Несовместимость (СИ) - Гай Юлия - Страница 28

Док напряженно улыбнулся.

- Пойдемте, покажу вашу спальню, думаю, с дороги вам захочется отдохнуть, - пригласил Блэйк, - но только недолго, Арди жутко голоден, а когда он хочет есть… в общем, не стоит провоцировать.

Ли с Рэми переглянулись и обменялись понимающими улыбками.

Блэйк выделил им огромную спальню на первом этаже, показал, где душ, и ушел, снова попросив не задерживаться.

Когда дверь за ним захлопнулась, Ли вздохнул с облегчением. Он надеялся, что на этом сюрпризы, которые уготовил им сегодняшний день, закончились.

Пока Рэми разглядывал спальню, Лионель со стоном наслаждения снял ботинки и полез в чемодан за свежей рубашкой.

- Скажи мне, Лионель, только честно, - вдруг огорошил его док, - ты не передумал насчет ребенка?

Сначала на лице альфы появилось недоумение, сразу же, впрочем, сменившееся раздражением.

- С чего я должен был передумать? - спросил он, выпрямляясь с чистой рубашкой в руках.

Рэйм собрал всю волю, чтобы не дать задний ход и не свести все к неудачной шутке. Всю дорогу он мучился сомнениями и не мог позволить, чтобы все то тепло, что возникло между ними, их дружбу и взаимопонимание, разрушили необоснованные подозрения.

- Может быть, потому что встретил Лукаса Джордана? - как можно спокойнее произнес он.

И отшатнулся, когда глаза альфы бешено сверкнули.

- Ты обещал никогда не говорить мне про Лукаса!

- Обещал, - вынужденно признался Рэйм, - но в Гренобле, когда этот мальчик был далеко от тебя. А сейчас…

- Ничего не изменилось, - рявкнул Ли, - ты видел его: у него муж и ребенок! Он чужой омега!

- Эй! - Кеннеди примиряюще поднял руки ладонями вперед. - Я знаю… да, но будь он свободен…

- Он не свободен! - Лионель отвернулся, безжалостно сорвал рубашку. Пуговица на рукаве не хотела расстегиваться, и альфа вырвал ее с мясом.

- Но предположим…

- Рэми! - Марэ повернулся к нему с таким лицом, что омега передумал продолжать разговор. - Ты хочешь со мной ссоры?

- Нет, конечно, - Рэйм шагнул к нему, надеясь утихомирить. Никогда еще он не видел Лионеля в таком бешенстве. Разве что, когда тот прогонял Блэйка из больницы. Но тогда альфа был прикован к постели и слаб. - Просто скажи, ты все еще любишь его?

Ли раздул ноздри, как красивый, но норовистый конь, от ярости глаза покраснели.

- А я считал, что ты умнее, док, - сказал он.

Почему-то эта, явно сказанная в сердцах, фраза неприятно резанула Кеннеди.

- Извини, что разочаровал, - бросил он и, обойдя всё так же державшего рубашку альфу, схватился за ручку двери.

- Стой, - руки Лионеля перехватили его за талию и тут же из стальных обручей превратились в нежные объятья, - я не передумал, - горячо прошептал ему в шею Ли, - не скажу, что ничего не произошло…

- Ты его все еще любишь?

- С чего ты взял, что я его любил?

- Ты сказал это Блэйку, тогда, в больнице. После операции.

Ли снова обжег горячим дыханием кожу на шее омеги.

- Мне было плохо. Я был растерян и зол, вот и сказал. Слушай, док, у нас ничего не изменилось. Мы приехали за ребенком и уедем с ним. Тебя устраивает такой план?

- Более чем, - расслабился Рэйм, - пойдем, пока Арди нас не убил.

Лионель рассмеялся, поспешно натягивая рубашку.

- Вы с ним споетесь, точно, - напророчил он.

Кеннеди скептически покачал головой.

- Не уверен. В жизни не встречал такого странного омеги.

Стук в дверь оборвал разговор. Рэйм открыл дверь и увидел альфу лет тринадцати, видимо, второго сына Джорданов. Смешливый темноволосый мальчик просиял голубыми отцовскими глазами и заявил:

- Папа велел вас поторопить. Сказал, цитирую: «иначе его смерть и смерть его ребенка будет на вашей совести».

- Сурово, - подавил смешок Кеннеди, младший Джордан ему понравился, - мы уже идем.

За те месяцы, что они с Лионелем прожили вместе, альфа частенько рассказывал Рэйму о семье своего лучшего друга. Арди он неизменно называл ЭТОТ ОМЕГА. В разном контексте, но всегда со злым восхищением. Рэйм, видевший супруга Блэйка в больнице, помнил его уверенным в себе, спокойным мужчиной, и только сейчас, узнав поближе, понял, что именно Ли имел в виду.

Вокруг Арди Джордана вращалась вся семья. Оба альфы – муж и сын – обожали его до умопомрачения. То и дело слышалось: «Маленький, положить тебе курочки?», «Пап, я выдавил для тебя свежий сок», «Ты хорошо себя чувствуешь, любимый?». Однако Арди не спешил с удовольствием принимать ухаживания и огрызался на своих мужчин, а после шестого вопроса Блэйка о самочувствии просто бросил вилку на пол и заорал:

- Оставь меня, нахер, в покое! Дай спокойно пожрать!

Блэйк и Диего мгновенно послушались и принялись обсуждать позавчерашний матч мальчика. Пришедший в благодушное настроение Арди погладил круглый живот и оживленно поддержал беседу:

- Как мы натянули этих заносчивых мудаков! Ты молодец, мелкий, что снова не схлестнулся с Энисом.

- Хотя он таааак меня провоцировал! - похвастался Диего, уписывая за обе щеки жареное мясо. – Судья даже показал ему желтую карточку.

- Вот что значит выдержка!

В целом обед прошел спокойно и плавно перетек в ужин. Ли и Блэйк уже давно украдкой поглядывали друг на друга, мечтая уединиться за стаканом виски и вспомнить былые времена. Синий августовский вечер опустился на сад. Рэйм сделал последний глоток чая из чашечки и с облегчением услышал:

- Не буду вам мешать, - Арди попытался встать. Тут же рядом оказался Блэйк, чтобы выдвинуть стул и помочь подняться.

- Что ты, маленький, ты нам ничуть не мешаешь!

- Очень рад, что вы все нашли мое общество приятным, - улыбнулся Арди, - но видеть, как вы мучаетесь, больше не могу. Идите уже, оба. А тебя, Ди, ждет в скайпе Софи.

Альфы больше не возражали и поскорее воспользовались разрешением – все трое. Мало ли что, вдруг Арди передумает. Кеннеди разобрал смех.

- Сидите, - сказал он, когда Ли с Блэйком ушли в кабинет, - я уберу со стола.

- Я не инвалид, - возразил Арди и принялся ловко составлять на поднос грязные тарелки, - хоть и не люблю заниматься домашними делами.

- Я, признаться, тоже не очень, - ответил Рэйм, перехватывая у него поднос, - ну, правда, сидите, Арди.

- За последние четыре месяца я сидел больше, чем за всю свою жизнь, - останавливать Арди было бесполезно. Зато вместе они быстро управились с посудой и в четыре руки загрузили посудомойку.

- Ох, - Арди поднялся с колен и потер поясницу, - долбанная беременность!

Рэйм снова испытал укол неприязни. Глубоко внутри он понимал, что дело в банальной зависти, но все равно нечуткость другого омеги обидела его. А следующая фраза и вовсе выбила из колеи:

- А ты бывал когда-нибудь беременным?

- Да, - сухо ответил Кеннеди, оттирая руки полотенцем, - совсем недавно. Почти целый месяц.

- Значит, не успел хлебнуть по-полной, - заявил Арди, - а вот я чувствую себя живой боксерской грушей.

И он демонстративно погладил живот. Рэйм не ответил. Он не знал, чем занять руки, чтобы те не сжимались в кулаки.

- Странно, что Марэ захотел ребенка, - продолжал беспечно болтать Арди, - он же терпеть не может детей. Я сам слышал, как он говорил Блэйку, что никогда не связывался с омегами в течке, чтобы, не дай бог, не залетели…

Рэйм сжал губы и досчитал до десяти, чтобы не сказать то, за что самому потом будет стыдно. Как там сказал Ли - споетесь? С этим невежей, который возомнил себя невесть кем?

- С годами люди склонны менять свою точку зрения, - сказал он.

- Да неужели? - язвительно уточнил Арди. - По-моему, Бродягу только могила исправит.

- Он хочет ребенка, - Кеннеди и сам не понимал, зачем спорит с этим человеком, - Лионель изменился. И я уверен, что он будет хорошим отцом.

- А будет ли он хорошим мужем? - продолжал издеваться Арди. - Или… он не звал тебя замуж?

Ну, это уж слишком! Не будь омега Блэйка на сносях…

- Хочешь мне врезать, но не можешь, потому что я беременный? - вдруг совершенно другим тоном спросил Арди.