Галактика в огне - Савельев Игорь - Страница 7

Тарвиц ничего не сказал, пытаясь представить огромное количество воинов Астартес, которые были мобилизованы для участия в операции в системе Истваан. На орбитальной станции ДС191 сражались несколько сотен, но в Легионе их было более десяти тысяч, и большая часть воинов отправится на Истваан III. Только этого отряда хватило бы на несколько военных зон. При мысли о битве, в которой будут участвовать четыре Легиона, у Тарвица по спине пробежал холодок.

Что останется от системы, по которой пройдут четыре Легиона Астартес? Каким должно быть восстание, чтобы оправдать применение столь грандиозных сил?

– Я просто хочу победить, – произнес Тарвиц, сознавая, что его слова звучат неискренне даже для него самого.

Люций рассмеялся, но Тарвиц так и не понял, было ли это согласием или насмешкой.

Заключение в собственной комнате оказалось для Зиндерманна самой мучительной пыткой. Без множества книг, к которым он привык обращаться в третьем зале Архива, итератор чувствовал себя в полнейшей растерянности. Его собственная библиотека, весьма обширная по обычным меркам, не могла выдержать никакого сравнения с несметными сокровищами, уничтоженными пожаром.

Сколько же бесценных и незаменимых фолиантов было уничтожено порождением варпа, которое они с Эуфратией вызвали со страниц «Книги Лоргара»?

Потери не поддавались исчислению, и Кирилл Зиндерманн с тоской представлял, какими эпитетами наградят его люди будущего. Он уже исписал тысячи страниц отрывками прочитанных текстов, которые только смог вспомнить. Но записи получались слишком разрозненными и неполными. Он понимал, что попытка восстановить все, что было им прочитано, обречена на провал, но не мог отказаться от усилий, как не мог остановить свое сердце.

Его личный долг и смысл всего Великого Похода состоял в накоплении мудрости величайших мыслителей и воинов Галактики. Кто знает, каких головокружительных высот сможет достичь Империум, опираясь на этот мощный фундамент знаний?

Перо Зиндерманна скользило по бумаге, воспроизводя высказывания философов древней Элленики и их споры относительно природы божественности. Конечно, многие могли бы счесть изложение трудов давно умерших людей пустой тратой времени, но Зиндерманн понимал: пренебрежительное отношение к прошлым ошибкам влечет их повторение в будущем.

В отрывке, который итератор воспроизводил в данный момент, говорилось о непостижимой таинственности ложных богов, и Зиндерманн понимал, что подобные тайны встречаются гораздо чаще, чем ему хотелось бы признать. Все, что он увидел и прочитал после посещения Шестьдесят Три Девятнадцать, рассеяло его скептицизм, и он больше не мог отрицать реальность событий, происходивших на его глазах, и не мог не прислушиваться к истинам, которые проповедовала Эуфратия.

Боги существуют, и, говоря об Императоре, существуют среди нас…

Он немного помедлил, позволяя мысли утвердиться в его голове и укрыть все его существо теплом, словно уютным одеялом. Облегчение, подаренное этой мыслью, показалось Зиндерманну панацеей от всех бед и тревог, беспокоивших его весь последний год. Он улыбнулся, а перо продолжало неистово бежать по бумаге без всяких усилий с его стороны.

Зиндерманн, осознав, что перо двигается по бумаге помимо его воли, ошеломленно замер, а затем уставился на лист и прочел появившуюся строчку:

Ты ей нужен.

Страх холодной рукой сжал сердце, но едва возникло ощущение ужаса, как разум наполнился ощущением любви и доверия. Перед мысленным взором возникли неожиданные образы: Воитель в новых, только что изготовленных доспехах черного цвета, и янтарное око сияет на его груди, словно уголек в печи. Но вот с наплечников Воителя протянулись страшные когти, а латный воротник разгорелся красным огнем и озарил лицо призрачным демоническим светом…

– Нет! – выдохнул Зиндерманн.

Ужасное видение вызвало в нем неописуемый ужас, но едва оно утвердилось в мыслях, как картина изменилась, и он увидел Эуфратию Киилер, лежащую без сознания на койке в медицинском отсеке. При виде Эуфратии страхи мгновенно рассеялись, и Зиндерманн ощутил, как любовь к этой молодой женщине заливает его чистым и удивительным светом.

Он улыбнулся, но тут видение потемнело, и ужасные пожелтевшие когти возникли снова и протянулись к Эуфратии.

От неожиданно болезненного предчувствия Зиндерманн вскрикнул.

Итератор снова перевел взгляд на загадочную строчку и поразился отчаянному зову.

Ты ей нужен.

Кто-то посылает ему предупреждение.

Святой грозит опасность.

Управление Легионом – воинами Астартес, космическими кораблями, вспомогательными службами и сопровождавшими экспедиции полками Имперской армии – было поистине титанической работой. А собрать в одном месте в одно время сразу четыре Легиона – практически невыполнимая задача для любого, но не для Воителя.

«Дух мщения» с длинным и острым, как наконечник копья, носом вынырнул из варпа в калейдоскопе огней. Мощное заградительное поле, оберегающее от воздействия варпа, после перехода в реальный мир стекло с боков корабля зигзагами молний. Ближайшая звезда системы Истваан сияла в черноте космоса холодным, резким светом. На фронтальной броне «Духа мщения» мерцал Глаз Хоруса, да и весь корабль после победы над аурейской технократией изменил облик; цвет слоновой кости, сопутствовавший Лунным Волкам, сменился блестящей серо-зеленой мастью Сынов Хоруса.

Через несколько мгновений из варпа вынырнул другой корабль, он прорвался в реальный мир со свойственной его Легиону жесткой целеустремленностью. Если «Дух мщения» отличался угрожающим изяществом, то этот корабль воплощал прямолинейную жестокость. Весь громадный корпус был равномерно покрыт серой краской, а единственным украшением служил латунный череп на фронтальной броне. Судно носило имя «Стойкость» и являлось флагманским кораблем Легиона Гвардии Смерти. Вслед за ним к флотилии Воителя присоединилось несколько крейсеров меньшего размера и вспомогательных судов, таких же серых и однообразных, поскольку в Легионе Мортариона об украшениях заботились ровно столько, сколько требовал устав.

Спустя несколько часов из глубин варпа появился резкий силуэт «Завоевателя», который тоже присоединился к флотилии Воителя. Сверкающий бело-голубыми цветами Легиона Пожирателей Миров, «Завоеватель» был флагманским кораблем примарха Ангрона, и его простые очертания и тяжелая мощь как нельзя лучше подходили легендарной отваге командира.

Последним во главе небольшой флотилии космических кораблей появился «Андрониус» Детей Императора и тоже примкнул к колоссальным силам, собравшимся у Истваана. Это судно, пурпурное с позолотой, больше напоминало летающий дворец, чем боевой корабль, но внешний вид был обманчив. Орудийные палубы ощетинились сотнями стволов, управляемых прекрасно обученными слугами, которые жили и умирали на службе Легиона. При всей своей излишней нарядности «Андрониус» был компактной и смертельно опасной боевой машиной.

За всю историю Великого Крестового Похода столь грозные силы еще ни разу не собирались в одном месте.

До сих пор только Император мог мобилизовать подобную армаду, но он оставался на далекой Терре, а Легионы подчинялись Воителю.

Вот так четыре Легиона встретились в назначенном месте и обратили свои взоры на систему Истваан.

Сирены, оповестившие о возвращение «Духа мщения» в реальный космос, стали для Кирилла Зиндерманна сигналом к действию. Промокнув лоб уже влажным носовым платком, он поднялся из-за стола и подошел к дверям своей каюты. Он поднял жалюзи и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться; за дверью его встретили недружелюбные взгляды двух солдат Имперской армии в новенькой форме, лишенной всяких знаков отличия.

– Я могу вам чем-то помочь, сэр? – спросил его высокий солдат со строгим и неприветливым людом.

– Да, пожалуйста, – ответил Зиндерманн, стараясь придать голосу самое приветливое и мирное выражение. – Мне необходимо пройти на медицинскую палубу.