Война меча и сковородки (СИ) - Сунгуров Артур - Страница 50

Но тут раздался его голос - клокочущий от плохо сдерживаемой ярости:

- Открой, ведьма!

- Чтобы ты выкинул меня из окна? - со смехом отозвалась Эмер, вытирая рукавом вспотевший лоб. - Да ни за что на свете!

- По-хорошему открой.

- Иди в мыльню.

Дверь выдержала ещё несколько ударов. Похоже, теперь в неё молотили не только кулаками, но и пятками.

- Можешь головой постучать, - посоветовала Эмер, взбивая мокрые кудри и закручивая их узлом, чтобы было попрохладнее.

- Ты об этом пожалеешь!

- Я уже жалею... - вздохнула она.

По ту сторону двери настороженно замолчали.

- ...жалею, что не смогла насладиться картиной, как ты бегал по саду без штанов, звеня бубенчиками, - закончила Эмер и уселась прямо на пол, с наслаждением вытягивая ноги. В её покоях ещё не было ни скамеек, ни стульев. - Ай-я-яй, что скажет преподобная настоятельница? А бедной Острюдочке придется снова пить успокоительные капли.

- Ты мстишь мне, женщина?! - Годрик с новой силой приналёг на дверь, но дубовые доски стояли крепко.

- А ты думал, я спущу тебе насмешки? Какой же ты наивный, муженёк. Знай, что на каждую твою насмешку я одарю тебя вдвое.

- Не слишком ли жестокой была месть? Я-то не заставлял тебя бегать голой по саду.

- Так и я не заставляла. Ты сам решил пробежаться.

- Ладно, открой, - сказал он вдруг смущенно. - А то сейчас примчится леди Фледа, а у меня нет даже листа жимолости, чтобы прикрыться.

Что-то новое было в его голосе, и Эмер, поколебавшись, отодвинула засов. Она готовилась дать недюжинный отпор, если Годрик полезет драться, но он проскользнул в комнату, и вид у него был совсем не воинственным.

Его плащ, в котором он выпроводил жену в прошлый раз, висел за дверью. Годрик едва успел накинуть его на плечи, как в комнату ворвались леди Фледа и настоятельница Мод. Обе пылали праведным гневом и ждали объяснений. Тилвин тоже пришел с ними, но держался поодаль, даже не переступив порога.

- Как ты объяснишь это, Годрик?! - напустилась леди Фледа.

Настоятельница энергично закивала, поддерживая вопрос и возмущение, и пылко осенила себя знаком священного пламени.

- А что случилось? - спросил Годрик с такой спокойной невозмутимостью, что Эмер невольно прониклась уважением. Он еще и улыбался - вежливо, холодно, всем своим видом показывая, что его удивляют и утомляют подобные расспросы. Словно это не он бегал только что голый с проклятиями и воплями по саду.

- Ты еще спрашиваешь?! - настоятельница и леди Фледа переглянулись, и стало особенно заметно, насколько они похожи - тяжелыми подбородками, маленькими, глубоко посаженными глазами и выражением попранной добродетели на лицах.

Тилвин за их спинами закусил губу, скрывая усмешку, а Эмер робко вышла вперед, покаянно склонив голову.

- Простите, матушка, - сказала она и даже сложила на груди руки, как во время молитвы, - это целиком и полностью моя вина.

- Да, верно - её, - подхватил Годрик, похлопав Эмер по плечу.

- Ваша, дорогая невестка? - строго спросила леди Фледа.

Эмер понурилась и затеребила концы пояска:

- После внушения, которое вы мне устроили недавно... насчет того, что я веду себя чересчур развязно в собственной спальне... я решила исправиться. Но мой муж проявил... э-э... излишнюю пылкость сегодня, когда я прислуживала ему во время купания. Я отказала, напомнив ваши слова, милая матушка. Женщина должна быть скромна, сказала я, даже наедине с мужем. Но мой господин Годрик проявил... э-э... излишнюю настойчивость. Я пыталась уговорить его, напоминала о целомудрии и воздержанности, которые должны быть спутниками семейной жизни, но он...

- Ты что болтаешь? - спросил Годрик углом рта.

- Говорю чистую правду, - затараторила Эмер, - не буду же я лгать матушке? Так вот, супруг выказал настойчивость, я тоже проявила непреклонность и пожелала выйти из мыльни. Но он бросился за мной вдогонку, даже не одевшись! Я закрыла глаза, матушка! Вот так! - она тут же шлёпнула ладони себе на глаза. - Вот так закрыла! Чтобы ничего не видеть! И побежала!.. Побежала изо всех сил, матушка!

- Как же ты бежала с закрытыми глазами, врушка? - не выдержал Годрик, но его слов уже никто не услышал.

- Возмутительно! - настоятельница принялась ахать и причитать на разные лады. - Многое можно списать на молодость лет, но не подобную распущенность!

- Думала, ты проявишь больше благоразумия, Годрик, - сказала леди Фледа ледяным голосом. - Я сразу поняла, что тебе пришлась по сердцу супруга, но не надо... выказывать свою любовь столь сильно и открыто. Помни, ум - молчит, кричит - глупость. И только глупец милуется с женой при всех.

- Пришлась по сердцу? - переспросил Годрик. - Это так вы меня понимаете, леди Фледа?

- Брось, муженек, - сказала Эмер застенчиво, - не пристало тебе говорить с матушкой неуважительно. Просто извинись и попроси великодушно забыть то, что мы сегодня видели в саду. Да по правде, не такое уж и зрелище - твои бубенчики... Ой! - она вытаращила глаза, зажав рот двумя руками.

Тилвин отвернулся, чтобы скрыть усмешку, а леди Фледа схватилась за сердце.

- Покаяние! Покаяние! Неслыханная распущенность! - снова заахала настоятельница, видимо, картина, которую она наблюдала, снова возникла в ее памяти во всех красочных подробностях.

- Яркое пламя! - простонал Годрик, отходя к окну, чтобы избавить себя от женского общества.

- Мы больше не будем, леди Фледа, - сказала Эмер детским голоском. - Не беспокойтесь, я поняла ваши наставления и прослежу, чтобы их понял и уяснил и мой муж.

- Очень на это надеюсь, дорогая невестка.

- Тысячу поклонов, чтобы замолить грех! - встряла настоятельница.

- Прослежу и за этим, преподобная тетушка, - сладко пропела Эмер.

Наконец, дамы удалились, и Эмер выскочила на лестницу, заверяя их, что немедленно займется воспитанием супруга и посылая воздушные поцелуи вслед.

Тилвин задержался.

- Не лучше ли тебе уйти с нами? - спросил он тихо, указывая взглядом в сторону Годрика, который глядел в окно, уперевшись лбом в верхнюю перекладину рамы.

- Останусь, - сказала Эмер так же тихо.

- Он зол на тебя...

- Это я зла на него. Не беспокойся, я ничуть не боюсь, да и он присмирел. Не находишь?

- Да уж, смирен, как ягненок, - Тилвин хмыкнул и тут же покосился в комнату - не услышал ли Годрик. - Твоя месть превзошла все ожидания. Такое в Дареме забудут нескоро.

- На то и расчет, - сказала Эмер, приняв отчаянно хитрый вид.

- Сэр Тюдда, вы сопровождаете нас? - послышался снизу недовольный голос леди Фледы, и Тилвин поспешил спуститься.

- Удачи и радости! - помахала ему Эмер на прощанье рукой, потом глубоко вздохнула и вошла в комнату.

- Славно позабавилась? - спросил Годрик, не поворачивая головы.

- Что заслужил - за все ответ

Получишь ты сполна, -

прочитала Эмер наизусть стихи из священной книги.

Она все еще не знала, как вести себя с мужем дальше. Но гнев его поутих, это было несомненно.

- Ты еще и Писание знаешь, маленькая деревенщина?

- И еще много чего, чтобы сбить с тебя спесь.

Годрик покосился в её сторону, и Эмер показалось, что он пытался сдержать улыбку.

- Отличный вид, - сказал он, указывая на реку, и продолжил: - Значит, решила объявить войну?

- Это ты воюешь со мной, а у меня не было такого желания.

- Ну да. Еще скажи, что история с вином была случайной. Что это, если не война? А? Эмер из Роренброка?

- Я никогда не начинаю войну, но никогда от неё не отказываюсь, - сказала она, дерзко выставив подбородок.

- Ого! Слова короля Гарольда Прекрасноволосого? - теперь Годрик рассмеялся по-настоящему.

Эмер не смогла противиться его обаянию и тоже широко улыбнулась. Яркое пламя! Чего бы она ни отдала, только бы он смеялся рядом с ней, а не над ней.

- Когда леди Фледа решила подарить тебе эти покои, я был против. А теперь думаю, что это - провидение небес. Полвека назад здесь жила моя бабка, леди...