История одного эльфа (СИ) - Мухин Денис "Zang" - Страница 65

Лишь единожды, когда Кворин решил не делать довольно внушительный крюк вокруг ущелья, обитавшие там иглогривы не освободили дорогу. Впрочем, несмотря на численное преимущество почти в три раза над нашим отрядом, тупые твари оказались вбиты в землю почти мгновенно, несмотря на поддержку слабенького жреца-шамана (источник сил которого я определить не смог по причине скоростной кончины оного). Весовые категории по сравнению с тауренами оказались слишком разные — самые крупные доставали мне до пупка и выбывали после первого же попадания массивных бревен. Иногда от одного взмаха улетало сразу по трое визжащих иглогривов. Нуши с удовольствием отрабатывала стрельбу по живым мишеням, предварительно выбив единственного одаренного, а мне даже не пришлось вмешиваться, как все уже закончилось. Бойцы добили раненых и быстро обыскали трупы в поисках ценного, после чего продолжили путь, даже их не закопав.

— На запах крови сюда все равно скоро сбегутся падальщики и хищники, так пусть лучше лопают дохлых иглогривов, чем пытаются попробовать на зуб нас или охотятся на других травоядных животных, которых употребляем в пищу уже мы, — пояснил вожак.

Единственные, кого мы обходили как можно дальше и не рисковали привлечь внимание, так это грозовых ящеров — Кворин объяснил, что из-за одной специфической местной травки, обычно спокойные, ящеры реагируют очень агрессивно на побеспокоивших стадо, не говоря уж про совершенно неприличные размеры старейших из них. А такие туши, раз в шесть больше не маленьких гиппогрифов способны выдавать молнии на значительном расстоянии от себя, не говоря уж про внушительную мощь. Крупного льва такая прожарит до обугленной корочки всего за пару ударов. Мда, это не регулярно прореживаемая популяция громовых ящеров в окружающих мою крепость пещерах.

Вообще, даже несмотря на оставленную позади степь, местность вокруг по-прежнему не отличалась особой буйностью растительности, оставаясь засушливой и неприветливой. Все та же жесткая трава, лишь изредка сменяемая зарослями кустарников и небольшими рощицами пальмовых деревьев, растущих обычно в относительно влажных или прикрытых тенью местах. Одна единственная речушка, которую мы пересекли, была мелкой, довольно мутной и едва ли пригодной на что-либо еще, кроме полива. Во всяком случае, набирать для питья воду из нее никто среди тауренов не стал, я же мог просто создать чистую для личного пользования и животных. Но что меня удивило больше всего, так это наличие даже в такой вроде бы неблагоприятной для них местности мурлоков. Эти рыбообразные твари как крысы, только в отношении водоемов — так же обитают везде и столь же сложно вывести, особенно учитывая наличие у них хоть примитивного, но разума. В империи ночных эльфов пытались хотя бы на своей территории (рыболовные промыслы из-за них сильно страдали), но с переменным успехом — пока истребляли еще ничего, а как только прекращали, то популяция мурлоков возвращалась к прежним размерам.

Хоть Кворин и говорил, что к цели мы будем добираться почти четыре дня, но составленные из толстых стволов стены мы увидели уже к самому концу третьего дня, выбравшись из очередного ущелья. Довольно большое поселение, вполне способное поспорить за звание городка по меркам немногочисленных ночных эльфов, располагалось в середине вытянутой овальной долины всего с двумя выходами, редким леском обычных деревьев с одной стороны и распаханными полями с другой.

— Добро пожаловать в наш дом племени Медногривых, — обернулся ко мне вожак тауренов, широко улыбаясь.

Глава 10

Смотрящие на высоких деревянных вышках вдоль стены заметили нас почти сразу по входу в долину и к тому моменту, как отряд подошел к массивным воротам, их распахнули и по ту сторону толпилось приличное количество встречающих. Особенно среди местных жителей выделялся таурен, мохнатой глыбой возвышавшийся даже над Кворином, не говоря уж про всех остальных. По более качественному доспеху и различным фиговинкам, вплетенным в гриву и бороду (явно имевшим какое-то ритуальное значение), можно было понять его высокий статус в племени. Ну и по количеству магических цацек, не видимых обычным взглядом.

— С возвращением, Кворин, — шагнул вперед великан, вздымая копытами пыль с утоптанной дороги.

— Я вернулся, отец, пусть и с потерями, — обнял родителя предводитель отряда, — но и кентавры потеряли достаточно бойцов, чтобы на достаточно времени забыть дорогу к нашему дому.

Следом потянулись и остальные встречающие, женщины обнимали вернувшихся воинов, мужчины хлопали по плечам, некоторые не находили искомых и давали волю горю потери, мы же с Нуши предупредительно отошли в сторону, дожидаясь, пока дойдет дело до нас. Хотя некоторые таурены и бросали любопытные взгляды, очевидно, в первый раз в жизни видя настоящего ночного эльфы да еще в компании троллихи, но заговорить не пытались.

Впрочем, долго наблюдать за чужим счастьем и горем нам не довелось — громадный таурен перебросился несколькими фразами с сыном и отправив собравшуюся толпу по своим делам (несколько любопытных личностей все равно терлись в зоне слышимости, как и караульные у ворот), подошел поближе.

— Претствуют тебя и твою спутницу, ночной эльф, — пророкотал он, нависая над нами мохнатым утесом — мне приходилось задирать голову, чтобы смотреть в лицо, — я — Волит Силач, вождь племени Медногривых тауренов.

Он сделал небольшую паузу, позволив мне представиться.

— Иллидан, а это Нуши, — моя рука почти утонула в его трехпалой лапище при рукопожатии.

— Позволь поблагодарить за своевременную помощь отряду моего сына — к сожалению, потери от стычек с кентаврами далеко не редки и потерять в набеге всего трех бойцов из нескольких десятков по настоящему большая удача, — склонил голову вождь, — в племени Медногривых всегда будут рады видеть тебя.

— Благодарю, сам я так же не избежал столкновений с кентаврами, так что не считаю возможным остаться в стороне, когда эти варвары нападают на кого-то другого, — кивнул таурену.

— Приятно слышать, что еще остались разумные существа, принимающие близко к сердцу чужие неприятности, — спенно произнес великан, гладя заплетенную косичками и украшенную ленточками бороду. — Но не будем стоять у ворот — добро пожаловать в нашу деревню, если решишь задержаться, то чувствуй себя как дома.

Приглашающе поведя рукой, он развернулся и тяжело ступая, двинулся мимо распахнутых створок.

Идя за вождем и окидывая взглядом могучую спину, я задавался вопросом, сколько же такая туша весит — он ведь не только выше меня на две с половиной головы, но и шире в два раза. Даже на утоптанной до каменного состояния почве остаются немного продавленные следы копыт. Интересно, вождей таурены выбирают за силу или это просто так совпало, что самый огромный среди них и является вождем? Столь сосредоточенный на могучей фигуре передо мной, что некоторую неправильность вокруг я осознал только после удивленного вздоха девушки, вертевшей головой по сторонам. Последовав ее примеру, я бы выпучил глаза, имейся они у меня — вместе с тауренами, по довольно большой территории, заставленной шатрами, занимались своими делами не только быкоподобные местные жители, но и самые настоящие кентаврихи! Несколько мгновений попытавшись совместить в голове увиденное и известным мне — что эти четвероногие здесь делают, особенно в связи с недавним нападением их сородичей? — я не смог ничего придумать и обратился к очевидному источнику информации рядом.

— Волит, я не мог не заметить живущих среди вас кентавров, как они здесь оказались, особенно учитывая недавнее нападение? — обратился я к вождю, немного ускоряя шаг, чтобы оказаться рядом.

— Их трудно не заметить, — добродушно усмехнулся таурен, жестом обозначая количество — я сходу насчитал чуть больше пяти десятков кентаврих на несколько сотен быкоголовых, — а все дело в издавна заведенном у нашего племени обычая без нужды не убивать даже злейших врагов.

— И причем тут…? — недоуменно вздернул я бровь.