Пограничная стража России от Святого Владимира до Николая II - Ежуков Евгений - Страница 17

Душа Василия III горела желанием продолжить дело отца, закончить объединение Руси, сделать ее сильной и могучей. Вероятно, отсюда проистекали его твердость, неуступчивость, упорство, а иногда и жестокость. И тогда, в сырое осеннее утро 1505 года, он напряженно думал о том, как править страной, как добиться целей, поставленных еще его отцом, Иваном III?

Потомки оценили Василия III не очень лестно – посчитали его чересчур жестоким, хитрым, упрямым, расчетливым и эгоистичным, отдав, впрочем, должное его неустанной борьбе за единение Руси, назвав «последним собирателем Русской земли». Может быть, оно и так, если взвесить его дела на современных весах и измерить мерками сегодняшнего дня… А ведь он жил и правил пять веков назад, когда уровень знаний, обычаи и нравы были совершенно иными.

Попытаемся и мы за толщей веков рассмотреть, как этот, один из последних князей из династии Рюриковичей, правил Русью и укреплял безопасность ее границ.

Василий унаследовал от своих родителей твердость отца, гордость и достоинство матери, византийской принцессы Софьи Палеолог. Он не любил бояр, не доверял им и считал своими врагами, так как знал, что они не желали его восшествия на престол. Их советам он не доверял и не терпел с их стороны даже малейшего противоречия. За «высокоумничанье» холмский князь Василий был посажен в тюрьму, а сын боярский Беклемишев лишился головы за непристойные речи о государе и введенных им порядках. Митрополит Варлаам вознамерился было «почаловаться» перед государем за опальных бояр, но был лишен сана и отправлен в монастырь. Его племянник Дмитрий, заключенный еще Иваном III в тюрьму, и при нем содержался в строгом заключении, где и умер в 1509 году.

Упрочив свою власть, новый государь обратился к главной цели – «собиранию» русских земель и укреплению безопасности внешних границ. Прежде всего необходимо было вернуть старинный русский город Смоленск, уже 110 лет находившийся в руках Литвы. Он занимал выгодное стратегическое положение, так как находился на прямом пути из Литвы к Москве, и овладение им создавало прочную пограничную базу, прикрывавшую путь к столице Руси.

20 августа 1506 года умер бездетным великий князь литовский Александр. Василий III, действуя через свою сестру, вдову умершего князя, пытался мирным путем достигнуть желаемого – занять освободившийся трон и присоединить к Москве литовские земли. Эти надежды молодого царя не оправдались: началось обострение русско-литовских отношений.

В марте 1507 года в Москву прибыло посольство от нового литовского великого князя Сигизмунда с требованием получить земли, вернувшиеся к России в ходе последних войн. Русский государь, естественно, отказал. Начались боевые действия, но с обеих сторон они велись вяло и сопровождались большими разрушениями. В 1512–1513 годах русские войска дважды штурмовали Смоленск, но взять его не смогли. Василию III приходилось думать о своем тыле. Крупные соединения русских войск он вынужден был держать в Туле, на Угре и в землях Стародубского княжества, чтобы прикрыть Москву от набегов крымчаков и казанцев. Не хватало осадной артиллерии.

Государь сделал правильные выводы из первых неудач. В Москве в «Пушкарской избе» стали спешно отливать новые осадные пушки, а в крупных городах создавать подразделения «пищальников», на вооружении которых, кроме холодного оружия, имелись пищали. Фактически зарождались новые пехотные и конные войска, вооруженные ручным огнестрельным оружием. Формировались эти войска в основном из вольных людей, и служба их была пожизненной. Части пищальников получали за свою службу землю, на которой селились семьями, и жалованье. Каждый воин вооружался пищалью, имел запас пороха, свинца и продовольствия. Зарождение постоянных войск имело важное значение не только для исхода русско-литовской войны, но и для развития вооруженных сил Московского государства. Русь по уровню организации и вооружения своих войск становилась в один ряд с ведущими европейскими державами.

Летом 1514 года Василий III появился у стен Смоленска с восьмидесятитысячной армией при 140 орудиях и двух тысячах пищалей. 29 июня мощная артиллерийская канонада буквально потрясла защитников города. Первый же артиллерийский залп попал в пороховой погреб. Раздался сильный взрыв. Крепость окуталась дымом и гарью. Начались пожары. Скоро под давлением горожан наместник и воевода запросили мира. Обстрел прекратился. Начались переговоры о сдаче города.

Условия, предложенные Василием III, были самые мягкие. Он обещал управлять городом «по старине» и «не вступаться» в вотчины бояр и монастырей, а также принять на русскую службу всех пожелавших и выдать каждому по два рубля и по куску английского сукна.

Смоленск принял предложение московского государя и отворил ворота. Воевода Даниил Щеня вступил в город, привел его жителей к присяге, и 1 августа в Смоленск торжественно въехал Василий III.

Радость его была беспредельна: это его первая, по-настоящему крупная победа. Звон колоколов, улыбки и приветствия горожан вызывали у него восторг и гордость за Русь. Он смеялся, шутил, впервые почувствовав себя счастливым человеком. «Отныне здесь будет развеваться флаг России, – сказал он своим приближенным, – и никогда, ни при каких обстоятельствах не должно опускать его!»

Смоленск был возвращен в свою «отчину», а война продолжалась. Русские и литовские войска встретились под Оршей. Воеводы Василия III Челяднин и Голицын действовали несогласованно, нерасторопно и не смогли вовремя привести свои полки в боевой порядок. Они оказались неспособными противостоять маневрам литовской конницы, переправившейся через Днепр и атаковавшей русские войска. Русская конница выступила навстречу литовцам, но была отброшена. Сражение оказалось проигранным. С большими потерями русским войскам пришлось отступить.

Война на этом не прекратилась, а велась еще несколько лет. Сигизмунд попытался в 1517 году взять штурмом город Опочку, но русские, совершив стремительный марш, наголову разгромили его армию. После заключенного перемирия Смоленск остался за Москвой.

Крымский хан Мухаммед-Гирей воспользовался событиями на русско-литовской границе и в 1516 году с двадцатитысячным войском ворвался в Московские пределы и осадил Тулу. Василий III выслал против него свои лучшие войска под начальством «детей боярских». Чтобы сковать маневр легкой татарской конницы, в тыл басурман выслал пешие и конные отряды, которые по его приказу «засекли им дороги» и «многих татар побиша». Вскоре полки больших воевод атаковали вторгшихся кочевников с фронта и «начаша татар топтати и по дорогам их и по бродам бити, и иных многих живых изимаша».

Победа русских войск была обеспечена тем, что Василий, предвидя вторжение крымцев, хорошо организовал пограничную сторожевую и разведывательную службы. По свидетельству летописца, русский царь в 1512 году «утвердил землю свою заставами». Тогда же он утвердил и «роспись» русских полков для обороны «крымской украйны». Они располагались по берегам пограничных рек: Оки, Угры и Упы. От больших городов высылались военные отряды на строго определенные участки границы. К примеру, «перевоз на Кашире» охранял отряд из Великого Устюга. Как отмечено в московской летописи, здесь «стояла сила устюжская заставою на стороже на реке Оке, на устье реки Угры, от Орды».

До нас дошел «Наказ к угорским воеводам», подписанный Василием III в 1512 году. Этим военачальникам, охранявшим берега реки Угры, предписывалось:

«Людей расставить по берегу, вверх и вниз по Угре до устья, по всем местам, где пригоже». Одновременно воеводам вменялось не ограничиваться обороной, вести активные боевые действия «за рекой», сосредоточивая, однако, основные усилия на оборонительной линии, где иметь «детей боярских помногу, и пищальников, и посошных».

Все это создает представление о том, как много жертв и усилий требовалось от Московского государства, чтобы отвратить набеги своих воинственных соседей.

Василий пытался обезопасить страну от набегов крымцев дипломатическими мерами. В ставку к крымскому хану он неоднократно высылал послов с дорогими подарками, однако отношение к ним там было унизительное для Русского государства. Послов уже на въезде встречало множество князей, царевичей и мурз, которые требовали «поминок», и перед ними клался «батог», через который послы не имели права переступить, не заплатив «пошлину». За отказ платить послы подвергались унижениям: их оскорбляли, били, сажали «в цепи».