«Нас не догонишь…» (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн" - Страница 103

– А теперь, что касается нашего с тобой поведения. С завтрашнего дня…

Глава 4

– …И чего мы такие прыткие? Зубки кривые, ножки маленькие. Что это за урод? – какой-то клоун выплясывал перед нами, постоянно обливая нас словесной грязью, правда, до кулаков пока дело так и не дошло.

            Вот мы и познакомились с местным населением. Вся деревня сбежалась посмотреть на клоунов в нашем исполнении, ведь видок, что изображали мы в подаренных шмотках, оставлял желать лучшего, и по-другому нас в них и не назвать. Слетелись все: и воины, и дети, и женщины. Обступив кучей, с удивлением рассматривали нас, больше внимания, естественно, уделяя канну, но и мне досталась капелька славы, правда что-то она меня не радует, ибо уж очень воинственно настроена местная шпана, я уже успел получить два пинка по мягкому месту, и били меня исподтишка. Вон, довольная рожа скалится, так бы и приласкал воздушным кулаком, но безобразничать не время, и не место, у нас с Хэрном совсем другие задачи.

            Хэрн от негодования пошёл пятнами, всё лицо горит, а уж глаза такие искры выбрасывают, что, боюсь, ограда, сплетенная из хвороста, около которой мы стояли, сейчас вспыхнет.

– Успокойся, Хэрн, – мягко сказал я мысленно, потирая ушибленное, после очередного пинка, место чуть пониже спины – дикари, чего с них взять? Представляешь, сколько морд набить надо, чтобы начали нас с тобой бояться, а калечить-то нельзя!

– А я и не нервничаю. – На удивление спокойно ответил Хэрн. – Я выражаю нормальную реакцию нормального разумного на такой дикий приём. Ведь увидь они в наших глазах равнодушие, уже действовали бы по-другому. А так, мы в их глазах оборванцы, непонятно как, прибившиеся к клану. Вон, смотри, важный дядька стоит, наблюдает. Видишь, как внимательно смотрит за нашей реакцией. Видно, местный староста, и, судя по сединам и волевым чертам лица, рубака лихой и далеко не дурак. Село большое и ухоженное, а это, несомненно, его заслуга. Вот поэтому я и говорю, что не дурак, и пока он слово не возьмёт, нас и будут шугать, пока не побежим, или не расплачемся. Вот не поверю, что вождь его насчёт нас не проинформировал, хотя зная, какие они продуманные ни в чём уверенным быть невозможно. Гляди, вроде решил вмешаться!

            Достойный дядька неопределённого возраста с красивым, волевым лицом, немного подправленным широким длинным шрамом, медленно поднял вверх руку. Гвалт и шум моментально прекратились, наступила звенящая тишина, а староста так и продолжал нас спокойно и внимательно рассматривать. Что он там в нас увидел, я так и не понял, видно опытному воину, по каким-то незаметным остальным собравшимся деталям, стало понятно, что перед ним тоже стоит воин. Это я о Хэрне естественно, поэтому, когда раздался его полный уважения голос, у многих собравшихся от удивления глаза полезли на лоб.

– Приветствую, уважаемые. Видят боги, ещё ни разу добровольно канны не переступали границ земель Этрука. И не удивительно, память давней войны ещё свежа, хотя и прошло уже достаточно лет. Что ты ищешь здесь у нас, гоблин?

            Хэрн перевёл взгляд на бесновавшегося макра, что так лихо умел придумывать разные оскорбления.

– Защиты и спокойствия. Только и всего!

– У нас защиты?! – удивился главный макр. – Интересно, когда это макры защищали гоблинов? – рассмеялся в голос староста, а вместе с ним и остальные жители деревни.

– А я не гоблин. Я – канн! – спокойно с достоинством произнёс Хэрн.

            Староста резко замолк.

– Канн, говоришь? Канны воины, а ты… – он с недоумением посмотрел на одежду Хэрна и на его босые ноги. – Не похоже! Не разубедишь?

– Тебя?! – удивился Хэрн.

            Староста усмехнулся.

– Не, я уже стар для таких игр. Я привык убивать и могу не рассчитать силы, а вот наш молодняк, новики, что уже считают себя великими воинами, отлично подойдут в качестве проверяющих. Как, согласен?

– Да не вопрос, только у меня из оружия мой посох.

– Ничего, у нас тоже распространены бои на шестах, если твоя палочка сразу не сломается после первого же удара, то наши ребята во всей красе покажут своё умение.

– Какое умение? – взвился, визжавший до этого макр. – Самуил, ты в своём уме? Они мне на стройке нужны живые и здоровые. Князь будет недоволен, если работники пострадают. Этого ушастого я и сам проверю, потом у меня и так людей на стройке не хватает, а тебе бы только развлекаться.

– Сам, говоришь, проверить хочешь? – засмеялся главный макр – Нет, я не против, и помня, что ты в своё время очень недурно владел мечом…

– Я и сейчас им верчу получше тебя, и ты это прекрасно знаешь – перебил старосту, по-видимому, прораб стройки – но калечить работников не дам, а палками я драться не буду. Чего молчишь, гоблин? Язык проглотил от страха? Скажи вождю, что ты не воин и всё на этом.

– Я не гоблин, уважаемый, я – канн! – опять очень спокойно ответил Хэрн.

            Пока длилась эта словесная перепалка, я внимательно рассматривал собравшихся вокруг нас людей. Воины макры жилистые, приземистые. Они, видя, как себя ведёт Хэрн, подобрались и насторожились, как сторожевые цепные псы. Очень верное сравнение, даже холки в виде причёски на головах приподнялись. Чувствуют родственную душу, и уже не так скептически рассматривают непрезентабельный вид Хэрна. Село большое, отсюда определить не могу, сколько дворов, но думаю, за сотню-другую будет. Вокруг лес, частокола или ещё какого оборонительного сооружения нет. Дворы большие, везде пристройки и помещения, видно для скотины и конюшни. Ещё интересно, что все дома обмазаны известью и стоят, как украинские хатки, только большие хатки, а на крыше в качестве покрытия, яркая коричневая черепица. И правильно опытный Хэрн определил, село ухоженное и богатое, а видя, какие тут воины, то и сильное, а главное для нас, что вольное. Дети макров мало от меня отличались. Кто-то в обувке, кто-то, в кожаных безрукавках красуется, но в основном, как и я босоногие, и в таких же, как у меня, хламидах. Местную обувку Хэрн мне не дал обуть, сказав, с босыми ногами, мы выглядим более жалостно, что ли.

– Я тут услышал про стройку. Но я не строитель и никогда этим не занимался. А другой общественной работы для меня и моего воспитанника у вас нет?

– Другой? – усмехнулся староста. – Есть, но на данный момент основное – это мост и снимать оттуда людей я не могу, хотя…

– Что, хотя? – опять взвился ворчливый прораб, видно старые противники собрались, и новый предмет появился для постоянных споров, дав возможность с новой силой вспыхнуть их противостоянию. – Я не отдам работников. Они работают у меня.

– Я вообще-то думал, что на землях макров рабство запрещено! – тихо проронил Хэрн.

            На прораба без содрогания смотреть нельзя было, его аж трясло от возмущения.

– Ты хочешь сказать, вонючка, что я рабовладелец?!

            Хэрн, не отвлекаясь на сыпавшиеся на него оскорбления, спокойно спросил:

– А по-другому это как назвать? И не стоит незнакомого человека постоянно оскорблять, я ведь вам ещё ничего плохого не сделал. Не сквернословил, не обманывал, не хулиганил. Я свободный разумный, хоть пока и не человек, но пользуюсь правом выбора, как и все. Вы, господин хороший, старайтесь сдерживаться, раз я вам так пришелся не по душе. Я ведь тоже не кремень и в ответ могу…

– Да что ты можешь в ответ, ублюдок?! Меня даже в клане никто не смеет учить жить! Да если я захочу, да я…

            И понеслось, да я, да мне, да у меня… и в итоге закончилось, как всегда и бывает, фразой:

– Да я вам всем сейчас пиз…, ой, по голове дам!

            Что-то такое и собирался выжать из этой ситуации опытный староста. Проверить нового поселенца, и, воспользовавшись случаем, подставить под поединок своего вечного противника.

            Слова сказаны, назад дороги нет.

– Я не бьюсь учебным оружием, канн. Я уже давно не беру эти деревяшки в руки. Хочешь доказать, что чего-то стоишь, прошу, бери меч или любое другое железо и пошли на площадь, там есть место, где боги примут наши дары и ставки. Постараюсь тебя не убить, а если у тебя нет денег, у тебя же нет денег, канн?