Ловец Душ (СИ) - "Этьен Моро" - Страница 8

И закипела работа. Служанка побежала к двери и задвинула на тяжелый засов, затем по очереди прикрыла деревянные ставни. Эйнар кивнул охраннику, который потащил связанного под лестницу, среди земли и сена он поднял едва различимое железное кольцо, открыв массивный люк, ведущий в подвал. Закинув туда поджигателя, охранник полез вниз, следом в подвал спустился контрабандист, хозяин таверны жестом пропустил Сигмара вперед. Северин подошел к лазу, в нем решительно ничего не было видно, но услышав ободряющие крики снизу, он подчинился.

Спрыгнув вниз, он вместо мягкой земли неожиданно ударился о каменный пол, по-прежнему вокруг царила полная темнота, руками он нащупал каменный свод над головой, который уже порос мхом и был слегка влажноватый на ощупь. Пригнувшись, Сигмар, пошел вперед, через некоторое время, выйдя в небольшую комнатку с невысоким потолком, этакий предбанник. Напротив лаза была крепкая деревянная дверь, за которой открывался достаточно широкий коридор, имеющий по бокам новые двери и решетки. В темноте спереди шел Эйнар, зажигающий закрепленные на стенах факелы, за ним волок узника за шиворот амбал тавернщика. Услышав за спиной шаги, Северин обернулся.

— Иди, иди, — подтолкнул его в спину Хенрик.

Сигмар пошел дальше, разглядывая подземелья, освещаемые скупым светом потрескивающих и коптящих факелов. По обеим сторонам коридора тянулись каменные стены, сложенные из крупных булыжников, через некоторые расстояние размещались широкие балки дубовых перекрытий. За одной из решеток сидел на лавке, поджав ноги, обросший и немытый человек, не обративший на посетителей никакого внимания. Потолок был составлен из толстенных досок, щели между которыми были щедро заделаны паклей. Словом кричи — не кричи, наверху никто не услышит.

У последней из дверей процессия остановилась, Эйнар провернул ключ в замке, который мягко открылся. Зайдя за ними внутрь, Северин увидел в неверном, колеблющемся свете настоящую пыточную камеру. В центре ее находился крепкий, сработанный на совесть деревянный стул с зажимами для рук и ног, в стены были вмурованы железные кольца, рядом со стулом стояла жаровня, около нее столик с разбросанными на нем инструментами, одним своим видом вызывавшим страх и отвращение.

Подручный тавернщика усадил бандита на стул, закрепив его конечности. Тут солдат заметил у Хенрика в руках небольшое ведерко с тлеющими углями, от которых исходил слабый красноватый свет. Тавернщик споро пересыпал содержимое ведра в жаровню и, поворошив немного угли, положил туда щипцы и пару непонятных железок. Затем хозяин подземелий подошел к пленнику.

— Кто тебя послал и зачем? — голос тавернщика не выдавал никаких эмоций.

Незадачливый диверсант молчал, лишь его зубы отплясывали чечетку. Хенрик вновь бесстрастно повторил свой вопрос и, не получив ответа, с размаху ударил сидящего по лицу, отчего голова поджигателя резко мотнулась в сторону.

— Говори, или я применю вон те милые штуки. Хотя нет, стой, — он принялся отцеплять с пояса кожаный бурдюк, — Узнаешь? Хотел сжечь меня да? Теперь я тебя буду жечь, да по частям.

Хенрик открыл пробку, вылил содержимое на тряпицу и щедро намазал большой палец пленника, отчего в комнате запахло серой. Взяв в руку лучину, услужливо поданную охранником, тавернщик занес ее над темной жидкостью.

— Молчишь?

Ответа не последовало.

— Хм, ну, дело твое, — хмыкнул Хенрик и поднес тлеющий огонек лучины к руке узника. Дьявольски зашелестев, мгновенно вспыхнуло яркое пламя. Крики пытаемого, казалось, могли порвать барабанные перепонки Сигмара. Спалив мясо практически до кости, огонь потух. Бандит продолжал тяжело стонать, на лбу его выступила испарина. По одному кивку тавернщика, амбал подбежал к бочке, стоящей в углу, набрал ледяной воды в ведро и окатил пленника.

— Кто и с какой целью тебя послал? — продолжил допрос Хенрик.

— Я не могу… Он, меня, убьет, — медленно, с долгими паузами между словами, ответил разбойник.

— Ты не поверишь, но мы тебя в живых тоже оставлять не собираемся, вопрос лишь в том, что помрешь ты легко и быстро или долго и мучительно, — вмешался в разговор Эйнар.

А тавернщик принялся намазывать горючей смесью следующий палец на руке допрашиваемого. Поджигатель с ужасом наблюдал за манипуляциями Хенрика, наконец, он не выдержал и закричал:

— Я все скажу, все, только не надо больше, не надо!

Братья переглянулись и синхронно ответили:

— Ну, так говори.

— Меня послал господин…арххх, — забился в конвульсиях пленник, пена потекла из его рта, помучавшись еще немного, он замолк навсегда.

— Вот черт, сдох так невовремя, — ударил кулаком по спине амбала контрабандист.

— Сдается мне, что наоборот, как раз вовремя, похоже его наниматель умеет такое, что я даже и вообразить не могу, — нахмурился Хенрик.

— Может, сердце слабое было, — осипшим от волнения голосом добавил солдат.

— Может и так. Ладно, пошли наверх, от него все одно больше нет толку, — пожал плечами хозяин подземелий.

— Пойдем, — отозвался Эйнар, и компаньоны покинули комнату пыток.

Тавернщик оглядел с любовью свой подвал и заговорил с солдатом:

— Знал бы ты, Сигмар, что это за место. О, таверна хоть и хороша, но служит лишь для отвода глаз, главное находится здесь. Я выкопал и обустроил этот подвал давным-давно, когда заведения наверху еще и в помине не было. Немалых трудов мне это стоило! Но, обсудим мои подземелья как-нибудь потом. Эйнар, ты сегодня идешь к Атмару?

— Да, ближе к вечеру он любит посидеть в саду, там мы его и навестим. Медлить нет смысла, я думаю, ему уже доложили о нашем прибытии, — ответил, почесывая живот контрабандист.

— Ну, тогда, в добрый путь, — напутствовал их тавернщик и полез наверх.

Крепкого телосложения мужчина в хорошем доспехе, по-видимому, стражник, быстро вышагивал по улице, скрежеща подкованными сапогами по брусчатке. Чертыхаясь вполголоса, он призывал все кары небесные на своего должника:

— Кишки выпущу твари, выпущу и сожрать заставлю. Вчера был момент, вчера должно было сделать, а сегодня уж поздно.

— Петр, — негромкий оклик застыл в ушах колокольным звоном.

Голос принадлежал человеку, чье появление никогда не предвещало ничего хорошего. Стражник развернулся и увидел перед собой лишь спину удаляющегося монаха. Оглянувшись по сторонам, он последовал за ним. Свернув в извилистые переулки трущоб Торгового квартала, они изрядно поплутали по тесным коридорам, образованным стенами неказистых построек, прилепившихся друг к другу, пока, наконец, не оказались в замусоренном тупичке, зажатом среди домов.

— Зачем ты подослал этого скудоумного? Зачем дал ему состав? — начал допрос, приблизившись вплотную к собеседнику монах.

— Я живу ради одной цели — убить этого проклятого контрабандиста. Вчера был отличный шанс осуществить мою мечту, но этот осел, этот тупица провалил задание. Вот только я его поймаю, — сделал недвусмысленный жест Петр.

— Ты уже никого не найдешь, твой подручный в лапах у врага. Можешь начать благодарить меня за то, что я немного поработал с этим червем, и он уже ничего не сможет выдать.

— Спасибо, — посмурнел стражник.

— Предупреждаю последний раз — это дело Ордена. Ты всего лишь наш помощник, хороший, не спорю, но ты не должен и шагу ступить без моего ведома. У нас есть общая цель, я обещаю, что Гарланд получит свое, но до этого нужно еще немало сделать, поэтому просто выполняй мои указания и не выдумывай глупости.

— Я понял тебя, больше не повторится, — как нашкодивший мальчишка, повесил голову Петр.

— Молодец, теперь стой тут, уйдешь после меня, как прочтешь пять гимнов Воину, — напутствовал стражника монах, а сам удалился, посильнее натянув капюшон своего одеяния.

У князя

Переодевшись в подобающие случаю одежды, компаньоны направились в город на аудиенцию к князю. Эйнар надел красную шелковую рубаху, вышитую золотой нитью на вороте и рукавах. Опоясанный наборным поясом с серебряными бляхами, ослепляющее ярко блестящими на солнце, он мерно шел по пыльной улице, описывая спутнику текущее положение дел и правила общения с Атмаром.