Из-за денег (сборник) - Шекли Роберт - Страница 25

— Она выбрала тебя.

— Да, по-видимому, это так.

— По-видимому? Видит бог, ты и Лючия живете вместе уже шесть лет!

— Так-то оно так… Но я хотел сказать… Дело в том, Томми… Мне кажется, что, если бы ты тогда не обиделся и не встал в позу, она, возможно, предпочла бы тебя.

— Ты так думаешь? — Догерти взглянул на часы.

— Да, — ответил Хадден, допивая лимонную водку. — Ты произвел на нее тогда сильное впечатление своей выразительной внешностью и задумчивым видом. Но ты никогда не выносил конкуренции. Поэтому, когда ты ретировался в свою великолепную скорлупу, скромный незаметный Хадден победил… Послушай, тебе не кажется, что я излишне разглагольствую?

— Отнюдь нет, — ответил Догерти, внимательно наблюдая, как желтый слой «тигрового» исчез, наконец, в горле собеседника.

— Что я говорил? Ах, да… Надеюсь, я не сказал тебе ничего оскорбительного под воздействием «тигрового». Вероятно, мне нужно замолчать, прежде чем опять скажу что-нибудь лишнее…

— Допей коктейль.

В этот момент они оба услышали дверной звонок. Догерти быстро встал с места и открыл. В комнату решительно вошла высокая блондинка с приятным, ухоженным лицом.

— Лючия! — воскликнул Догерти.

— Хелло, Томми. Я рада, что вы помирились. Но вижу, ты напоил моего мужа.

— Я не пьян, — излишне резко заявил Хадден. — Чуть-чуть выпивши, возможно… Ты привезла билеты?

— Билеты, паспорта и остальное — со мной, — ответила Лючия. — Что вы пили?

— «Тигровый» коктейль, — ответил Хадден. — Это была идея старины Томми. Обычное спиртное сверху и удивительные напитки внизу.

— Что? — переспросила Лючия.

— У старины Томми своя теория, — пояснил Хадден. — Путешествие начинается с обыкновенного. Дальнейшее — как поездка в чудесные земли, незнакомые и таинственные, где водятся диковинные звери и можно найти странные ощущения… Послушай…

— Очень поэтично, — прервала его Лючия. — Однако нам пора на корабль.

— Дай ему допить коктейль, — сказал Догерти.

— Лючия! — вновь заговорил Хадден. — Это такой прекрасный коктейль. Хочешь попробовать? Выпей, любимая… Я почти все выпил, но осталось самое вкусное.

— На вид это заманчиво, — ответила Лючия. — Но ты отлично знаешь, что я пью только Шотландское виски.

Хаден стал осушать бокал, пробуя последний красный слой.

— Напоминает пальмовый ром, — сказал он. — Но не совсем. В этом роме есть какая-то горечь, почти металлический привкус. — Он освободил галстук. — Я полагаю… Мне кажется, я буду…

— Поторопись, — сказала Лючия Хаддену. — У нас остается меньше часа до отплытия.

Хадден покорно допил свой «тигровый». Бокал выпал из его руки. Он увидел, как Лючия стала быстро расстегивать замки на большом, обитом кожей сундуке, подаренном Догерти, как тот поспешил ей на помощь. Он недоуменно спросил себя, для чего они раскрывают этот сундук. Ответ на вопрос почти дошел до его сознания, прежде чем оно померкло окончательно.

— Надо спешить, — снова сказала Лючия, но на этот раз обращаясь к Догерти. — Остается меньше часа до отплытия корабля.

Дороти Баттерс

Спасение

Поднимаясь на Березовый холм, Пэт обратила внимание на то, что молодой человек в красной шерстяной рубашке по-прежнему следует за ней, тихо посвистывая сквозь зубы. Она впервые заметила его на городском вокзале, когда прощалась с тремя подругами, которые так неожиданно покинули ее. Затем увидела его снова на автобусной остановке.

Через четверть часа, когда автобус проехал четыре с половиной мили, он вышел вслед за ней, и теперь она невольно спрашивала себя, куда он направляется. Даже в разгаре лета незнакомцы редко появлялись на северном берегу озера, а сейчас, в самом начале июня, сюда почти никто из посторонних не заглядывал. Официально дачный сезон должен начаться с четверга, тогда приедут и ее родители. А пока лишь было открыто несколько коттеджей для проветривания.

Очутившись на вершине Березового холма, Пэт свернула с проселочной дороги и спустилась по крутой тропинке прямо к берегу озера. Уже у самой двери своего коттеджа она увидела соседку, миссис Элфинстоун, почти исчезнувшую в зарослях.

— Подождите! — окликнула ее Пэт. — Вы меня ищете?

Миссис Элфинстоун обернулась, тяжело опираясь на свою трость.

— Да, милочка, — сказала пожилая женщина, улыбаясь. — Я приходила, чтобы вновь пожаловаться. Ты понимаешь, прошлым вечером слишком громко включенное радио, эта какофония… И, если бы вместо артрита, я была бы глухая, я, конечно же, не возражала бы…

— О, простите, — с искренней симпатией отозвалась Пэт. — Честное слово, я искренне сожалею. Я говорила подругам, что здесь далеко распространяется шум, но они не поверили, тем более ваш коттедж скрыт в зарослях, и, кроме того, мы не знали, что вы уже приехали. Это не повторится. И, помимо всего, я только что проводила их до станции.

— Неужели? — миссис Элфинстоун засияла от удовольствия. — В таком случае, почему бы тебе не пообедать со мной сегодня вечером, дорогая?

Пэт заколебалась.

— Перенесем это на завтра. Я очень устала.

— Хорошо. Но, если ты почувствуешь себя одиноко и передумаешь, приходи без дополнительного приглашения. — И, взмахнув своей тростью, миссис Элфинстоун исчезла в зарослях.

Пэт порылась в сумочке, нашла ключ, вставила в дверной замок. Когда она вошла в дом, ветер с озера захлопнул за ней дверь — как обычно, автоматически закрыв ее. Пэт обернулась, бросила на дверь усталый взгляд, затем прошла в спальню, сняла с себя туфли и платье из хлопка.

Она с некоторым раздражением представила себе, что ей придется провести одной целых три дня вместо того, чтобы весело побыть в компании до четверга. И все из-за того, что пригласила двух малознакомых однокурсниц. Трейси, ее подруга, с которой она жила в одной комнате в общежитии, должна была вернуться в Нью-Йорк сегодня, — и об этом Пэт знала заранее. Но Эвис и Бет, очевидно заскучавшие в столь пустынном месте, внезапно заявили, что они уезжают тоже.

— Не очень красивый трюк, — прокричала Трейси из открытого окна вагона, показывая в сторону двух других студенток. — Пэт, ты уверена, что нам следует остаться в коттедже до четверга? Тебе не будет одиноко? Ты знаешь, если бы я могла, я осталась.

— Не беспокойся. Со мной все в порядке, — откликнулась Пэт, желая, чтобы Трейси выражала свои мысли потише, потому что кое-кто из присутствовавших на станции начал обращать на них внимание.

И когда поезд тронулся, девушка повернулась, чтобы уйти, и тут натолкнулась на молодого человека в красной шерстяной рубашке. Пробормотав «извините меня», она поспешила вниз по лестнице с платформы.

Надевая на себя рубашку под цвет шортам, Пэт услышала, как поскрипывает гравий, уложенный на дорожке, ведущей к коттеджу. Она чуть приоткрыла занавеску на оконце задней двери, ожидая увидеть вновь миссис Элфинстоун. Но перед ее взором предстал молодой человек в красной рубашке, который вслед за ней вышел из автобуса.

«Я не удивлюсь, что он заблудился», — подумала она, зная сложный лабиринт тропинок, ведущих от коттеджа к коттеджу. Она вспомнила, что дверь захлопнулась на замок ветром. «Мне нет необходимости отвечать, если он постучится, — мысленно сказала себе Пэт и тут же твердо решила: — И я не буду делать этого. Пусть найдет кого-то еще, кто укажет ему дорогу». Только сейчас она почувствовала — все еще несколько обиженная, что ее покинули, — неожиданную привлекательность одиночества, которое может быть не только приятным, но и своеобразной формой общения с собственным «я».

Молодой человек постучал вновь, на этот раз довольно настойчиво. Пэт подумала: «Надо же!» Что-то было агрессивное в этом стуке. И она почувствовала, что поступила правильно, не открыв дверь.

Пэт подождала, пока не услышала удаляющиеся шаги, посмотрела на часы — они показывали половину второго — и решила приготовить себе ленч с холодным чаем.