Не оставляй меня (СИ) - Кутузова Елена - Страница 54

Но не прошло и часа, как примчался курьер. Прочитав сообщение, генерал велел денщику идти на рынок и выяснить, куда же их направляют.

— С тех пор я очень внимательно отношусь к слухам. Они могут как взнести на вершину, так и втоптать в грязь самую безупречную репутацию!

Адель оставалось только согласиться.

— Ваше величество!

За разговором она и не заметила, что пришло время сюрприза.

В центре зала установили красиво задрапированную бархатом раму. И принесли мягкий стул.

— Господа! Сегодня нам всем посчастливиться увидеть, как работает маэстро! А роль модели милостиво согласилась исполнить её величество!

Собравшиеся разразились аплодисментами. А Адель, гордо вскинув голову, прошествовала к стулу:

— Распоряжайтесь, Маэстро!

Художник отвесил низкий поклон:

— Сегодня мне оказана великая честь — писать портрет вашего величества. Дабы не отнимать драгоценного времени, я буду работать углем!

По знаку мастера внесли мольберт. Художник долго и придирчиво выбирал ракурс, следя ха освещением. А потом закрепил на мольберте большой кусок картона. Золотистый цвет словно излучал тепло, и первые же линии наброска показали, как он подходит юной королеве.

Маэстро творил, не обращая внимания на восхищенные шепотки за спиной. Он погрузился в работу и его рука с зажатым угольным карандашом жила особой жизнью.

Жирные сплошные линии сменялись летящими штрихами, и на картоне, словно в замедленной съемке старой кинохроники проявлялся образ.

Трогательная девушка, мало напоминающая правительницу. Чуть испуганная, словно подросток, которого старила женская прическа, но несколько упавших на шею локонов сглаживали впечатление. Губы мягко улыбались, но в их уголках таилась решимость. И глаза смотрели прямо и смело.

Когда художник закончил и развернул портрет к королеве, та не смогла сдержать восхищенного вздоха. Мастер сумел увидеть не внешность, но саму душу, он словно читал её, как открытую книгу, простую и понятную.

На миг Адель забыла обо всем. Ей стало немного стыдно, словно теперь все знали её потаенные мысли и чувства. Но шквал оваций вернул её к жизни: окружающие видели только хорошо выполненный портрет.

— Вы в порядке? — во взгляде Нэя сквозила тревога.

Адель кивнула и присоединилась к чествованию мастера.

— Браво, Маэстро! — Адель вздрогнула, услышав знакомый голос. — Ваше величество...

Она ответила кивком на легкий поклон Семини-младшего.

— Я счастлив увидеть вас снова!

— Мне тоже приятно! — Адель вдруг поняла, что это — чистая правда. Её на самом деле порадовало присутствие Бевера.

А он, не прерывая разговора, оттеснил королеву в сторону от толпы. Она заметила маневр, но не стала противиться — слишком приятным оказался собеседник.

— Вам понравился портрет?

— Он бесподобен! Но... увы, не передает и сотой доли очарования оригинала!

Адель лишь улыбнулась на комплимент, но глаз не опустила. И на закаменевшего Нэя не обратила никакого внимания.

— А как вам остальные работы? — королева и её собеседник влились в ряды любующихся картинами.

— Прекрасны. Но вот эта... — Бевер остановился напротив небольшой акварели, — греет душу куда сильнее.

Утро обнимало туманом пшеничное поле. Васильки и лен выглядывали из-за стройных рядом золотистых колосьев, словно стесняясь, что их застали в такой час. Солнце едва-едва осветило небо, не успев прогнать предрассветную прохладу, и пейзаж дышал чистотой и покоем.

— Вы любите деревню?

— Увы! Я слишком редко там бываю, чтобы успеть возненавидеть. А вы, ваше величество?

— В детстве я обожала бывать за городом, подальше от того, что называют цивилизацией. Знаете, я до сих пор помню сладковатый вкус колодезной воды, такой холодной, что от неё зубы ломило. И запах свежескошенной травы... А еще узнала, что стерня больно колет ноги, а коровы умеют бодаться, но дают очень вкусное парное молоко...

— Вашему величеству дозволялось так много? — Бевер не притворялся, он на самом деле был потрясен.

— Я была младшей дочерью, хоть и принцессой, — рассмеялась Адель. — И не слишком слушала запреты. Это было легко, особенно, когда в союзниках был старший брат. Кост, он...

Адель осеклась. Она вдруг поняла, что совершенно спокойно говорит о брате с посторонним человеком. И это не причиняет боли!

— Говорят, его высочество был необыкновенным человеком, — тут же прервал ставшую тягостной паузу Семини-младший. — Я сожалею, что не был ему представлен. Взгляните!

Королева послушалась, благодарная за тактичность и смену тему.

Снова пейзаж. Снова пшеничное поле. Но в этот раз — ниакого покоя.

Золото волновалось, колосья гнулись под ударами ветра, а над ними прорезали серо-сизое небо ослепительные змеи молний.

— Вы напоминаете мне это поле, ваше величество! — Семини-младший поклонился и отступил — так долго занимать внимание королевы было нельзя, он и так сильно нарушил приличия.

— И вправду — похожа?

Вопрос, обращенный в пустоту, Нэй принял на свой счет. Но не ответил. Почему-то не хотелось признавать правоту другого мужчины. Хотя именно этот пейзаж как никто другой отражал беспокойную, мятущуюся, и при этом невероятно сильную душу Адель ас Кармины, главы правящего дома Риас, королевы Эллодии.

— Вам так понравился этот пейзаж, ваше величество? — мадам Алори не могла допустить, чтоб столь важная гостья оставалась в одиночестве. — Художник совсем молоде, ему всего семнадцать лет!

— Но он потрясающе талантлив! Он здесь? Я хочу купить картину!

— О нет, ваше величество, это невозможно!

Адель вздохнула:

— Я думала, что никогда не услышу этого слова от вас, мадам Алори.

— Увы, все когда-то происходит в первый раз. И все же... художника здесь нет, но думаю, он будет счастлив преподнести полотно в дар своей королеве.

— И все же я думаю, это несколько... неэтично! — нахмурилась Адель.

— Неэтично? — мадам понизила голос до столь тихого шепота, что даже Нэй не смог услышать ни слова. — Картина понравилась королеве. Настолько, что она захотела её купить. Держу пари — уже к вечеру этот юноша получит несколько очень выгодных заказов, а если поведет себя правильно... Вы же меня понимаете?

— Вполне! — Адель искренне рассмеялась. — Но обещайте, что вы представите мне своего протеже при первой же оказии!

Мадам Алори присела в чинном реверансе.

И тут же повернулась к гостям:

— Господа! У меня есть для вас еще один сюрприз!

В наступившей тишине стук алых шпилек хозяйки галереи казался оглушительным. Мадам Алори подошла к портрету королевы. Толпа, обступившая его плотным кольцом, расступилась, образуя широкий коридор.

— Все вы знаете, что послезавтра в галерее «Три звезды» проводится благотворительный аукцион! И этот портрет, — взгляды присутствующих устремились на картину — с любезного соглашения её величества будет выставлен на торги!

Адель чуть склонила голову, услышав овации. И направилась к выходу — время посещения галереи подошло к концу. Дома ждала привычная работа.

21

— Ваше величество, — ожил коммуникатор, — начальник Королевской Службы Безопасности просит аудиенции.

— Все хорошо, Руже, — ответила Адель, — пусть войдет. И... не надо так официально.

Нэй поднялся навстречу своему начальнику, но тот не обратил на него внимания. На стол королевы легла коричневая кожаная папка с серебряным тиснением. Адель открыла её и пробежала взглядом первую страницу.

— Можно коротко?

— Как скажете, ваше величество, — кивнул командир телохранителей.

В ходе исследования мины, установленной в вашем кабинете, было выявлено, что она то же серии, что и мины, используемые... — мужчина чуть запнулся, но стойко продолжил, — для уничтожения ваших родителей и брата.

— Продолжайте, — Адель слушала на первый взгляд равнодушно. Она откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза, чтобы не видеть окружающего и легче справляться с чувствами.