Вампир Лестат - Райс Энн - Страница 54

Я дал лошади шпоры и усилием воли заставил ее нестись прямо на мост.

Крепко вцепившись в рукоять шпаги, я низко пригнулся к спине лошади, прикрывая собой Габриэль. В эту минуту клокочущая в душе ярость превратила меня в огнедышащего дракона. Копыта лошади гулко зацокали по деревянному настилу, и в ту же секунду я впервые увидел демонов!

Над нами мелькнули их совершенно белые лица и руки. С ужасающим визгом они трясли нависающие над мостом ветви деревьев, осыпая нас градом листьев.

– Да будьте вы прокляты, свора отвратительных гарпий! – взревел я, устремляя кобылу вверх по склону противоположного берега, но тут Габриэль испуганно вскрикнула.

Что-то упало позади нас на круп лошади, копыта которой скользили по мокрой земле. Это нечто вцепилось мне в плечо и в сжимающую шпагу руку, не позволяя как следует размахнуться.

Пронеся шпагу над головой Габриэль, я в бешенстве ударил существо, и оно рухнуло на землю, сверкнув в темноте белой искрой. И в тот же миг на нас свалилось другое, с руками, похожими на звериные лапы с когтями. Шпага Габриэль резанула по протянутой к нам длани, и я увидел, как та взлетела в воздух и из раны струей хлынула кровь. Крики превратились в душераздирающий вой. Я готов был разорвать врагов на куски и так резко развернул кобылу, что она встала на дыбы и едва не упала.

Однако цепляющаяся за лошадиную гриву Габриэль сумела удержать ее и направить в сторону дороги.

Мы неслись во весь опор к башне и все время слышали за спиной вопли и визг преследующих нас существ. Когда кобыла окончательно выдохлась, нам пришлось бросить ее на дороге и, взявшись за руки, побежать дальше, к воротам.

Я понимал, что мы непременно должны проникнуть через тайный лаз во внутренние покои башни, прежде чем твари успеют вскарабкаться на стену. Они ни в коем случае не должны видеть, как мы ставим на место камень.

Быстро заперев за собой ворота и двери, я потащил Габриэль вверх по ступеням.

Едва мы успели оказаться в тайной комнате и поставить на место камень, закрывающий проход, я услышал внизу их вопли, визг и скрежет когтей по каменной стене.

Схватив охапку дров, я разбросал их под окном.

– Скорее! Зажигай! – крикнул я Габриэль.

Но полдюжины отвратительных морд уже бесновались за решеткой. Их визг и вопли ужасным эхом отдавались от стен маленького помещения, на какой-то момент я лишился способности мыслить и мог лишь пятиться в ответ, не сводя с них взгляда.

Словно стая летучих мышей, они облепили решетку. Но это были не летучие мыши. Это были вампиры! Такие же вампиры, как и мы, обладающие человеческим обликом.

Из-под спутанных, слипшихся волос на нас уставились темные глаза, ор становился все яростнее и громче, а на вцепившихся в прутья решетки пальцах засохли комья грязи. Насколько я мог видеть, существа были одеты в какие-то бесцветные лохмотья, от которых исходил нестерпимо отвратительный могильный запах.

Габриэль разбросала возле стены тонкие палочки для растопки, едва успев отскочить и увернуться от пытавшихся схватить ее рук. Твари выпустили когти и яростно вопили, стараясь достать поленья и швырнуть их в нас. Все вместе они так трясли решетку, что, казалось, вот-вот выдернут ее из стены.

– Возьми трутницу! – крикнул я, хватая самое толстое полено и ударяя им в лицо одному из мерзких существ, которое было ближе всех ко мне.

Гадина с воплем полетела вниз, в то время как остальные, вцепившись руками в полено, пытались вырвать его из моих рук. Мне тем не менее удалось столкнуть со стены еще одного демона. Габриэль наконец подожгла разбросанные дрова.

Пламя взметнулось вверх. Вопли и вой сменились неистовым потоком вполне понятной человеческой речи:

– Огонь! Скорее! Назад! Спускайтесь вниз! Да пустите же, прочь с дороги, идиоты! Вниз! Вниз! Прутья уже раскалились! Уходите! Быстро!

Абсолютно правильная французская речь. Точнее, все убыстряющийся поток ругательств.

Я не выдержал и расхохотался, топая ногами. Обернувшись к Габриэль, я указал на бегущих врагов.

– Будь ты проклят, богохульник! – завопил один из них, но в этот миг пламя лизнуло его пальцы и он с воем рухнул вниз.

– Будьте вы прокляты, нечестивые отступники! – послышались крики снизу. Вскоре голоса слились в громкий единый вопль: – Да будут прокляты нечестивые отступники, осмелившиеся войти в дом Бога!

Однако твари продолжали поспешно спускаться вниз. Огонь уже охватил даже самые толстые поленья, и пламя с ревом взметнулось к самому потолку.

– Отправляйтесь туда, откуда пришли, возвращайтесь в свои могилы, вы, кучка бандитов! – крикнул я и с удовольствием швырнул бы им вслед парочку горящих поленьев, если бы только мог подойти поближе к окну.

Прищурив глаза, Габриэль стояла совершенно неподвижно, напряженно прислушиваясь.

Снизу по-прежнему доносились вопли и вой, послышался новый поток ругательств в адрес тех, кто посмел нарушить священные законы, совершил святотатство и тем самым вызвал гнев и Бога, и сатаны. Они дергали ворота и пытались выломать решетки окон нижнего этажа – твари были настолько глупы, что швыряли камнями в стены.

– Они не могут проникнуть внутрь, – проговорила Габриэль, склонив голову набок и прислушиваясь к происходящему за стеной. – Не в силах сломать ворота.

Я, однако, не был в этом уверен. Петли ворот заржавели от старости и едва ли были столь крепкими. Ничего не поделаешь, оставалось только ждать.

Я буквально рухнул и прислонился спиной к саркофагу, скорчившись и прижимая руки к груди. У меня не было сил даже смеяться.

Она тоже села возле стены на пол и вытянула перед собой ноги. Грудь ее тяжело вздымалась, а волосы растрепались и стояли вокруг лица и шеи наподобие капюшона кобры. Несколько прядей прилипли к белым щекам. Одежда на ней почернела от сажи.

Жара в комнате становилась почти нестерпимой. Воздуха не хватало, все было заполнено дымом и пламенем, уничтожившим черноту ночи. Однако нам было достаточно и того воздуха, который еще оставался. Мучились мы только от страха и безмерной усталости.

Постепенно я убеждался в том, что она оказалась совершенно права в отношении крепости ворот. Им так и не удалось их сломать. Я слышал, как существа удалялись.

– Да падет гнев Божий на головы нечестивых отступников!

Со стороны конюшен послышался какой-то шум. Перед моим мысленным взором предстала картина, заставившая меня затрястись от гнева: я увидел, как эти мерзавцы вытаскивают из укрытия моего придурковатого мальчишку-конюха. Они посылали мне мысленные картины убийства этого бедняги. Будь они прокляты!

– Успокойся, – сказала мне Габриэль, – все равно уже слишком поздно.

Ее глаза на миг широко открылись, но затем она снова прищурилась и напрягла слух. Несчастный мальчишка был мертв.

Смерть его представилась мне в виде маленькой птички, взлетевшей над крышей конюшни. Габриэль тоже, как будто увидев ее, подалась всем телом вперед, а потом откинулась обратно к стене и, похоже, потеряла сознание. Но это было не так. Она пробормотала что-то, и мне послышались слова «красный бархат», хотя она произнесла их так тихо, что я не был в этом уверен.

– Вы поплатитесь, негодяи! – произнес я вслух, усилием воли направляя слова так, чтобы они достигли ушей тварей. – Вы посмели посягнуть на мой дом, и я клянусь, вы не останетесь безнаказанными!

Однако я чувствовал, как постепенно тяжелеет мое тело. Жар от огня был ужасным. Да и события прошедшей ночи не могли пройти для меня даром.

Яркое пламя и страшная усталость не позволяли мне определить, который час. Мне показалось, что я задремал буквально на мгновение, но сколько именно проспал, определить не смог. Проснулся я от озноба.

Подняв глаза, я увидел неземного очарования юношу, почти мальчика, который ходил из угла в угол комнаты.

Конечно же, это была Габриэль.

Глава 6

Она мерила шагами комнату, и от нее исходило ощущение неистовой силы, бушующей страсти, но в то же время двигалась она чрезвычайно грациозно. Габриэль ударяла ногой по все еще тлеющим поленьям, наблюдая, как от удара на миг вспыхивает пламя, после чего поленья снова превращаются в почерневшие головешки. Теперь я мог снова видеть небо. У нас оставалось не более часа.