к Самсонову. Они давно не виделись, отношения сдулись сами собой.

-    Как ты? - поинтересовалась она, тряхнув челкой и склонив голову на бок.

Ореховые глаза буравили его пристальным взглядом.

-    По-всякому, - нехотя ответил Саша. - Ты извини, что так получилось...

-    Все в порядке, - она положила руку ему на предплечье. - Вряд ли бы что-то вышло. Да ты не нервничай, я не прошу у тебя блата.

-    А я бы и не смог помочь. Но не думаю, что вам стоит волноваться, репертуар отличный, - ему было неловко от этого касания.

-    Какой-то ты напряженный сегодня, - Соня прищурилась. - Никак, проблемы?

-    Все нормально, - он нервно повел плечами. - Слушай, мне пора...

-    Ладно-ладно, ухожу. Дай хоть нормально попрощаться, - она взяла его за шею и прижалась к его губам так проворно, что он не успел сообразить, как реагировать.

Не отталкивать же было девушку на виду у всех. Он не раскрыл рта и не ответил. Почувствовав холод, она отстранилась.

-    Ну и нудный же ты, Санчес, - она разочарованно хлопнула его по плечу, развернулась и пошла к своим.

Боковым зрением Саша заметил какое-то движение справа. Повернулся и увидел, как девушка с татуировками, расталкивая толпу, спешно пробирается в гримерку. Самсонов вытер рот тыльной стороной ладони, глотнул воды и опустился за свой столик.

- Дикий народ пошел, - пробормотал он.

-    Ты что, это ж та самая солистка «Игуаны», про которую я тебе говорил, - отозвался сидящий по соседству Макс Штайн.

-    Помню-помню. Мало ли, какая она там талантливая, это не повод толкаться.