Потерянные (СИ) - Невер Анна - Страница 63

— Брось, Ганна, я возможно даже рада этому… — Тиса тронула мохнатый лист пурпурной герани, глядя во двор. — Мне жаль, если я тебя разочаровала.

— Не разочаровала, — со вздохом сказала Ганна после некоторого молчания. — Просто я наивно пыталась в тебе воплотить свои мечты. И это моя ошибка. Я была должна понять, что у тебя свой путь.

Тиса присела на подлокотник и обняла подругу за плечи.

— Спасибо.

— Что ж я — буханка черствая и не понимаю, что такое любовь? — проворчала Ганна. — Да я в своего Симона, такого же молодого бескарманного юнца, так же и влюбилась.

Тиса улыбнулась и склонила свою голову к голове подруги. Слава Единому, — прошептала она беззвучно.

— Знаешь, я не прочь у тебя отобедать, — вскоре заявила гостья. — Я сегодня с бессонной ночи понеслась в гимназию, забыв обеденную сумку на столе. И потом, — я надеюсь услышать некоторые подробности.

Продолжая беседу, девушки направились на территорию Камиллы. Кухарка накрыла стол и тактично удалилась, предоставив им возможность посплетничать. Наблюдая восторг подруги от стряпни кухарки, Тиса улыбалась, посматривая краем глаза в окно. Когда Ганна перешла к десерту, со двора послышалось ржание лошадей.

Оставив нагретое место на лавке, Тиса поднялась к окну.

— Великолепная начинка, — за ее спиной похвалила пирог Ганна. — Надо попросить рецепт у Камилл Санновны.

В окне показались всадники на лошадях, груженных объемными тюками сложенных шатров. В одном из солдат Тиса легко признала Трихона. Едущий рядом Василь о чем-то говорил ему. Шкалуш коротко отвечал, цедя в зубах самокрутку. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, Трихон повернул голову и посмотрел в окно кухни. На миг взгляды встретились. Тиса приветливо кивнула, чувствуя, как заторопилось сердце в груди. Он чуть заметно улыбнулся и склонил голову в мягком поклоне.

Заметив, что товарищ отстает, Василь приостановил свою лошадь и что-то крикнул Трихону.

— Это же он? — спросила подошедшая к окну Ганна. — Может быть, я потом пойму, что ты в нем нашла?

— Может, поймешь, — прошептала Тиса.

Заметив в окне Ганну, Трихон принял невозмутимый вид. Он коротко по-солдатски поклонился, приветствуя девушек. Бросив последний тревожный взгляд на Тису, подстегнул лошадь, и вскоре, догнав своих товарищей, исчез за рамой окна.

Прощаясь с подругой за воротами части, Войнова радовалась в душе, что сложный разговор свершился и остался позади. Возвращаясь в корпус, она размышляла о Трихоне. Он был здесь рядом, в сотне-другой шагов, и в то же время недоступен. Гордость и нормы поведения не позволят ей искать его.

Ожидание появления шкалуша выбивало ее из равновесия. Не имея возможности заняться чем-то полезным или бесполезным, Тиса бесцельно бродила по первому этажу, поглядывая в окна. Через час в несколько удручённом состоянии она взялась натирать листья кротона молоком, раз уж отойти от окна, нет никаких сил. С каждой минутой, болотными пиявками к душе подкрадывались дурные мысли. Что значил этот взгляд Трихона? Может он и не придет. Может он решил, что она полностью под влиянием Ганны, и боится ее отказа при встрече. О Единый!

И когда она увидела его верхом на Буе и ведущего за повод Ватрушку, Тиса отбросила тряпку и отшатнулась от окна. Чтобы ее совсем не было видно с улицы, девушка уселась в кресло. Поправив волосы, Тиса закрыла глаза и мысленно напомнила себе, что она не глупая девчонка, а вполне взрослая молодая женщина. И глупить себе не позволит, какие бы мысли не травили ее нутро.

В гостиную заглянула Камилла:

— Тисонька, там тебя Якшин спрашивает. А… ты отдыхаешь, верно? Ну, тогда скажу, чтобы потом зашел.

— Нет-нет, — поспешила сказать Тиса. — Я сейчас выйду.

Сквозняк на крыльце снова растрепал ее волосы, — и стоило их поправлять?

Они смотрели друг другу в глаза, зная, что вчерашний вечер многое изменил. И быть такими как раньше, уже не получится.

— Я подумал, что вы не откажетесь от прогулки? Только одной прогулки. Как раньше, — предложил шкалуш, поглаживая гриву Буя.

Стараясь определить настрой девушки, он изучал ее лицо.

— Но в лес запрещено, — сказала Тиса. Не зная, куда деть руки, она положила их на перила.

— Есть степи, — он улыбнулся, по-дружески, чтобы не спугнуть собеседницу. — Я хочу показать вам нечто интересное. Это недалеко отсюда. Не доезжая до заброшенной мельницы.

— Хорошо, но мне нужно собраться, — после недолгой паузы согласилась Тиса.

— Я подожду, сколько нужно, — кивнул добродушно Трихон. И когда девушка исчезла в дверях, лицо шкалуша посерьезнело, и он прошептал себе под нос:

— Хоть всю жизнь.

Глава 25

Съеденное зернышко

Через полчаса они выехали за ворота. Погода стояла ветреная. По небу скользили облака, норовя собой заслонить солнце. Но светило все равно находило лазейку поглядеть на мир.

— Я рад, что вы согласились составить мне компанию, — заставив себя отвести взгляд от Тисы, парень оглядел горизонт.

— Мне самой приятно выбраться за город, — Тиса завязала туже тонкий шерстяной платок на плечах, — чтоб не унесло порывом.

— Ветер, — кивнул шкалуш. — Пока мы сегодня собрали шатры в парке, он хорошо посмеялся над нами. Так и норовил запеленать нас в полотнища, как курганных мумий.

Тиса улыбнулась, не поворачивая головы. Они свернули на знакомую дорогу вдоль лесополосы. В просветах меж деревьями проглядывались скошенные поля, убранные в стога.

— Да, вот что любопытно, — сказал Трихон. — Не знаю, утешит вас это или нет. Но вы не одна, кто потерял свой приз в Жнухову горку.

Тиса ожидала продолжения.

— Мы боролись с бунтующими шатрами, когда прибежал запыхавшийся лудильщик и принялся бегать по всей поляне наперегонки с ветром. Чуть ли не заставил нас все шатры развернуть обратно. Оказалось, что вчера он выиграл свинью, затем спьяну позабыл о ней. Утром жена узнала от соседей о призе, нагоняй устроила. Где, спрашивает его, выигрыш? Выгнала мужика из дому, назвала, прошу прощения за неприкрытую правду — свиньей и велела без родственника не возвращаться.

Тиса улыбнулась, представив картину. Она была благодарна Трихону за легкую тему разговора. Ее душа мало-помалу обретала равновесие, возможно покачивание седла сказывалось, или вид осенней рощи. Или чувство безопасности, которое всегда ощущала рядом с рудненцем.

— Нашел он пропажу? — спросила она.

— Нашел.

— И где же была?

— Спал его выигрыш на одном из Тонечкиных диванов, прикрытый диванной накидкой.

— Да уж, нежная особа, — усмехнулась Тиса. — Повезло лудильщику. Мог ведь и не найти.

— Да. Судьба преподнесла ему подарок. А он по своей глупости потерял его, — произнес Трихон. — Когда, будь он несколько осмотрительнее и терпимее, то избежал бы досадной потери. Ведь так, Тиса Лазаровна?

Тиса вдруг поняла, что шкалуш говорит уже не о лудильщике. Она подняла на парня взгляд. Лишь на секунду пронзительные серые глаза встретились с янтарными. Этого хватило, чтобы щеки Тисы потеплели.

— Возможно, — прошептала она, отведя взгляд. И лишь потом поняла, что хотела ответить иначе.

Заметив, как серые глаза Трихона подернулись задумчивостью, Тиса сжала поводья. Что она делает? Почему дает ему повод сомневаться? Тиса открыла рот, и поняла, что не может подобрать слов для объяснения.

— Здесь уже недолго ехать, — шкалуш слегка подстегнул Буя.

Вскоре лесополоса иссякла, и они пустили лошадей вниз с холма по степному простору, любуясь открывшимся видом. В долине сверкала змейка реки, как драгоценное колье на теле земли-матушки. Река стекала в стеклянный пруд, огибая городок. У горизонта под Большухой рыжим пушистым лисом лежал осенний лес. А если посмотреть на северо-запад — открывалась лесостепь с рядом сторожевых вышек. Оказывается, ей так этого не хватало. Вольный ветер дул в лицо. И Тиса то и дело набирала полную грудь прохладного воздуха, пряного от сухих трав. Она не замечала, что шкалуш наблюдает за ней всякий раз, стоило ей только отвернуться.