Девятый Будда - Истерман Дэниел - Страница 27

— О, мистер Уайлэм, разве вы не видите? Все в конечном итоге сводится к теологии. Все возвращается к Богу. Разве может быть по-другому? Но если вы сами неверующий, вам сложно это понять.

— Я здесь не для того, чтобы что-то понять. Я здесь для того, чтобы найти своего сына. Он был в этом приюте. И возможно, что он все еще здесь.

Карпентер вернулся к своему месту у камина и снова сел. Он выглядел усталым и несчастным.

— Что заставляет вас думать, что он был здесь? — поинтересовался он.

— Я нашел его инициалы на стене за шкафом в палате для больных. Так что давайте прекратим играть в игры. Этим утром был убит Мартин Кормак, потому что у него была информация о вас и вашей деятельности. Пока у меня не будет доказательств обратного, я буду считать вас виновным в его смерти.

Миссионер был неподдельно шокирован.

— Кормак? Мертв? Что вы имеете в виду? Я ничего не знаю ни о каком убийстве.

Кристофер все объяснил. Кровь постепенно отхлынула от лица миссионера, выражение ужаса становилось все более отчетливым.

— Клянусь, что ничего не знаю об этом, — невнятно пробормотал он. — Клянусь вам. Да, я знаю о вашем сыне. Да, я знаю о монахе Цевонге. Но не об этом. Клянусь, что я здесь ни при чем. Вы должны поверить мне.

— Расскажите о моем сыне. Где он?

Карпентер отвернулся.

— Здесь его нет. Но вы правы: он здесь был. Но вот уже неделю его здесь нет.

— С кем он? Куда они увели его?

— Его забрал Мишиг, монгольский агент. Они ушли в Тибет. Думаю, что он планировал пройти через перевал Себу-Ла.

— Куда они направляются?

Карпентер покачал головой. Он посмотрел прямо в глаза Кристофера.

— Я не знаю, — ответил он. — Все, что я знаю, это то, что они направлялись в Тибет.

— В монастырь Дорже-Ла? Это их место назначения?

Миссионер казался взволнованным. Он яростно затряс головой.

— Я не знаю, о чем вы говорите. Я никогда не слышал о Дорже-Ла.

— Вы отправили туда несколько своих воспитанников. Не девочек, только мальчиков. И монах Цевонг пришел именно оттуда, не так ли? Его прислал сюда Дорже Лама.

Карпентер глубоко вздохнул. Его трясло.

— Вы много знаете, мистер Уайлэм. Кто вы? Что вам нужно? Почему вашему сыну придается такое большое значение?

— Я думал, что вы мне об этом расскажете.

— Я только держал его здесь, пока они не подготовились к путешествию. Мишиг мне ничего не говорил. И Цевонг мне ничего не говорил. Вы должны поверить мне!

— Где находится Дорже-Ла?

— Я не знаю!

— Кто такой Дорже Лама?

— Настоятель Дорже-Ла! Клянусь, это все, что я знаю.

Кристофер задумался. Что же все-таки знал Карпентер? Что он готов был сделать, кого был готов продать за незначительную помощь, незначительное финансирование?

— И вы ничего не знаете о смерти Мартина Кормака?

— Ничего! Клянусь вам.

— Они заплатили вам?

— Заплатили мне?

— За то, чтобы вы держали здесь Уильяма. Чтобы передать его Мишигу.

Миссионер покачал головой.

— Не деньгами. Обещаниями. Обещаниями поддержки. Послушайте, вы должны мыслить более широко. Мне надо выполнить важное дело, богоугодное дело. Есть души, которые надо спасти. Вы понимаете это? Они отправляются в ад, все эти миллионы людей, и у них нет Спасителя, который бы искупил их грехи. Я могу спасти их, я могу дать им рай. Разве вы не видите? Бог использует нас: вас, меня, моих сирот, вашего сына. Все мы лишь инструменты в его руках. Пути его неисповедимы. Если вы не понимаете этого, вы ничего не понимаете. То, что я делаю, я делаю во имя него, во имя его дела.

Кристофер протянул руку и схватил его. Подняв со стула, поставил на ноги.

— Вы продаете маленьких девочек во имя Господа? Вы продаете мальчиков, чтобы обратить язычников?

— Вы не понимаете!..

Кристофер оттолкнул его, и он плюхнулся обратно на стул.

— Они причинили ему вред? Молю Бога, чтобы они не причинили ему вреда. Ради вашего блага.

Шотландец яростно замотал головой в знак протеста.

— Нет! Он в безопасности, с ним все в порядке. Клянусь! Они не причинили ему вреда. Они не причинят ему вреда. Он им для чего-то нужен. Он нужен им живым и здоровым. Он важен для них. Поверьте мне, он в безопасности.

Кристофер не мог заставить себя еще раз дотронуться до этого человека. Он ничего не мог ему сказать, ничего такого, что воскресило бы Мартина Кормака или хоть немного приблизило бы к нему Уильяма.

— Когда у вас будет миссия в Лхасе, — произнес Кристофер, — помните, чего это стоило. Думайте об этом каждый день. Каждый раз, когда вы услышите доносящийся из соборов трубный глас, заглушающий ваши молитвы. И спрашивайте себя, стоило ли оно этого. Спрашивайте себя, стоит ли Бог столь многого.

Он открыл дверь и медленно вышел. Дверь тихо защелкнулась за ним.

Карпентер посмотрел на затухающий огонь: никакого феникса, ярких перьев, хлопанья внезапно появившихся крыльев — просто пепел, превращающийся в пыль. Он посмотрел наверх и увидел вбитый в потолок крюк. На солнце он казался позолоченным. У него все еще была веревка, которую использовал монах: он не отдал ее Кормаку. Она была в ящике в углу комнаты. Если встать на стул, то вполне можно было дотянуться до крюка.

Глава 17

У входа в гостиницу стоял полицейский. Он выглядел так, словно стоял там всегда, — как что-то привычное, что-то стабильное, не поддающееся влиянию уличной суеты. На нем была голубая полицейская униформа с темным пугари со значком подразделения. Огромные усы нависали над неулыбчивым ртом, окружая его. Он стоял по стойке смирно, как оловянный солдатик на игрушечном параде. Кристофер знал, что он ждет его. Ждет и планирует получить повышение за его арест. У него была толстая полицейская дубинка, и, судя по его виду, он умел обращаться с ней.

Кристофер аккуратно шагнул в тень на тротуаре. Запряженная быком тележка заслонила его от глаз полицейского. Он стал невидимкой. Кристофер подумал, что до этого момента был неуклюжим, как новичок. Пришло время вспомнить старые навыки. Глубоко дыша, он быстро оглядел всю улицу. Теперь ему надо было уходить из Калимпонга. Но он оставил свое снаряжение и деньги, которые надежно спрятал под половицей, в гостинице.

У гостиницы был задний вход. Проскользнув по лабиринту зловонных проходов, он незамеченным добрался до крошечного заваленного мусором дворика позади гостиницы. Как он и рассчитывал, полиция забыла выставить здесь пост. Он осторожно толкнул шаткую дверь. Она была незаперта. Он проскользнул внутрь, в темный коридор, в конце которого его манил наполненный пылью столб солнечного света. Он тихо закрыл дверь; спертый воздух гостиницы начал наполнять его легкие. Гостиница пропахла прогорклым маслом.

В гостинице было тихо, и ему удалось незамеченным добраться до своей комнаты. У двери тоже никого не было. Он вошел внутрь, отперев дверь примитивным металлическим ключом.

Человек, сидевший на стуле, не проявил ни удивления, ни радости по поводу появления Кристофера. Кристофер тихо закрыл дверь и положил ключ обратно в карман. Он увидел, что комната снова подверглась тщательному обыску, хотя и не думал, что это сделал его посетитель. На нем было одеяние тибетского монаха, но было очевидно, что это не простой послушник. Его одежда, манеры, глаза, губы свидетельствовали о том, что этот человек занимает немалый пост. Его лицо было сильно изуродовано оспой. Он уставился на Кристофера немигающим взглядом.

— Кто вы? — спросил Кристофер. — Что вам надо?

Монах пристально и изучающе оглядел Кристофера, и это далеко выходило за рамки простого любопытства. Его взгляд легко рассекал кожу и мышцы, исследуя живую плоть.

— Мне ничего не надо, — мягко ответил он на понятном, неестественно правильном английском. — Но вы находитесь в поисках чего-то. Мне интересно, что именно вам нужно.

— Если вам ничего не нужно, то что вы здесь делаете? — поинтересовался Кристофер.