Слепой Прыжок (СИ) - Колентьев Алексей Сергеевич - Страница 5

Все трое вошли в просторную, сверкающую белизной комнату без окон, впереди просматривалась точно такая же дверь, как и та, которую они миновали только что. Белый свет, струившийся казалось из самих стен, сначала погас, затем резко сменился на красный, потом снова на белый. Прозвучал тихий зуммер и дверь впереди беззвучно распахнулась. Ещё пять минут прошло под струями белого пара в дезинфекционном боксе. Далее был очередной пост охраны, и снова повторилась процедура идентификации личности, о без сканирования сетчатки глаза. Лишь только после этого, их пропустили к обычному, как и на верхних горизонтах лифту. Брагин нетерпеливо шагнул первым и едва дождавшись когда гости войдут следом, набрал комбинацию на обычной цифровой панели.

- Слишком много формальностей, Василий Иванович. Но увы, не газировку тут разливаем... Хотя там тоже без стерильности нельзя... В любом случае, я и коллеги давно привыкли.

- Это хорошо, что вы понимаете как опасно всё, чем мы на Складе занимаемся, Филипп Степанович. Я бы хотел взглянуть на... на капитана Свешникова ещё раз.

- Да-да, конечно. Мы очень стараемся сменить способ клонирования образцов, товарищ генерал но пока увы, всё есть как есть.

- Главное, не прекращайте поиск решения. Нельзя держать солдата вот так, словно кусок мяса. Найдите способ избавить его от подобного существования. Поскорее найдите. Это моя личная просьба, товарищ Брагин.

Миновав два больших зала, отделённых от главного коридора стеной и небольшим количеством иллюминаторов, все трое остановились перед ещё одним лифтом. Фотоэлемент над створками кабины сменил красный огонёк на зелёный и Брагин снова шагнул в открывшиеся двери. Ехали минут пять в полном молчании, нарушаемом только тихим гулом электромоторов. Потом ещё некоторое время шли вдоль красной линии выведенной на полу и тянущейся к герметичной бронированной двери с короткой надписью над ней "Испытательная лаборатория N3". После привычной процедуры подтверждения, когда дверь чмокнув уплотнителями отъехала вправо, академик вошёл сам, одновременно приглашающим жестом дав гостям понять, что можно проходить. Внутри, в ещё одном небольшом тамбуре, все переоделись в белые костюмы химзащиты. Они были разработаны специально для исследователей, поэтому отличались от костюмов охраны большими обзорными экранами шлемов, выполненных из ударостойкого пластика. Генерал привычным движением нашёл на груди кнопку включения радиосвязи и сразу услышал слегка искажённый динамиками голос Брагина:

- ... Разумеется, пока я буду в боксе с донором, вы сможете наблюдать весь ход операции снаружи. Извините, по инструкции я не могу впустить вас внутрь.

- Ничего, Филипп Степанович, мы понимаем.

Северской уверенно пошёл по уже жёлтой линии на полу к укреплённой двери, на которой не было никаких надписей, только большая красная цифра 25. В отличие от остальных помещений горизонта 12, здесь в метре от двери было вмонтировано большое панорамное окно, снабжённое едва видимой сейчас предохранительно стальной шторой. В случае угрозы, одновременно с блокировкой всех дверей, мгновенно закроется и она. После этого, все помещения зальёт водой из подземной реки. И лишь спустя месяц воду откачают, чтобы войти и выяснить что стало причиной пятой степени карантина...

- А! Вот и образцы прибыли. Товарищи, оставляю вас на попечение Артёма Евсеевича Нагорного. Он мой аспирант и полностью в курсе всего что связано с проектом "Зенит". Артём, покажите товарищам всё, что они попросят.

Сам Брагин уже скрылся за дверью, а к гостям подошёл невысокого роста человек, чьё лицо за экраном шлема выглядело лет на тридцать с небольшим. Высокий, с большими залысинами лоб, очки в тонкой металлической оправе, аккуратная шкиперская бородка, светлой скобкой охватывала полное, добродушное лицо. Голубые глаза Нагорного смотрели внимательно, но без назойливости. Он было подался вперёд, чтобы что-то сказать, но Северской жестом остановил молодого учёного:

- Дайте мне пару минут, Артём Евсеевич.

Не дожидаясь ответа, генерал шагнул к окну и почти прильнув к толстому стеклу стал всматриваться во внутрь помещения, где среди нагромождения разной аппаратуры, слегка возвышался операционный стол в центре комнаты. Тело, лежавшее на нём вытянувшись, закрывала зелёная простыня. Разглядеть отчётливо можно было лишь бледное лицо с заострившимися чертами. Худое, впалые щёки, сжатые в нитку бескровные тонкие губы,длинный, с горбинкой, нос. А выше линии бровей уже ничего кроме серовато-алой массы обнажённого мозга, над которой склонилось двое людей в защитных скафандрах. Один из них, как раз в данный момент вынимал длинным пинцетом из прозрачного пластикового контейнера небольшой кусочек грязно-серой живой ткани. Северской перевёл глаза на застывшее спокойной маской, заострившееся лицо капитана Свешникова и почти неслышно прошептал:

- Держись, солдат... Потерпи, сынок...

Лаборант провёл генерала с помощником ещё через два больших зала, а потом они спустились ещё ниже в открытой транспортной платформе. Главное изменение которое сразу ощущалось особенно сильно, был шум. Гудели станки, визжали какие-то механизмы, а люди были все в зелёных костюмах с полностью прозрачными шлемами цилиндрической формы. Вся суета сосредоточилась вокруг квадратного испытательного стенда, где в клешнях огромных манипуляторов был зажат сигарообразный объект, ослепительно серебристого цвета. Он не имел каких-либо выступов и люков, не было так же видимых опорных стоек. Объект просто висел в полутора метрах над полом, еле заметно подрагивая. Василий Иванович даже подумал, что если бы не манипуляторы, аппарат с лёгкостью улетел к сводам пещеры, словно воздушный шарик. Само собой это было не так, но Северской уже не первый раз ловил себя на подобных мыслях.

- Здравия желаю, товарищ генерал! Привет, Андрюша!..

К гостям уже быстро подошёл невысокий, полный человек в зелёном скафандре. Круглое, добродушное лицо его лучилось добродушием. Это был Павел Антонов, доктор технических наук, руководящий всем, что было так или иначе связано с челноком. Все обменялись рукопожатиями, причём Антонов тряс протянутые ему ладони в перчатках крайне энергично.

- Пойдёмте в мою лабораторию, там немного потише!..

Антонов быстро пошёл вперёд ловко обходя людей и работающие станки. Северской заметил на ходу, что всё напоминало заводской цех, чем по сути и являлась лаборатория Антонова. Наконец они вошли в просторное помещение расположенное всего в десятке метров от платформы на которой был закреплён челнок. Хозяйским жестом. Антонов указал гостям на три кресла полностью сделанных их хромированного металла. Сам он принялся расхаживать вдоль уставленного разными приборами стола, еле видневшимися из-под вороха бумаг. Не дожидаясь вопросов, он начал говорить:

- Знаю, о чём хотите спросить. И ответ мой будет как и прежде: нет, мы не знаем как задать конкретную точку перемещения на планете. После ввода биометрики пассажира, всё идёт как идёт. Неизменно только одно: аппарат чётко приземляется на северо-востоке континента Элисий. Правда, с гигантским разбросом, но всегда именно там. Всё что мы можем на данный момент, это гарантировать запуск, доставку и возврат аппарата. Вызов челнока на Гелион крайне нестабильная процедура, в прошлый раз произошло буквально чудо, что челнок откликнулся и сразу же переместился в точку вызова...

Северской всё это уже знал, поэтому поднял руку, прерывая быструю речь техника. И стараясь говорить как можно более тактично, спросил о том, ради чего снова спустился так глубоко под землю:

- Это мне известно, Павел Николаевич. Думаю, подготовка и личные качества агента позволят ему избежать неприятностей. Гораздо больше волнует другое. Что с проблемой взятия на борт образцов технологий?

Антонов замер на пару мгновений, сквозь стекло скафандра видно было как он собирается с мыслями, подыскивая для объяснения простые слова. Наконец, он спрыгнул с края стола и сцепив руки за спиной начал говорить, расхаживая туда-сюда. На фоне стенда с челноком, фигура техника выглядела особенно маленькой.