Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Мосад, Аман и все такое… - Блехман Рафаил - Страница 28


28
Изменить размер шрифта:

— Их сеть, — продолжал Эфраим, — держится на нескольких центральных узлах и соединяющих эти узлы линиях связи и доставки. Удали один узел — ты нарушишь всю сеть. Убери одного узлового человека, и ты надолго сорвешь им игру.

— Появится другой… — заметил Авнер.

— Это требует времени. Профессиональный террорист-организатор — это умный и искусный фанатик. Большинство людей не фанатики. И большинство фанатиков не умны и не искусны. Чтобы подготовить профессионального организатора, нужны годы. Вдобавок, если появится новый, ему придется налаживать нарушенную сеть. А для этого ему придется открыться. Тогда мы сможем убрать и его… И вообще, ты не думал о ногтях?

— О каких ногтях? — растерянно переспросил Авнер.

— Ну, ногти ведь тоже отрастают. Но это же не причина, чтобы их не подстригать…

Авнер пожал плечами. Это соображение ему не приходило в голову.

— Теперь — о группе. Вас будет пятеро…

— Специалист по взрывчатке, — задумчиво начал перечислять Авнер, — специалист по документам, один по связи, я и еще один, который будет стрелять… Так?

— Что значит — «который будет стрелять»? — удивился Эфраим. — А ты сам не умеешь стрелять, что ли? Тебя в армии не научили стрелять?

Авнер сконфуженно молчал.

— Мы учим людей стрелять, — безжалостно продолжал Эфраим. — Мы учим их пользоваться автоматом, подкладывать бомбы, орудовать ножом. Но мы никого не учим убивать. У нас нет специалистов по убийству.

Авнер опустил голову. Только теперь он до конца осознал, что ему предстоит.

— Я понимаю, это нелегко, — опять заговорил Эфраим. — Не думай, будто я не понимаю. Но я вот что хотел тебе сказать… Ты помнишь Гутфрейнда, тренера по борьбе, которого они убили в Мюнхене? Здоровый такой мужик… я с ним был знаком. У него были две дочери. В 67-м он спас в Синае дюжину египетских солдат, которые умирали от жажды. В Мюнхене они всадили в него четыре пули. А перед этим связали, понимаешь? Представь себе, что ты нашел человека, который это сделал. Скажем, в Амстердаме. Он сидит в кафе и пьет кофе, а ты стоишь у окна и у тебя в руках револьвер. Понимаешь, я не могу приказать тебе выстрелить. Никто не может, верно? Я не виню тебя. У тебя трясутся руки, ты не в состоянии. Ну, что ж, нет — значит нет. Только не говори мне, что для этого надо быть «специалистом по убийству». Бели ты можешь это сделать, если ты сознаешь, что это нужно сделать, тебе не нужна никакая тренировка.

— Я понял, — сказал Авнер, впервые поднимая голову и глядя ему в лицо. — Я думаю, что я смогу.

— Я знаю, что ты сможешь, — улыбнулся Эфраим. — Я ни минуты в этом не сомневался. Иначе ты бы здесь не сидел…

20 сентября Авнер вылетел в Женеву. Он снял комнату в отеле «Дю Миди», заказал в гараже место для своей будущей машины и открыл в банке два счета. На один он положил чисто номинальную сумму, на другой — израильское банковское распоряжение, открывавшее ему кредит на четверть миллиона долларов. С этого счета он немедленно снял пятьдесят тысяч наличными и закрыл их в заказанном для этого личном сейфе. Первый счет был для его зарплаты и личных расходов, второй — для расходов на операции группы. Никто не мог заранее предсказать, во что выльются оперативные расходы. Сколько стоит убить человека? Кажется, что для этого достаточно девяти граммов свинца. Но иногда к ним нужно добавить десятки тысяч долларов — на информаторов, на разъезды, на машины, на документы, на слежку…

«Меня не устраивает просто убийство, — говорил Эфраим на встрече с группой. — Убийство одного террориста должно запугать других. Если вы просто стреляете в человека, когда он открыт, доступен, не защищен, этого недостаточно. Другие скажут: э, Ахмед был дурак, он был неосторожен, израильтяне его хлопнули, но я — я не такой, я буду осторожен, меня не поймаешь… Но если вы ликвидируете своего человека в таком месте, где он ощущает себя в безопасности, в неожиданном месте, в необычных обстоятельствах — это другое дело. Тогда другие скажут: смотри, у этих евреев длинная рука! Если уж они сумели укокошить Ахмеда в таком месте, таким способом, то они, пожалуй, могут добраться и до меня…»

Кажется, чего проще: идет по улице намеченный человек; подойди к нему сзади и выстрели в него. Выстрели дважды для верности. И все.

А как узнать, что это — именно тот человек. Как подойти к нему незамеченным? Как обойтись без лишних свидетелей? Как покинуть место убийства, не оставив следов? И вообще, начнем с начала — как разыскать нужного человека в огромном городе? Ведь не стоит же он на центральной площади с плакатом: «Я Ахмед. Ты — Авнер?»

Это значит: нужна предварительная слежка. Знакомство с маршрутами. Изучение привычек. Анализ всех возможных ситуаций. Выбор самых оптимальных. Разработка наилучшего варианта. Обеспечение транспорта. Выяснение путей отхода. Расстановка в нужных местах своих людей и запасных машин.

На все это нужно множество людей, времени — и денег. Деньги у Авнера теперь были. Людей он должен был найти сам. Времени у него не было.

И вдобавок, были еще эти бесконечные ограничения, которые Эфраим терпеливо вдалбливал в головы членам авнеровской группы. «Хорошо, допустим, вы все подготовили, все предусмотрели. Вы вышли на цель. И в последнюю минуту рядом с ней оказываются посторонние люди. Вопрос: что делать? Ответ: ничего! Я хочу, чтобы вы меня хорошо поняли. Ответ: ничего. Операция отменяется. Ликвидация не состоится. Запомните: вы не террористы, которые из убийства мирных людей делают театральное представление. Вы даже не пилоты, которые должны отбомбиться — и ничего не поделаешь, если при этом погибнет несколько лишних людей. Ваша операция должна быть чистой. Она должна быть хирургически безупречной: один выстрел — один маньяк, садист или убийца детей. Если при этом погибнут невинные люди, все ваше дело пойдет насмарку. Запомните это. Если вы увидите рядом с ним его девушку — не трогайте его. Если рядом с ним стоит хозяйка лавочки, где он покупает продукты, — не трогайте его. Даже если вы готовились несколько месяцев и сегодня ваш величайший шанс, но рядом с ним оказался случайный прохожий — не трогайте его. Вы найдете его завтра. А если не его, так другого…»

«А что, если этот случайный прохожий вытащит револьвер»? — спросил кто-то из группы.

«Тогда он уже не случайный прохожий, не так ли?» — И Эфраим улыбнулся своей трагической улыбкой. — «Есть еще вопросы?»

У Авнера был вопрос. Последний.

«Вот этот список, который ты нам дал… Мы — единственная группа, которой поручено всех их ликвидировать?»

Эфраим пристально посмотрел на него.

«На этот вопрос я не уполномочен отвечать, — сказал он после небольшой паузы. — Впрочем, я и не знаю ответа на него».

Через три недели после мюнхенской трагедии «группы уничтожения», подготовленные Замиром и Яривом, были готовы к открытию «охотничьего сезона».

ГЛАВА ПЯТАЯ

Высший взлет зачастую предвещает последующее снижение, на вершине все пути, увы, ведут вниз, и в некоторых победах кроются семена будущих поражений. Это общеизвестно, и тем не менее всегда поражает, особенно современников. Вот только что, под руками, вполне осязаемая, была великая империя: победные знамена, триумфальные марши, венценосные вожди — и вдруг, без всякой видимой причины, все начинает крошиться под пальцами и на глазах уходит в прошлое, в ностальгические «былые времена»…

Если, однако, вглядеться в недавнее без ностальгии, можно обнаружить, что уже тогда не все было благополучно в королевстве датском.

Когда в 1972 году генерал Аарон Ярив покинул Аман, его преемником был назначен Эли Зейра, один из самых блестящих в прошлом командиров израильской армии, позже — военный атташе в Вашингтоне, еще позже — заместитель Ярива. В армии Зейра проявил исключительную храбрость, в дипломатических делах — столь же исключительную целеустремленность, и во многих других отношениях казался идеальным кандидатом на  пост руководителя военной разведки. Людей, которые были недовольны его назначением, можно было пересчитать по пальцам. Примечательно, однако, что одним из них был сам Ярив. Узнав о назначении Зейры, он мрачно предсказал: «Теперь мы полным ходом идем к катастрофе: нашу военную машину возглавляют три человека, ни один из которых не знает, что такое сомнения и страх…»