Поющая в башне (СИ) - Сойфер Дарья - Страница 38

-    Я помню тетю Валю. И что она?

-    Так она ж в детском доме медсестрой двадцать лет проработала. На Писарева.

-    Ты уже всем доложила?

-    Нет, я просто спросить ходила. Как бы невзначай. Я давно у нее формочки для печенья брала. Она говорит, что одинокому мужчине детей вряд ли дадут. И уж тем более девочку.

-    Тебе бы в разведку. Тетя Валя в жизни не догадается, что за одинокий мужчина.

-    Саша, перестань! Я серьезно! Никто тебе одному опеку не даст. Тем более, сейчас. Кругом одни скандалы с извращенцами.

-    И что ты предлагаешь? У меня нет вариантов. Жениться я не успею.

-    Мы с отцом подумали... Давай, мы на себя патронат оформим?

Саша не знал, что ответить.

-    А что? - продолжала мама. - Я не работаю, у нас квартира хорошая. Мне шестидесяти нет, выгляжу я вообще молодо. И для органов будет логично: младший сын умер, стало одиноко. Я могу наплести про дальних родственников, чтобы объяснить, почему нам именно эти дети нужны. А, Сань?

-    Мам, я не знаю... У вас и без того забот полно... Я совершенно не собирался их на вас вешать. Просто звонил посоветоваться.

-    Ну и что? А я вот подумала: чем мне еще заняться? Сидеть с твоим отцом целыми днями и друг на друга смотреть? А так бы что-то полезное сделала. Хорошее. Чтобы потом умереть со спокойной совестью.

- Мама! Не начинай!

-    И все же. Ты продиктуй мне, что надо сделать, какие документы, а потом я приеду, и ты отвезешь меня к ним. У тебя работы по горло. Хочешь, могу с ними у тебя пожить, хочешь к нам в Питер заберу. Но дети хоть будут дома, в семье, сыты и под присмотром.

Некоторое время Саша озадаченно молчал, но мамины доводы взяли верх.

-    Пожалуй, ты права. Сейчас отправлю тебе на телефон список. Как будет готово, пришлю тебе билет на Сапсан. Если надо будет с чем-то помочь - тут же звони. Я пока подготовлю квартиру. Побудете у меня.

В конце концов, никто бы не прошел бюрократические дебри столь же стремительно, как Елена Эдуардовна Самсонова, бывший работник паспортного стола.

Варя позвонила через неделю. На сей раз с утра. Городской телефон стал для него условным сигналом, и едва услышав заветную трель, он выскочил из душа, в чем мать родила и с зубной щеткой во рту, и кинулся к трубке, поскальзываясь и оставляя за собой лужицы.

-    Да? - спросил он, вытащив щетку.

-    Саша, это я.

-    Слава Богу. Хотел с тобой поговорить.

-    Как ты?

-    Нормально, - он собрался было сказать, что скучает, но раздумал.

-    Ты был в детском доме?

-    Нет. Видишь ли, я не имею права посещать детей, потому что я не их родственник.

-    А что с судом? Ты не узнавал?

-    Его не будет.

-    Как?! Только не говори, что их вернут этой женщине! Этой безумной жестокой алкоголичке! Я готова своими руками...

-    Варя... Остановись. Она умерла. Чуть больше недели назад. Отравление алкоголем. Теперь они числятся кандидатами на усыновление.

-    Ясно.

На другом конца воцарилась тишина.

-    Варя? Ты здесь?

-    Да, все в порядке, - ее голос прерывался. - Я тебя слушаю.

-    Ты что, плачешь?

-    Совсем чуть-чуть, - она судорожно всхлипнула. - Прости. Просто... я надеялась на хорошую новость... Хотя бы сегодня.

-    Почему именно сегодня?

-    В день... моего рождения, - до него донеслись приглушенные рыдания. - Я не успеваю... Если кто-то усыновит Ваню раньше меня... Если их разлучат... Саша, я не вынесу...

-    Тогда я очень рад, - он улыбался в предвкушении.

-    Чему, Самсонов? Чему ты, черт возьми, рад?! - отчаянно воскликнула она.

-    Что сообщу тебе это именно сегодня. Ни за что не догадаешься, чем я занимался этой ночью.

-    Фу! Не думала я, что ты такой мелочный. Хочешь отомстить за мой побег?

-    Спорим, ты будешь извиняться за эту фразу?

-    Почему?!

-    Потому что я полночи собирал детскую кроватку.

Тишина.

-    В этот момент ты меня спрашиваешь: «Зачем?» - довольно продолжал он. - А я отвечаю: «Для Вани».

-    Что?!

-    Я оформляю на них временный патронат. Точнее, не я, а моя мама. Мне, как одинокому мужчине, могли бы отказать. Она уже собрала документы, завтра приезжает в Москву, потом мы едем знакомиться, и если местные чиновники одобрят, забираем их ко мне. Скажу Кате, что я - твой друг. И ты можешь навестить их в любой момент.

-    Боже, Саша! Это правда?

-Да.

-    Господи... Я не знаю, как тебя благодарить... Саша, я тебя... - она запнулась. - Навещу обязательно. Я очень соскучилась. И по тебе, и по детям, и по Хендриксу. Спасибо тебе. Я - твой должник.

Он снова услышал всхлипы.

-    Ты что, опять плачешь?! Женщина, тебе не угодить!

-    Я... от радости. Я спать не могла, все думала, как они там... Саша, спасибо, что сделал это ради меня.

- Не ради тебя. Не мог же я бросить детей в беде и запороть себе карму окончательно. А потом, это же временно. Ты ведь еще планируешь взять их?

-    Да-да. Не беспокойся. Они замечательные. Ты их полюбишь. Только купи им какую-нибудь одежду. У Ванечки рост девяносто два, а у Кати - сто двадцать восемь. Она очень любит фиолетовый цвет. Купи обязательно какое-то платье. И обувь. Ему - двадцать шестой, с запасом. А ей тридцать второй. Посмотри для улицы что- нибудь непромокаемое. Шапочки обязательно. И купи Ване медвежонка, они тогда его забрали... В общем, он любит засыпать с мягким медвежонком. Только не бери слишком большого. Катеньке надо читать. Потихоньку, но каждый день. Посмотри что-нибудь с крупным шрифтом...

-    Эй, погоди-погоди, я не запомню это все. Поедем с мамой на место, она там все выяснит.

-    Хорошо. Я постараюсь позвонить через какое-то время...

На заднем фоне послышался мужской голос.

-    Извини, - торопливо сказала Варя. - Сейчас, Костик, я уже одеваюсь. Секунду... Ладно, Саш, мне пора. Передай им привет.

Короткие гудки. Какой на хрен Костик и почему ей надо одеваться?! Самсонов устало швырнул трубку на стол. Только сейчас он понял, что ему мокро и холодно. Вот так: идешь на все ради женщины, и что в итоге? «Костик, я одеваюсь!»

На радио ему предстоял тяжелый спринт. Он решил перенести все, что нельзя было доверить Штайну, на ближайшие два дня, чтобы освободить время для поездок по детским учреждениям.

Встречи сменяли друг друга автоматной очередью, из бухгалтерии притащили внушительную стопку документов на подпись. Голова шла кругом. Тем более, Варя умудрилась с утра убить ему все настроение. Костик... Очередной рыцарь? Приютил, небось... А если она его так же отблагодарит? И не за него ли она собралась замуж? Едва он подумал, что она признается ему в любви, как всплыл этот...

-    Шеф, ты здесь? - Макс озабоченно смотрел на Самсонова.

Кажется, последние минут пять он что-то говорил.

- А?

-    У тебя совершенно отсутствующий вид, - заметил Штайн. - Ты сегодня выйдешь в эфир?

-    Зачем?

Макс обреченно вздохнул.

-    Ладно, давай по новой. Мы же обсуждали, что собираемся сделать прослушивание на фестиваль открытым. Будет публика, билеты разыграют в эфире. Сапрыкин говорит, что это хороший промоушн. Публике нравится возможность попасть за кулисы. Тем более, если билеты больше нигде не купить. Получается, мероприятие только для своих.

- Да, припоминаю. Отличная мысль.

-    Ты сегодня должен это озвучить.

-    Конечно. И не сомневайся, я буду на отборе.

-    Народу много. И это только молодняк, которого еще не было в ротации. Мы берем «Бомбоубежище» на всю субботу.

-    Отлично.

-    Кстати, мы сегодня туда идем с нашими после работы. Помнишь, ты спрашивал про «Игуану»? Они нашли вокалистку. Записи убойные. Ты не слушал?

-    Нет, замотался совсем.

-    Категорически рекомендую. Кто бы знал, что девчонка их так облагородит. Ее еще никто не видел. Ходят слухи, что бомба. Решили глянуть. Ты как?