Обитатели холмов [издание 2011 г.] - Адамс Ричард - Страница 44

Летней ночью Орех сидел на обрыве. Стемнело всего часов пять назад, но вот уже снова забрезжил бледный, сумеречный свет, от которого Орех проснулся и заволновался. Пока все шло хорошо. Днем Кехаар разыскал Падуба и уточнил направление, велев им идти на запад. Уверенный, что теперь кролики не собьются с пути, он оставил их под защитой густой зеленой изгороди. Кролики знали, что на дорогу уйдет не меньше двух дней. Тем временем, в ожидании возвращения Падуба, Шишак с приятелями принялись расширять норы. Кехаар успел поссориться с пустельгой, при этом он выкрикивал оскорбления, способные удивить даже валлийских грузчиков в порту. И хотя стычка закончилась вничью, пустельга, кажется, предпочла навсегда покинуть буковый лес и поберечь здоровье на будущее. С той поры, как кролики впервые покинули Сэндлфордский городок, никогда не жилось им так спокойно.

Счастливый восторг охватил Ореха. Он почувствовал то же, что наутро после переправы Энборна на краю фасолевого поля: веру в себя и жажду подвигов. Но где взять подвиги — вот вопрос. Хорошо бы сделать что-нибудь стоящее, чем не стыдно было бы встретить Падуба и Серебряного. Нет, вовсе не затем, чтобы принизить их славу. Конечно же нет! Просто хочется же и себя показать. Прыгая вниз по склону, вынюхивая в траве кустики кровохлебки, Орех только об этом и думал. Чем бы их — хоть немножко! — обрадовать и удивить? Вдруг в голову пришла неожиданная мысль: «Вот если бы Падуб вернулся, а у нас уже была бы парочка крольчих!» Он тотчас вспомнил слова Кехаара о ферме и ящике с кроликами. Что это за кролики? Гуляют ли хоть иногда? А что, если они ни разу не видели диких сородичей? Кехаар говорил, что ферма эта стоит недалеко от подножия их холма, на небольшом пригорке. Значит, можно сбегать туда пораньше, пока не проснулись люди. Собаки, конечно, сидят на цепи, а вот кошки-то — нет. С другой стороны, если кошку заметить вовремя, любой кролик успеет удрать. Главное — не дать застигнуть себя врасплох. А подобраться незаметно между деревьев не так-то сложно, разве что очень не повезет.

Но зачем? Зачем он идет на ферму? Дожевав последний лист кровохлебки, глядя в ночное небо, Орех ответил себе: «Я просто хочу посмотреть. Хочу найти ящик с кроликами и просто поговорить. Вот и все. Рисковать я не собираюсь — во всяком случае, по-настоящему — до тех пор, пока не увижу, что дело того стоит».

Одному идти или нет? Безопаснее и веселее идти, конечно, вдвоем, но только вдвоем — не больше. Чтобы не привлекать ничьего внимания. А вот кого взять? Шишака? Одуванчика? Обоих Орех отверг. Нужен такой напарник, который сделает то, что велено, не выдумывая ничего. Наконец он вспомнил о Плошке. Плошка пойдет за ним без всяких расспросов и исполнит любой приказ. Сейчас он, наверное, спит в глубокой норе, рядом с Желудем и Колокольчиком, неподалеку от «Улья».

Ореху повезло. Плошка лежал почти у самого выхода и как раз проснулся. Орех вызвал его, никого не побеспокоив, и повел за собой на обрыв. Взволнованный Плошка неуверенно огляделся, смутно чуя какую-то опасность.

— Не волнуйся, Хлао-ру, — сказал Орех. — Все в порядке. Я хочу, чтобы ты прогулялся со мной к подножию и помог разыскать ферму, о которой нам говорил Кехаар. Просто посмотрим, что там такое.

— Посмотрим на ферму, Орех-рах? Зачем? Ведь это опасно. Кошки, собаки…

— Ты будешь со мной. Пойдем только вдвоем — ты и я. У меня есть свой тайный план. Смотри же не проболтайся, по крайней мере сегодня. Я пока не хочу, чтобы о нем узнал кто-нибудь, кроме тебя.

Все вышло так, как Орех и рассчитывал. Плошку не пришлось долго уговаривать, и они понеслись вниз по склону, по траве, по зеленому дерну, к подножию холма. Приятели проскочили узкую полосу деревьев и оказались в поле, где несколько дней назад нашли капитана Падуба. Тут Орех остановился, понюхал воздух и прислушался. Наступал предрассветный час сов, когда они возвращаются в гнезда и по дороге охотятся. Хотя сова не слишком опасна для взрослых кроликов, они все же предпочитают с ней не встречаться. Горностаи и лисы тоже наверняка еще рыскали по округе, но ночь стояла тихая, влажная, и Орех в своей веселой уверенности решил, что успеет услышать или почуять любого четвероногого охотника.

Где бы именно ни находилась ферма, она, конечно, была за дорогой, которая шла вдоль склона. Орех легко припустил вперед, Плошка следом. То ныряя в кусты живой изгороди — той самой, где прятались когда-то Падуб и Колокольчик, — то выскакивая на травку, разведчики добрались до дороги в считанные минуты.

Бывают мгновения, когда знаешь заранее: все у тебя получится. Так бейсболист, отбив наиопаснейшую подачу, говорит, будто сразу почувствовал, что вот этот мяч не пропустит. Так оратор или актер, уловив настроение зала, подхватит его и точно плывет в колдовских, радостных волнах к восхитительному успеху. И Орех ощущал сейчас нечто подобное. Вокруг него лежала тихая летняя ночь, полная сияющих звезд, уже побледневших с одной стороны небосклона. Ничто не говорило об опасности, и Орех готов был прочесать в поисках крольчих хоть тысячу фермерских дворов. Сидя рядом с Плошкой на обочине пахнувшей гудроном дороги, он даже не удивился, увидев, как из-под изгороди выбралась крыса и, ковыляя, исчезла за привядшим кустиком звездчатки. Он будто заранее знал, что какой-нибудь проводник да подвернется.

— Ферма, — догнал ее Орех, — где тут ферма? Она должна быть поблизости, на пригорке.

Крыса, не переставая жевать, уставилась на Ореха. Ей совершенно незачем было помогать кролику, но, уловив что-то не совсем обычное во взгляде Ореха, она предпочла ответить мирно:

— Через дорогу. За лугом.

Светало все больше и больше. Орех проскочил дорогу, не дожидаясь Плошку, и тот еле нагнал его возле кустов, за которыми открывался луг. Друзья присели послушать, понюхать, а потом побежали вверх, взбираясь по северному склону.

Ферма «Орешник» очень похожа на домик из старой сказки. От самого Эккинсуэлла до подножия Уотершипского холма примерно на расстоянии полумили друг от друга расположены невысокие холмы с мягкими, плавными спусками с юга и крутыми откосами с севера — и так по всей цепи. По склону холма, где стоит «Орешник», узкой полоской тянется луг и кончается старыми вязами, которые огромным кольцом опоясывают плоскую вершину. От ветра — от каждого ветерка — вязы громко шелестят мириадами листьев. Внутри кольца и расположилась фермерская усадьба со своими амбарами и сараями. Отделанный камнем фасад кирпичного дома, который стоит здесь уже лет двести, а может, и больше, смотрит на юг, на Уотершипский холм. Рядом с домом, с восточной его стороны, на опорах из камня стоит амбар с поднятым над землей полом, с западной стороны — коровник.

Орех и Плошка добрались до вершины, как раз когда первые лучи солнца осветили двор и постройки. В вышине над ними запели птицы, к которым кролики успели уже за несколько дней привыкнуть.

Сидя низко на ветке, что-то прощебетала малиновка и тотчас же замолчала, прислушиваясь, не ответит ли ей из-за дома другая. Зяблик пустил короткую трель, потом еще и еще, а на верхушке вяза нежно затенькала пеночка. Орех остановился, сел, навострив уши, и снова понюхал воздух. Сильный запах соломы смешивался здесь с запахом коровьего навоза, вязовых листьев, золы и сена. Кроличий нос улавливал все оттенки так же, как ухо опытного знатока слышит все переливы колокольного звона. Изрядно несло кошкой, чуть поменьше — собакой, конечно же, табаком, — и вдруг сильно и неожиданно потянуло кроликами. Взглянув на Плошку, Орех понял, что тот тоже почуял этот запах.

Принюхиваясь, разведчики не забывали и слушать. Но кроме легкого шелеста птичьих крыльев и жужжания первых закруживших в воздухе мух да неумолчного шепота деревьев, ничего не услышали. Воздух над северным склоном стоял неподвижно, но поднялся легонький южный ветерок, и его подхватили вязы мириадами маленьких затрепетавших листьев, как роса в саду — первые лучи солнца. Ореха сначала насторожил этот шум, пробежавший с вершин деревьев. Ему показалось, будто оттуда спускается что-то большое, но вдруг все стихло. Они с Плошкой замерли, чутко прислушиваясь к громкому и совершенно никчемному шороху.