Переплетенный (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 40

Первая мысль, которая пробежала у нее в голове — она никогда его раньше не встречала. И вторая — о, мой Бог. Он был совершенно красивым, его черты лица были слишком резкими, но это только добавляло ему привлекательности. Он выглядел опасным, безжалостным и способным на все.

У него были черные волосы, такие же блестящие, как и его мех, и его глаза были все еще зелеными. Впрочем, на этом сходство с волком заканчивалось. Он был выше, чем она предполагала, накаченный и крепкий, широкие плечи, длинные ноги, золотисто-коричневая кожа. Он был одет в простую белую майку и выцветшие джинсы. Ни ботинок, ни носков.

И совсем недавно она лежала на кровати с этим великолепным созданием. Она касалась его своими руками и трепала за уши. Она, которая проводила все свободное время за чтением, которая училась, не замечая ничего вокруг, независимо от того как она это ненавидела. Она, чье будущее было расписано в пятнадцатилетнем плане, но о котором она уже и думать забыла.

Забавно. Однажды она подумала, что отказаться от ее жизненного плана было бы ужасным. Но сейчас она хотела это отпраздновать.

Пока сомнения не взяли свое.

Будет ли она тосковать, если Волк умрет? Он бегал дикий по лесам. Он мог быть и животным и человеком. Она же предпочитала равнины.

Что же ты делаешь? Мелькнуло в ее мыслях. Он же мог считывать ауру. Знал ли он, что она чувствовала сейчас? Что она без ума от него? О, здорово. Сейчас стошнит.

— Ну? — спросил он. — Тебе нечего сказать. Ты ярко розовая, зеленая и золотая. Взволнованная, нервничающая и как будто тебя тошнит.

У нее горели щеки. Кожа, похоже, была того же цвета, что и ее аура.

— Так о чем ты думаешь?

— Ты не можешь понять? — попыталась увильнуть девушка.

— Мэри Энн, — произнес он раздраженно.

Она поняла, что это значит «нет».

— Я думаю, ты… нормальный. — Не правда, не правда, ох, не правда.

Он открыл рот.

— Нормальный. — Его жесткий тон гипнотизировал, что было очень плохо.

Не зная, что еще сделать, она кивнула.

Тишина воцарилась между ними. Никто не двигался.

Скажи что-нибудь. Хоть что-то.

— Эйден думает, что я вроде как могу нейтрализовывать суперспособности. И если это так, то почему ты можешь превращаться из волка в человека? Или лучше спросить, почему ты был не в человеческом обличье, когда впервые подошел ко мне? Конечно, оба эти вопроса касаются того факта, что я нейтрализатор, которым я могу и не быть на самом деле. — Господи Боже. Что за лепет? Прекрати! — Знаешь, ты мог бы и не смотреть на меня так пристально. Это могло бы помочь.

Он потер руками лицо и невесело рассмеялся.

— Я все это время мучительно пытался принять решение показать тебе себя, себя настоящего, я боялся твоей реакции и вот что я получил, — сказал он и снова рассмеялся. — Ты ведешь себя так, как будто я ничего не сделал. Что касается твоей способности к нейтрализации, то, может, ты можешь это делать, а может, и нет. Менять обличье не сверхъестественная способность или магия, или что ты там еще думаешь. Это часть того, кто я есть, то, как я выживаю. Ты же не можешь заставить человека перестать дышать?

— Нет.

Он кивнул, доказывая правильность своих доводов.

— Меня зовут Райли, кстати. Хотя это и не то, что ты спрашивала.

— Меня Мэри Энн зовут, — ответила она автоматически и снова покраснела. — Извини. Ты же уже это знаешь. — Боже, это было неловко. Часть ее хотела, чтобы он вернулся в свое волчье обличье. Которое она уже знала, и оно было ей привычно. Перед которым, она не хотела нести чепуху и провалиться сквозь землю от смущения. Возможно, это был подходящий момент для смены темы. — Так почему ты так нервничал из-за того, чтобы показать мне себя настоящего?

— Я знаю, что у тебя высокие ожидания. Я хотел соответствовать им или быть лучше. — Он не стал ждать, что она ответит, скрестил руки на груди, отчего под туго натянутой материей майки проступили его бицепсы. — В любом случае ты так и не ответила на мой вопрос. Когда я вошел, ты говорила о том, чтобы начать сначала. Сначала чего?

Неа. Об этом она ничего не скажет.

— Извини, но я и сейчас не могу тебе на это ответить.

Он вытянулся, выглядя слегка обиженным:

— Почему?

— Это касается Эйдена, а ты хочешь его убить.

— Ну да, — не стал он отрицать. — Но я не собираюсь это делать. Он нравится моим друзьям.

— Друзьям?

— Тебе. И моей подопечной, Виктории. Принцессе вампиров, а еще ты боль в моей… ну, просто боль.

Виктория. Вампирская принцесса, о которой с таким восторгом говорил Эйден? Вампирская принцесса, от которой сияют глаза Эйдена? Должно быть, она и есть. Друзья, как Во-Райли их назвал.

— Эйден немного мне о ней рассказывал.

Райли холодно кивнул.

— Ты не должна была узнать о ней. Никто не должен. Моя работа — беречь ее и чем больше людей знают о ней, тем меньше она в безопасности, и тем злее ее отец будет на меня.

— Мы с Эйденом сохраним это в тайне, поверь мне. Рассказывать о вампирах — все равно что нарисовать мишень у себя на спине.

— Никто не сделает из тебя мишень, — сказал он с такой яростью в голосе, что она сразу онемела. Он одним шагом подошел и сел за ней. Их плечи соприкоснулись и по ней пробежали мурашки.

Повисла тишина полная напряжения.

Она не знала, что она хотела, чтобы он сделал. Она лишь знала, что хотела, чтобы он сделал хоть что-нибудь. Что угодно, только бы не отодвигался от нее.

— Я просто имела в виду, — сказала она мягко, — Что они подумают, что мы сошли с ума, и будут сплетничать о нас. — Еще одна вещь, чтобы пускать слюни: его защищающий характер. Но означал ли защищающий характер то, что он и Виктория были более, чем телохранитель и принцесса? Больше, чем друзья? Ее руки сжались в кулаки. Она… ревновала? Нет. Конечно, нет. — Я думала, вампиры и оборотни враги. Я имею в виду, Эйден рассказывал, что вампирша сказала ему, держаться подальше от тебя.

— Она такая оторва.

— Значит, вы не враги? — И почему она вдруг хочет, чтобы они были? Что с ней не так? Были ли у этих двоих отношения? Она скрипнула зубами.

— Нет. Влад, первый вампир, дал туже кровь, что пил он сам и которая изменила его, своим лучшим цепным псам. И они тоже начали меняться. Вскоре они обрели способность принимать человеческий облик, хотя и сохраняли животные инстинкты. В те юные годы они были жестокие, свирепые и могли растерзать любого встречного. А те люди, на которых они нападали, и которым посчастливилось выжить, сами менялись, но вместе с тем сохраняли свою человеческую суть. Так появился мой народ. Влад помогал им, выхаживал их. Взамен мой народ обещал ему свою защиту.

Вся эта история захватывала. Пугала, но захватывала. Хотя другое занимало ее мысли.

— Так почему ты решил показать мне себя сейчас?

— Потому. — Это все, что ответил он, нахмурившись.

— Почему? — настаивала она. Для того чтобы наконец коснуться ее своими руками? Об этом девушка могла только мечтать. Она сделала большие глаза. И откуда только такие мысли у нее берутся?

— Потому. Сейчас я верю, что ты мне расскажешь, о чем ты говорила ранее.

Разо-чаро-вание. Ей бы уже стоило привыкнуть к тому, что он увиливает от ответов. Очевидно, Райли считал, что имеет право знать всю информацию, которая у нее была, но сам не считал необходимым откровенничать.

Он сказал, что не причинит Эйдену боль, но будет ли он помогать ей, чтобы помочь ему? Она могла использовать всю помощь, которую могла получить, и она доверяла ему. Вздохнув, она рассказала ему немного о том, что выяснил Эйден.

— Я думаю, мы должны выяснить, если это вообще возможно, кто именно те люди внутри него. Лучшее место, чтобы начать с родителей Эйдена. Оттуда мы сможем выяснить, где он родился, и кто его окружал. Проблема только в том, что я не знаю кто его родители.

— Позвони и спроси его. — Он слегка подтолкнул ее локтем.

На мгновение она оставалась неподвижной. Он намеренно коснулся ее. И его кожа, даже сквозь одежду, была горячей. Удивительно горячей.