Ладожский ярл - Посняков Андрей - Страница 48

Овчар молча пожал плечами. Найден объявил перерыв на отдых. Повалившийся на траву Михряй засмеялся:

– Говорят, пару дней здесь простоим, точно.

– Это кто ж говорит?

– Никифор с Найденом, я случайно услышал. Ждать будем кого-то.

– Ждать? Ну и ну, – Ярил пожал плечами. – Чего ж тогда на болотине торопились?

– Не знаю, – Михря махнул рукой. – Может, искупаемся, а то руки-то все в смоле.

– У тебя не только руки в смоле, – усмехнулся Овчар. – А и нос, и шея, и плечи. Живот даже – и тот в смоле. Ты что, брюхом деревья валил?

Ярил засмеялся.

Найден с Никифором уселись на поваленный ствол, уточняли дальнейший путь. Малена спустилась к реке. Подняла подол рубахи повыше, вошла в воду – теплой оказалась водица, коричневато-прозрачной, ласковой. На середине протоки играла рыба, серебристые стайки мальков щекотали ноги. Девушка зашла за кусты, стянула рубаху, аккуратно набросив ее на ветки, вздохнула всей грудью и с шумом бросилась в воду. Накупавшись, вылезла, присела на бережку обсохнуть, подставила спину солнцу.

– Ой! – громко вскрикнули сзади.

Малена быстро обернулась и улыбнулась, увидев Найдена:

– Чего не купаешься?

– Поработаем ужо. После. – Сжав губы, он подошел ближе. – Что это у тебя на спине?

– Борич, – грустно усмехнулась Малена. – Его работа. – Она неожиданно зарделась. – Ну, чего смотришь? Отойди, оденусь.

Кивнув, Найден отошел в сторону.

– Ну, Борич, – с неожиданной злостью прошептал он. – Как возвернусь, держись, Огнищанин!

– Знаешь, Найдене, – подойдя сзади, тихо промолвила девушка, – я, когда купалась, чувствовала… Ну, будто бы с того берега смотрит кто-то, зыркает. Найден усмехнулся:

– Нету здесь никого. Чуть подале – там да, рыбаки, охотники – селищ много. А тут пока нету.

Малена пожала плечами:

– Ну, поблазнилось, значит.

– Поблазнилось. – Тиун кивнул, неожиданно для самого себя почувствовав, как хорошо ему сейчас здесь, в этом диком лесу, рядом с приблудившейся девушкой.

– Малена, – с улыбкой произнес он. – Какое красивое у тебя имя.

Ночь наступила внезапно – не заметили за работой, да после работы купались, потом сели обедать – вечерело уже, проглядывали в небе первые звезды. Над костром, в котелке, булькало аппетитное варево.

– Все ж таки, зачем нам два плота? – помешивая похлебку, шептал про себя Ярил. – Хотя оно, конечно, ежели кого-то ждем… Эй, ребята! – вскочив на пень, закричал он. – Хватит купаться, похлебка стынет!

– Где мы? – внезапно проснувшийся Варг схватил Лютшу за шиворот, сверкнул глазами. – Отвечай же!

Проводник испуганно захлопал ресницами, чувствуя, как подкатывает к горлу затаившийся в глубине души страх. Нет, недаром он боялся этого ночного Варга, и куда девался по ночам обычно недотепистый парень, понимавший проводника с пятого на десятое? Этот, ночной, хорошо понимал все. И приказывал, ничуть не сомневаясь, что имеет на это право.

– Ты хорошо сделал, что решил последить за ними, – глядя на костер, одобрительно кивнул Варг. – Их много?

– Пя… пятнадцать, – прошептал Лютша. – Мы ж вместе считали.

– Пятнадцать, – повторил Варг. – Немного. Но и не мало. Они из Альдегьюборга?

– Ты ж сам узнал одну!

– Разве? – Варг почесал затылок. Бритая голова его уже зарастала светлым пушком волос. Встав во весь рост, молодой варяг долго смотрел на костер, на маячившие в оранжевом пламени тени. Ноздри его раздувались по-волчьи.

– Я чувствую там что-то такое, – обернувшись, зло прошептал он. – Вернее – кого-то. Нужно подойти ближе. У тебя есть челн?

– Ну конечно же есть! Сколько можно… – Лютша осекся, увидев выражение лица Варга, его глаза, налитые лютой злобой.

– Готовь челнок, – обернувшись, приказал варяг. – Мы поплывем на тот берег.

Он быстро спустился следом, ловко уселся в челнок, махнул рукой:

– Греби!

Лютша осторожно заработал коротким веслом, стараясь не поднимать брызг. Лодка ходко шла по гладкой воде реки, в глубине которой волновались желтые звезды. Несколько уверенных взмахов – и челн мягко ткнулся носом в песок чуть ниже по течению.

Варг напрягся, словно изготовившийся к прыжку волк:

– Жди здесь. Я сам посмотрю. Сам так сам. Проводник лишь молча пожал плечами.

Ловко выпрыгнув из лодки, Варг исчез в кустах – ни одна веточка не хрустнула. Проводив его взглядом, Лютша покачал головой – ну и дела. Вздохнув, принялся ждать и незаметно погрузился в думы. Почти всю зиму он провел в отряде у варяга Лейва, прельстившись серебром и возможностью мести. А отомстить было кому! И Варнуве с Паш-озера, и роду Верийла с Горелого ручья, и даже старому Конди, чей родич три лета назад отбил у Лютши невесту. С помощью Лейва, вернее, с помощью его воинов Лютша отомстил всем, и отомстил страшно. Нет теперь ни Варнувы с Паш-озера, ни рода Верийла, исчез и род Конди. Не было больше врагов у Лютши, однако был страх. Да, он хотел отомстить, но не так страшно. Хотя… Как сладостно было втыкать рогатину в живот ненавистного врага, насиловать его дочерей и жен, о, ради этого стоило насладиться местью! И стоило жить, подчиняясь жестокосердному варягу Лейву, его непобедимым воинам и этому непонятному парню, Варгу. Ночному Варгу – теперь Лютша в мыслях своих называл его именно так – дневной Варг отличался от ночного, как луна от солнца. Задумавшись, весянин и не заметил, как челн отнесло вниз. Спохватился уже на излучине, схватил весло…

Варг уже дожидался его на берегу. Светало, и вот-вот первый луч солнца должен был окрасить верхушки деревьев.

– Ты чуть не подвел меня, – прыгая в лодку, злобно ощерился Варг. – И будешь наказан. Там, на берегу, я узнал двоих… Старых своих знакомцев. – Он усмехнулся. – Мы пойдем сейчас как можно быстрее, и славные воины Лейва встретят этих людей у Паши-реки. Лейв будет рад кое-кого увидеть. Греби же, что сидишь?

Варг окинул проводника таким злобным взглядом, что тот физически ощутил резкий, хлесткий удар.

– Слушаюсь, господин, – берясь за весло, со страхом в голосе отозвался Лютша. Вырвавшийся из-за холма солнечный луч уперся в сосну, и Варг вдруг неожиданно схватился за голову и, застонав, упал на дно челна. Проводник в ужасе потянулся к нему… Варяг открыл глаза:

– Где это мы, Лютша? Как же долго я спал.

Спрятав челн, они быстро ушли, прихватив мешок, пропитанный кровью. В мешке этом перекатывались голова и сердце несчастного челядина Проксы. Скрывшись за деревьями, Варг с Лютшей обошли болотце и быстро зашагали к Паше-реке. Шедший впереди Лютша то и дело застывал, прислушивался. Места приближались людные, следовало быть осторожными.

А в это самое время, совсем с другой, западной, стороны, гремя железом, шли к Сяси-реке не знающие усталости воины.

Без устали шагали и Варг с Лютшей. Не обращая внимания на комаров, ночевали в болотах, питаясь подстреленной птицей и ягодой-морошкой. Расстилались вокруг болотные топи, затем стало суше, появились холмы и кручи, еще немного, и за соснами заблестела река.

– Паша, – останавливаясь, показал рукой проводник. – Тут места людные.

Варг и без того видел, что людные. На самой излучине раскинулось большое селение в несколько усадеб, с оградой-тыном, колодцем и пашнями. Серебрились в солнечном свете крытые дранкой крыши, лаяли псы, мычали коровы, на середине реки покачивалось несколько небольших лодок.

– Обойдем, – решительно произнес Лютша. Этого – дневного – Варга он почему-то не боялся.

Прячась за деревьями и кустами, они быстро прошли по обрывистому берегу и, обогнув пастбище, едва не встретились с идущими к реке мужиками. Хорошо – заметили издали, упали в траву, спрятались. Ух, и травы же здесь были! Не травы – травищи. Высотой почти до пояса, крепкие, духовитые, сочные. Не то чтобы зеленые, а скорее изжелта-голубые, разбавленные яркими пятнышками цветов – пурпурным иван-чаем, желтыми лютиками, нежно-голубыми васильками, розовым пахучим клевером. Лютша вздохнул полной грудью его сладковатый запах, выдернув из цветка пушок, пожевал – сладко! Дождавшись, когда мужики ушли, встали, немного прошлись по дороге, потом все-таки свернули в лес – на открытом месте уж слишком опасно.