Сталин и женщины - Верхотуров Дмитрий Николаевич - Страница 6

При этом женщины не могли избавиться от уз брака или законно сойтись с другим мужчиной даже в случае вынужденных обстоятельств. Параграф 37 законов Российской империи о браках запрещал заключать браки лицам, уже состоящим в брачных отношениях[13]. Параграф 43 прекращал брак со смертью одного из супругов, а параграф 45 расторгал брак духовным судом в случае доказанной супружеской измены или в случае лишения одного из супругов всех прав состояния[14]. Параграф 46 не допускал никакого самовольного расторжения брака, а также жить супругам в разлучении. На случай войны Свод законов в параграфе 56 предлагал женам неразысканных дезертиров, пропавших без вести или попавших в плен просить о расторжении брака, но только спустя пять лет с момента пропажи или плена[15]. Женщина должна была вместе с прошением представить полицейскую справку о времени пропажи ее мужа. Во время Первой мировой войны применить этот закон было нельзя как по причине установленного срока, так и по причине явной неспособности административного аппарата учесть все подобные случаи и выдать необходимые справки.

Иными словами, действовавшие до революции законы обрекали женщин-солдаток на сохранение брака с убитыми, пропавшими или взятыми в плен мужьями и, по существу, делали их жизнь в значительной степени нелегальной. Требование закона о запрещении разлучать супругов постоянно нарушалось мобилизацией мужчин, эвакуациями перед наступающим противником, необходимостью покинуть прифронтовую зону или просто найти себе средства к пропитанию. В принципе, хотя на это стали смотреть сквозь пальцы, тем не менее множество женщин в любой момент могли подвергнуться полицейскому преследованию.

Но это были не все тяготы, принесенные войной. Женщины буквально принуждались к тяжелому труду ради собственного выживания. В деревнях появилось огромное количество крестьянских хозяйств, которые велись солдатками. Даже в конце 1920-х годов, после всех изменений семейного законодательства и проведенной среди женщин работы, таких женских хозяйств было около 3 млн, или 15 % от общего числа крестьянских хозяйств[16]. Практически все они были бедняцкими, женских сил не хватало одновременно на ведение хозяйства и на уход за детьми. Солдатки составляли примерно половину деревенской бедноты и около половины сельских батраков. Это интересный факт, поскольку в современной литературе по коллективизации часто деревенская беднота считается лодырями и пьяницами, которые, мол, завидовали крепким хозяевам. Реальность, как видим, резко отличалась от этих предвзятых представлений. Половина сельской бедноты была женской, которые были «виноваты» лишь в том, что их мужья сгинули на войне.

Война прошлась частым гребнем и по городской промышленности. Мобилизации выгребли к концу войны до 40 % рабочих. Фабрики и заводы стали во все возрастающем числе заменять их женщинами и детьми. Доля женщин среди рабочих в 1917 году добралась в среднем по России до 43 %, а в Петрограде их было больше половины[17]. Численность работниц выросла до 881 тысячи человек[18]. Мужчин стало не хватать для опасных и ночных работ, так что в 1915 году были приняты решения об отмене запрещения ночного труда для женщин, да и вообще военным фабрикантам было дано право отступать от требований закона о работе женщин[19]. То есть было разрешено эксплуатировать женский труд кто во что горазд.

Если мы к этому добавим, что работающим женщинам было не на кого оставить своих детей (и это обстоятельство вынуждало женщин с грудными детьми отказываться от работы на фабрике и пополнять ряды безработных), что имели место резкий рост цен, нехватка продовольствия и хлеба под конец войны, то будет совершенно очевидно, что положение женщин в воюющей стране дошло до предела напряжения и нужды и требовало незамедлительного разрешения. В первую очередь освобождения их от явно отживших свое законов.

В.И. Ленин еще в марте 1917 года, сразу после возвращения в Россию, понял мощный революционный потенциал женщин, которые не только составляли чуть менее половины рабочих, на которых, собственно, Ленин и опирался, но и были готовы поддержать любую власть, которая пообещает им хоть какое-то улучшение положения. Потому Ленин стал убеждать Александру Коллонтай, возглавлявшую группу женщин-большевичек, немедленно приняться за работу среди женщин – солдаток и работниц в особенности. В общем, его ожидания оправдались.

Таким образом, если рассмотреть очень быстрое обретение женщинами в России гражданских прав в контексте ситуации, то становится совершенно очевидно, что военная обстановка и борьба за власть в стране сыграли в этом ключевую роль. Появились условия, в которых вопрос о женском равноправии очень быстро перешел из плоскости социальной философии и прекраснодушных мечтаний в плоскость самой неотложной необходимости и принятия быстрых, решительных и бесповоротных решений.

Однако при первых же шагах советской власти в деле проведения женского равноправия на практике оказалось, что декретировать намного проще, чем добиться действительного выполнения обещанного. Женский вопрос в Советской России, а потом и в СССР стал очень сложным, запутанным, в котором разные аспекты цеплялись друг за друга, как шестеренки механизма. С реализацией женского равноправия пришлось много повозиться, и борьба за женские права была долгой, упорной и весьма драматичной.

Часть вторая

Язвы прошлого

Прекраснодушные идеи свободы, равенства и братства с первых же дней столкнулись с суровой реальностью революционной и воюющей Советской России, к тому же волочащей на себе груз наследия старого общественного порядка. Переплетение трудностей, происходящих от войны и разрухи, с неизжитыми язвами старого общества вообще очень характерно для той своеобразной эпохи. Почеркнутая революционность, выработка новой символики, установка памятников революционерам, митинги, демонстрации, съезды – все это было реакцией на все еще очень сильные и влиятельные нравы и обычаи дореволюционного покроя, от которых большевики старались как можно быстрее избавиться.

В женском вопросе это выразилось ярко и особенно. Декретировать равные права женщин и мужчин было легко. Но обеспечить их практической реализацией было очень трудно. Тем более что женщин большевики сразу старались вырвать из объятий семейного и кухонного быта и превратить в полноценных участников производства. Только сил и материальных возможностей советской власти явно не хватало для решения этой задачи вплоть до середины 1930-х годов, то есть практически до 20-летия революции.

Потому политика в отношении женщин в первые годы советской власти, вплоть до начала первой пятилетки в 1929 году, приобрела характер решения самых вопиющих, самых неотложных женских проблем, причем решения самыми скупыми и скудными средствами.

Первейшими вопросами, ставшими перед советской властью, оказались вопросы материального обеспечения женщин и защита материнства и детства. Старые законы были отменены, муж теперь не обязывался непременно материально содержать жену, да и к тому же война оставила множество незамужних девушек и женщин, вдов, часто с малолетними детьми на руках. По поводу первого вопроса у большевиков никогда сомнений не было – женщина должна стать трудящейся и работать в народном хозяйстве по найму, как и положено настоящему пролетарию. Но возникла проблема. Работу на фабрике оказалось непросто примирить с деторождением и вскармливанием детей. Женский труд и деторождение оказались настолько тесно связаны между собой, что они практически не рассматривались порознь. Женщина должна быть и работницей, и матерью – и точка.