Суфии. Люди пути. Беседы о суфизме - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 100

«Дорогой друг, если ты поместишь фитиль в масло, ты получишь свет, поднеся огонь. Если ты выльешь масло и поместишь фитиль в воду, ты не получишь света. Если ты взболтаешь масло с водой и затем поместишь в них фитиль, ты получишь шипение и брызги. Нет нужды проводить эксперимент посредством слов и визитов, если это можно проделать с такими простыми материалами, как эти».

Суфизм экзистенциален, экспериментален, основан на опыте. Он настаивает на том, что Бога можно познать простыми методами, что нет нужды философствовать.

Ко мне много раз приходили люди, осведомленные люди, и говорили — в особенности индийцы: «Какой смысл танцевать? Как можно постичь бога, танцуя?»

Танец — это эксперимент, эксперимент, чтобы привести ваше тело, ваш ум, вашу душу в гармонию. Танец — это одно из самых ритмичных явлений. Если вы по-настоящему танцуете, вы создаете такое единство, на которое не способна никакая другая деятельность. Например, если вы сидите, тело не используется, используется лишь ваш ум. Если вы очень быстро бежите — скажем, ваша жизнь в опасности — тогда, напротив, вы используете только тело, но вам уже не до ума.

В танце вы не сидите и не бежите, спасая свою жизнь. Это движение, радостное движение. Тело движется, энергия течет, ум движется, ум течет. И когда эти две вещи текут, они растворяются друг в друге. Вы становитесь психосоматичными. Происходит нечто алхимическое.

Поэтому вы видите особую благодать на лице танцора, она алхимическая — встреча тела и ума, их слияние, так что тело и ум становятся одним звучанием, одним ритмом, одной гармонией. К этой гармонии присоединяется и третья сторона — душа. Ведь душа может проникнуть в ваше существование, только когда ваши тело и ум больше не конфликтуют, когда ваши тело и ум сотрудничают, когда ваши тело и ум пребывают в глубокой любви, в объятиях, обнимают друг друга... вот что случается в танце. Только тогда вы обнаруживаете свою третью сторону, душу. Когда тело и ум по-настоящему гармоничны, когда два больше не два, появляется третье. Впервые вы становитесь троицей, тримурти. Это три лика Бога.

В то время, когда вы танцуете, происходит нечто важное. Это эксперимент. Это не просто созерцание — просто сидение и размышление о Боге — это позволение Богу войти в вас, это открытие себя Богу. Это как раскрывающийся утром цветок. Когда цветок раскрывается, лучи солнца начинают танцевать на его лепестках. Когда вы открыты, Бог начинает танцевать в вас. Бога можно встретить только в танце. Нет другого вида деятельности, которая была бы более гармоничной, чем танец. Поэтому все первобытные религии основывались на танце, а все современные религии — так называемые цивилизованные, изощренные религии — не содержат в себе ничего подобного танцу, это скучные занятия.

Церковь больше походит на кладбище, чем на храм. Вы не можете там танцевать, вы не можете там радоваться, вы не можете — это запрещено. Вы должны быть серьезными. Вы должны быть очень, очень серьезными, скорбящими, как будто бы вы делаете что-то дурное. Радости нет. Радости нет, потому что люди просто сидят, ничего не делая. И церковь продолжает просто рассуждать о Боге. Проповедник говорит о Боге, и люди слушают его, проповедник рассуждает, и слушающие люди рассуждают. В церкви Бог — это мысль, не действие.

У нас Бог — это не мысль, это действие, это танец. И танец должен быть целостным: тело, ум, душа. Ничто не должно отрицаться, потому что, если вы что-то отрицаете, чего-то будет недоставать, чего-то будет непременно недоставать. И тогда ваш синтез не будет высочайшей возможностью, он останется где-то внизу, он не поднимется к высочайшему Эвересту.

Некоторые люди, приходя сюда и видя, как люди танцуют или практикуют «кундалини» или «динамическую медитацию», — они оказываются в сильном замешательстве, потому что у них сложились твердые представления о том, что необходимо сидеть и читать Гиту и думать о Боге. Все это вздор! Читая Гиту и думая о Боге, вы никуда не придете. Если вы действительно хотите куда-то двигаться, вам нужно экспериментировать, вам необходимо использовать какой-то метод.

У суфизма есть метод и нет никакой философии.

Нет нужды проводить эксперимент посредством слов и визитов...

Как можно проводить эксперимент при помощи слов и визитов? Да, слова могут использоваться для инструкций — это то, что я продолжаю делать каждое утро. Но это всего лишь инструкции. Потом на весь день слова исчезают из этого ашрама. Потом вы танцуете, потом вы веселитесь, потом вы играете, потом вы отдыхаете, потом вы созерцаете, потом вы занимаетесь любовью, вы молитесь, вы медитируете.

Каждое утро я начинаю с инструкций, но потом вам предоставлен весь день для экспериментов. Слова могут быть использованы, но только в качестве инструкций, не в качестве утверждений. Здесь я не создаю в вас никакой системы верований. Я разрушаю все системы верований. Я просто даю вам несколько методов, несколько техник. Если вы знаете, как их использовать, если вы по-настоящему заинтересованы в поиске, и вы пользуетесь ими, нет причины, почему бы вам не достичь. Нет совершенно никакой причины, почему вы не можете стать тем, кто постиг Бога. Если это случилось со мной, это может случиться и с вами.

Если вы будете со мной сотрудничать, это случится с вами. Мастер забирает у вас все. Сначала он учит вас становиться учеником, потом однажды он отберет и ваше ученичество — потому что мастер не может быть удовлетворен до тех пор, пока вы в свою очередь не станете мастерами. Сатгуру — это тот, кто создает сатгуру.

Мастер создает мастеров. Сначала он учит вас сдаваться, чтобы исчезло все то, что ложно. Как только исчезнет ложное, он скажет вам сдать также и сдачу. Как только исчезнет ложное, тогда он скажет вам сдать также и ваше ученичество. Мастер удовлетворен, только когда он создал другого мастера.

В окружении мастера начинает работать цепочка — пламя одного светильника перескакивает на другие светильники, и все они загораются. Потом они в свою очередь зажгут другие светильники, их число будет все увеличиваться и увеличиваться. Люди приходят ко мне и спрашивают, почему я не иду в мир. Мне не нужно идти. Я создам многих сатгуру, я создам многих мастеров, просто сидя здесь. Они будут путешествовать, они будут моими послами, они будут ездить по миру и делиться своим светом.

Необходимо лишь экспериментировать всегда и со всем, потому что только через экспериментирование возникает опыт.

А философствуя, люди просто избегают риска.

Я слышал...

Пожилая пара слушала по радио церковную службу. Оба сидели в глубоком созерцании, так прошло полчаса. Потом старик вдруг взорвался смехом.

«Сэнди, — воскликнула его жена, ужаснувшись, — откуда такое веселье в воскресенье?»

«Хе-хе, — ответил Сэнди, — пастор только что предложил сделать пожертвования, а я-то здесь, дома, в безопасности».

Люди хотят оставаться в безопасности, не вовлеченными, без обязательств. Они хотят расти, но не хотят брать на себя обязательства; они хотят расти, но не хотят ничем жертвовать. Они хотят расти бесплатно, они не хотят платить. Такие люди никогда не растут. Растут только благодаря жертве. Необходимо поставить на карту все, что у вас есть. Рост — это азартная игра, это риск.

Поэтому, если вы пытаетесь себя обезопасить — позвольте мне вас предупредить: пытаясь себя сохранить, вы, конечно, можете достичь успеха. Вы можете достичь успеха в самосохранении, но ничего с вами самими не произойдет. Вы должны быть открытыми, вы должны быть готовы потерять себя, а не сохранять себя.

Философия очень хороша, потому что она никогда не затрагивает вашу реальность, она, как легкая дымка, витает исключительно в вашем уме. Вы можете вволю ею наслаждаться. Это как мягкое кресло. Вы можете погружаться в прекрасные мысли, без всякого страха. Вы все время в безопасности — запершись в своем доме, под надежной защитой, в полной безопасности. Поэтому я настаиваю на саньясе. Саньяса означает, что теперь вы приняли на себя обязательство, теперь вы вовлечены, теперь это не просто философствование вместе со мной. Вы готовы к опасностям, к неизвестности, к беззащитности.