Начало начал - Тихоплав Виталий Юрьевич - Страница 12

И поскольку науке не удавалось «увидеть Его», или, еще лучше, «пощупать», а просто верить, к чему всегда призывала религия, она не могла, ей оставалось отвергнуть существование Бога. Не случайно доктор биологических наук, крупнейший исследователь парапсихологических феноменов А. П. Дубров утверждает в своей книге: «Нормальное свойство нормальной науки – это слепота к тем фактам, которые она не может объяснить» [18. С. 17]. С. Д. Гулд по этому же поводу писал: «Как ученые относятся к фантастическим наблюдаемым аномалиям? Что мы делаем с фактами, которые ставят под сомнение удобную систему взглядов на порядок в природе? Признание учеными фактов противоположного характера не является их обычным ответом на вызов, который бросает природа их взглядам».

Видимо, в процессе познания каждому периоду развития человечества соответствует определенный уровень знаний, характерный для данной эпохи и соответствующий господствующему миропониманию. Все, что ниже его, отбрасывается как примитивное, а все, что выше, – как не соответствующее данным науки.

Ортодоксальные ученые, вольно или невольно поддерживающие концепцию Демокрита, стояли и стоят насмерть: нет никаких духовных измерений; сознание – это «продукт высокоорганизованной материи – мозга». Только посмотрите, какое «навороченное» определение сознания дается в советском энциклопедическом словаре: «В марксистской философии сознание рассматривается как осознанное бытие, как свойство высокоорганизованной материи, как субъективный образ объективного мира, как идеальное в противоположность материальному и в единстве с ним» [9. С. 1248]. При этом понятие «осознанное» никак не объясняется, его вообще нет в словарях. А на естественный вопрос, что это за «идеальное в противоположность материальному» и где оно находится, ортодоксы только пожимали плечами и туманно объясняли что-то об идеальных подходах. Получалось, что оно – сознание – вроде бы и существует, и не существует одновременно.

Обладатели мистических знаний, разделяющие точку зрения Платона, выглядели куда большими материалистами, чем традиционные ученые. В концепции Платона утверждается: идеальное и материальное – разные уровни одного и того же бытия, одной и той же универсальной субстанции [9. С. 1023]. Идеальное – это сущностный, смысловой инвариант материального; материальное – это реализация, воплощение идеального. Инвариант (от лат. invarians – неизменяющийся) – величина, остающаяся неизменяемой при тех или иных преобразованиях [9. С. 493].

Приверженцы такого подхода всегда утверждали, что кроме физического тела у человека есть еще и другие – невидимые, но вполне материальные тела. И что сотканы они из материи, куда более тонкой и значимой, чем материя плотного вещества. Их ткань отличается более высокой частотой вибраций и потому не воспринимается зрением – она как бы прозрачна для глаза (как спицы у быстро вращающегося колеса). Эти тонкие тела, как утверждает эзотерика, и есть вместилище наших чувств, желаний и мыслей. А сами чувства и мысли – тонкоэнергетические образования, которые излучаются этими невидимыми телами [52. С. 12].

Но время шло, наука развивалась, и в 20-е годы прошлого столетия ученые, занимающиеся исследованиями в области квантовой физики, с изумлением обнаружили, что сознание экспериментатора, его мысль влияют на поведение элементарных частиц! Например, когда ученым в экспериментах со светом требовалось, чтобы свет вел себя, как волна, он вел себя, как волна. А когда требовалось, чтобы свет проявлял свойства частиц, он послушно проявлял свойства частиц. Встал вопрос о том, что же такое сознание? Почему и как оно воздействует на элементарные частицы?

По мере развития квантовой механики ученые все больше убеждались в том, что жизнь и сознание – вовсе не случайные и эфемерные феномены.

Известен, например, факт поразительной точности совпадения значений мировых констант с необходимыми условиями возникновения жизни. Речь идет о десятичных дробях со многими десятками нулей после запятой; например, постоянная Планка h = 6,626 × 10–34 Дж·с. Даже незначительное изменение этой константы (буквально миллиардной доли) привело бы к кардинальному изменению всей материальной Вселенной. Иными словами, появление живых существ (а значит, и человека) возможно лишь при строгом соответствии мировых констант очень жестким критериям.

В конце 50-х годов прошлого века Г. М. Идлис, Дж. Уитроу и Р. Дикке выдвинули так называемый слабый антропный принцип: для существования Вселенной необходимо, чтобы на определенном этапе в ней возникли наблюдатели. Согласно квантовой механике, свойства объектов не существуют до момента их измерения. Весьма авторитетные теоретики (Вигнер, Д’Эспанья, Уилер, Эверетт) разработали подход, в соответствии с которым сознание наблюдателя – такой же сущностный элемент наблюдаемой Вселенной, как и сама физическая Вселенная, и именно сознание наблюдателя (человека) творит Вселенную! До момента наблюдения всякий квантовый объект не определен, он находится в суперпозиции возможных состояний, и лишь сознание наблюдателя заставляет этот объект сделать выбор, перейти в определенное состояние из множества возможных. Как в опытах со светом: захотел волну – получи волну, захотел частицу – получи частицу. С этой точки зрения, «принцип реальности» содержится не в физическом мире, а в плоскости сознания. И оказалось, что разделительная линия между потенциальным и реальным проходит не по масштабной (микро-макро) оси, а между физическим (эфемерным, с новой точки зрения) и, так сказать, психическим, сознательным (реальным) [87. С. 13]. Такой подход оказался прямо противоположным материалистической философской позиции.

Здесь очень уместно привести высказывание академика РАН Б. В. Раушенбаха: «У каждой эпохи свое понимание мира. Конец прошлого века и начало нынешнего было временем утверждения материализма. Череда великих открытий физиков обнадеживала: все казалось объяснимым. Но к концу нашего века стала очевидной несостоятельность „самонадеетельного“ материализма. Не странно ли, что к этой мысли едва ли не первыми пришли представители точного знания? Напротив, некоторые физики, углубляясь в мир элементарных частиц и пытаясь аналитическими методами познать Вселенную, почувствовали невозможность объяснения его только с точки зрения материализма. Возникла необходимость допустить существование еще чего-то, кроме материи. Так часть ученых пришла к антропному принципу в космогонии.

Гармония мира вступает в противоречие с представлениями о случайности его возникновения. Ничто не случайно! И больше того: мир устроен так, что в нем как бы заложена неизбежность возникновения жизни. Малейшее отклонение мировых констант, хотя бы на долю процента – и жизнь была бы невозможна. А как объяснить информацию? Ген – носитель наследственной информации – материален, но сама она не объяснима с материалистической позиции. А что важнее – информация или ее носитель? Следовательно, не так уж несомненно, что материя первична, а дух вторичен. Говорят, что эти новые течения – „вежливая форма религиозности“ в нашем материалистическом обществе. Я не связывал бы их с религией. В мире объективно существует то, что не материально. Для одних это – Бог. Для других нечто иное. Нормальный человек, на мой взгляд, должен быть дуалистом. Хуже всего односторонность. И когда выходишь за рамки своей рациональной науки – изменяется и понимание мира» [133. С. 64].

Итак, наш физический мир – это мир эфемерный, иллюзорный. А реальным миром является мир психический – мир сознания!

Несколько позже Дж. Барроу и Ф. Типплер выдвинули не менее радикальную идею (сильный антропный принцип): разум во Вселенной возникает с необходимостью, чтобы затем никогда не исчезнуть!

Таким образом, если, согласно слабому антропному принципу, наше собственное существование является лишь важнейшим признаком наблюдаемой Вселенной, то другие его версии утверждают, что сознание есть одновременно и цель, и причина того, что Вселенная именно такова, какой мы ее видим. Именно такой мы сотворили ее.