Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Не оставляй меня, любимый! - Рой Олег - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

Девушка бросилась ко мне… конечно, не ко мне, к своей сумочке. Но она прекрасно видела, кому была обязана спасением своего имущества. Скажите честно, мужики-подписчики: кто из нас не мечтал о таком стечении обстоятельств? Думаю, не ошибусь, если скажу, что с подобного сценария начинается половина романтических и эротических фантазий мужской половины человечества.

И что сделал я?

Пока моя волшебная принцесса ловила на скользком полу китайский клатчик из кожи розового пластикового поросенка, я потихоньку улизнул! Кто сказал «чудак»? Поверьте, я себя после этого называл еще покруче. Да, я об этом жалел, жалел примерно полгода без выходных и еще года два время от времени. Но…

У меня на тот момент не было вообще ничего. Ни денег, ни собственного жилья. Я снимал койку в комнате трехкомнатной квартиры в Балашихе, где, кроме меня, жили сильно пьющий на почве грядущего развода мужик – мой тезка – и гость из далекого Ташкента, работавший дворником в нескольких домах. Допустим на секундочку, что эта девушка оценила мой поступок так, как мы это представляем, и что дальше? Я даже в кино ее сводить не мог, потому что не было денег на билет, и тем более не мог пригласить ее к себе, поскольку мое «себе» ограничивалось койкой да тумбочкой. Ах-ах…

Вот считайте меня после этого кем хотите, а расклад для меня тогда был именно вот такой.

Скажете, ну при чем тут эта баянистая cool story? А при том, что в этой самой очереди я внезапно вижу ее, мою принцессу из сказки. Придержав челюсть от неминуемого падения, я подумал: черт возьми! Один раз, конечно, можно лохануться, но два раза на одни и те же грабли наступают только полные дауны. В конце концов, мне уже не двадцать и даже не двадцать пять, чтобы робеть. Короче, собрался я с духом, подошел к ней и сказал:

– Здрасьте. А вы меня совсем не помните?

Она окинула меня взглядом… у нее стал совсем другой взгляд. Тогда она смотрела вокруг как ребенок, которому все интересно, все кажется чудом. Сейчас в ее взгляде сквозил неприятный холодок:

– Нет, а должна?

– Мы с вами как-то виделись, – сказал я, чувствуя предательскую робость. – На вокзале. Белорусском.

– Не знакомлюсь на вокзалах, – отрезала она, глядя на меня как прославленный режиссер на столовскую курицу, поданную ему к завтраку. – И вообще, предпочитаю летать на самолетах. Поезда – для лузеров.

Признаться, эта сентенция меня покоробила: я как раз люблю поезда. Если не за океан, а по нашему материку, я поезд однозначно предпочту самолету. Понимаю, на вкус и цвет фломастеры разные, но по мне поезд романтичнее. В самолете большую часть полета видишь облака, и то если повезет и окажешься у окна. Не спорю, в облаках есть своя прелесть, но я предпочитаю смотреть на них снизу.

А еще – люблю смотреть на проносящиеся за окном перелески и речушки, на незнакомые маленькие города и заполненные товарняками железнодорожные узлы, на простор полей и вздымающиеся по сторонам от железной дороги стройные ряды деревьев, когда поезд мчится через лес.

– Ну как же, – уперся я. – Это точно были вы. У вас еще цыганчонок клатчик спер.

Она поджала губы. Вы никогда не замечали, что какая-то гримаса порой может напрочь разрушить очарование даже самого прекрасного лица?

– Я не из тех, у кого можно вот так вот запросто вырвать сумочку, – ответила она чуть ли не презрительно. – Вы наверняка путаете меня с кем-то.

– Ни с кем я вас не путаю! – возразил я. – Вы – единственная в своем роде, как я могу вас с кем-то путать?

– …и на дешевую лесть, кстати, я тоже не ведусь, – добавила она, отворачиваясь. – Можете и не пытаться. А сейчас попрошу мне больше не надоедать. Я пришла сюда отдохнуть, а не выслушивать чьи-то влажные фантазии. Милочка, а сделайте мне американо, пожалуйста.

Последнее было адресовано уже не мне. Что мне оставалось делать? Я сделал вид, что изучаю витрину, пока она не отошла со своим американо, а потом просто проводил ее взглядом.

Мечта… вот только эта мечта была отделена от меня стеной холодного презрения и полнейшего непонимания. Каюсь, у меня появлялась мысль сказать ей, кто я, но…

Нет. Почему-то мне кажется это аморальным. С другой стороны, смотреть, как от тебя (второй раз!) ускользает твоя мечта, тоже не самое радостное занятие.

<b>Лайков: 305</b>

<b>Комментариев: 91.</b>

Часть 1

Ветра надежд

Глава 1

Золушка

Если бы я был британским ученым, я, наверно, изучал бы влияние плюшевых игрушек на формирование характера детей. Наверняка ведь оно есть! По крайней мере, в моем случае определенно. Моей первой игрушкой был печальный ослик Иа из диснеевского мультика. А может, и из нашего, ведь Иа – единственный персонаж, абсолютно идентичный в обеих экранизациях.

В возрасте трех лет я понял, что сплю с телезвездой. Естественно, обе версии приключений моего приятеля стали моими личными бестселлерами, а видеокассеты с ними я засмотрел практически до дыр. Но, думаю, влияние ослика на меня началось еще до того.

Кстати, ослов зря считают глупыми. Как для копытных, они вполне умны. За «ослиную глупость» принимают нежелание исполнять команды, которые не нравятся. Вот и посудите сами, глупость это или нет.

Признаюсь честно – у меня много общего с ослом вообще и с Иа в частности. Во-первых, я чертовски упрям. Если я чем-то занимаюсь, вокруг меня можно смело начинать маленькую войну, я вам не помешаю, и вы мне не помешаете. Во-вторых, я слегка тугодум и не сразу понимаю, но когда понимаю – то понимаю лучше других. В-третьих, я практически пессимист, хотя считаю себя реалистом. Тем не менее законы Паркинсона я знаю наизусть, поскольку уверен, что они срабатывают практически всегда. И, наконец, я не особо общителен, больше интроверт, за что регулярно критикуем теми немногочисленными близкими мне людьми, которые у меня есть. Ах да, и я часто вздыхаю. Но, в отличие от моего персонального маскота, если Сергей Аникеев вздыхает – значит, он признал наличие проблемы и приступает к тому, чтобы эту проблему устранить на практике. А уж если приступил, то наверняка найдется решение и этой проблемы.

Если вы, читая эти строки, нарисовали себе портрет мрачного, неулыбчивого мизантропа-затворника, быстро зарисуйте его до состояния черного квадрата. Я не такой. У меня есть друзья, причем многих из них я знаю с тех дней, когда нашей одеждой были короткие штанишки. У меня никогда не было проблем с женским полом, хоть и донжуаном меня не назовешь. Да и общаюсь я довольно легко. Ну, и, наконец, я создал «Мы».

В тот день на границе августа и сентября я посетил международную выставку «Медиапрорыв» в ВВЦ в Москве. Заходя в павильон, я заметно нервничал. Но вовсе не потому, что был на выставке впервые. Отнюдь, думаю, что молодому человеку, работающему в айти-сфере, посещать подобные выставки сам Бог велел. И даже не потому, что там я запросто мог встретить таких признанных корифеев, как Касперский, Лебедев и даже Цукерберг…