Точка перехода (СИ) - Горохов Александр Викторович - Страница 27

- Если у руководства анклава и существуют определённые противоречия с Орденом, то банкиры всегда найдут способ сделать так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. То есть, и политическая самостоятельность анклава соблюдена, и мы, бизнесмены, из-за этого не страдали, - засмеялся Нагель.

Развеял Герхард и мои иллюзии относительно продолжения дороги от Порто-Франко через Нойехафен до Шанхая и Пекина.

- Нет уж, Николай, увольте! Мы на Старой Земле достаточно хлебнули лиха с турецкими, боснийскими, и арабскими иммигрантами. Китайских нам не нужно! Толерантности, насаждавшейся американцами и, под их давлением, нашими политиками, мы здесь тоже больше не хотим! Это же стоит только дорогу туда открыть, как из-за хребта Кхам сюда кинутся тысячи нищих маленьких узкоглазых Ванов с Чжанами, и через пять лет у нас опять начнётся то же самое, что было там, за ленточкой: мы перестанем быть хозяевами в своей стране. Это, кстати, одна из причин, почему руководство анклава собачится с Орденом. И если Орден своё продавит, американский куклусклан покажется детскими играми в песочнице в сравнении с тем, что здесь устроим мы, немцы.

Орденская территория, дорога от Веймара к Порто-Франко, 18 год, 10 месяц, 14 день, понедельник, 20:55

Кто сказал, что понедельник - день тяжёлый? Дайте, я пожму ему руку!

Нет, началось всё более чем прекрасно: проснулись, убедились, что у Наташи её проблемы закончились. Потом ещё раз убедились. Позавтракали, прогулялись на городской пляж, поплавали, вернулись в гостиницу, собрали вещи и погрузили их в машину. Хорошо, что здесь день такой длинный, так что выехали за пару часов до полудня. Около 13 часов дня, то есть.

Основной поток желающих рвануть в Порто-Франко уже схлынул, и на блокпосту в очереди на распечатывание оружейных сумок стоять не пришлось. Быстренько докатили до Веймара. Почти удачно, поскольку на развилке перед городом патрульный мне указал на правое заднее колесо, которое слегка подсело. Причина была видна невооружённым глазом: головка болта "на 14" торчала между протекторами.

- Рановато вы, сэр, надели шипованную резину! - съязвил патрульный, пока я возился с колесом.

Нет, менять я его не стал, просто подкачал компрессором, работающим от прикуривателя. До города это должно было хватить, а там неподалёку от гостиницы я видел шиномонтажку, где надеялся избавиться от чёртова болта.

Так и получилось: высадив Наташу с Дедом возле гостиничного бара и попросив жену заказать мне обед, я вручил колесо скучающему без дела мастеру. По-английски он еле белькотал, но по регулярно употребляемому неопределённому артиклю "бля" я быстро определил язык, на котором мы отлично поймём друг друга. Так и получилось, поскольку шиномонтажник оказался советским немцем, эмигрировавшим в Германию (сначала Старую, а потом и Новую) из Кустанайской области. Ну, а когда я заикнулся, что родом из Миасса, Степан Ней долго тряс мою руку с радостным воплем "Земеля!!!"

Да уж! Верно мне говорил знакомый, три года проживший в Швейцарии: в Европе и узбек - земляк!

Через полчаса езды после Веймара нас тормознул фермер, странный аппарат которого заглох в пятидесяти метрах от поворота к его владениям. И этот тоже оказался "нашим"! Ну, блин, и везёт мне сегодня! Только был он поляком, родом из Черниговской области. Не выдержал, когда на Украине начали насаждать мову и переводить фамилии. Он долго воевал со школьным начальством, принуждавшим его дочь подписывать тетради и дневник "Труша" вместо значащейся в свидетельстве о рождении "Труш": мол, не существует такой украинской фамилии. Ну, а когда не помогло даже обращение к энциклопедии, где целая статья была посвящена художнику из Львова Ивану Трушу, собрал вещи и перебрался сюда.

Аппарат, о котором я упомянул, действительно был странный: открытая площадка водителя, крошечный двигатель под его сиденьем и кубометровый кузов-бункер впереди. А на его борту - из-за чего я и остановился - рекламный логотип украинской молочной фирмы "Галичина". Для полноты картины следует упомянуть груз, который вёз Александр Труш в бункере со столь громким названием - куча коровьего навоза...

Труш просил дотащить его назад, к ферме, виднеющейся в паре километров на склоне широкой долины.

- Что за техника-то? - поинтересовался я.

- А хрен его знает! Арабская какая-то, - ткнул Александр пальцем в шильдик с арабской вязью. - Опять, блин, движок барахлит!

- Ну, для "араба" это - не мудрено! Тоже мне, моторостроители!

- Ты это зря! - обиделся за собственность фермер. - Двигатель-то здесь стоит от "Мазератти". Двухтактный, двухцилиндровый...

- ОТ КОГО???

- Вон, читай! - ткнул он уже в другой шильдик, где значилось столь знаменитое название.

- Охренеть!!! И где ж ты такое чудо откопал?

- Да с собой перетащил. У нас в Соколовке под Моровском Черниговской области на базе отдыха бегало, мусор вывозило. Вот я у них по дешёвке и выкупил, когда сюда намылился...

- А эта наклейка? - кивнул я на логотип "Галичины".

- Так и было при покупке. Не отдирать же... Да и, какая-никакая, месть тем тварям, из-за которых мне из родных мест пришлось уезжать...

Незадачливого однофамильца львовского импрессиониста я взял на буксир, и уже через пятнадцать минут снова вернулся на "большак". Но пакость я всё-таки замыслил...

До Порто-Франко оставалось где-то километров семьдесят, чуть больше часа пути. Наташе уже надоело вертеть головой, и она прилегла на заднем сиденье, подложив под голову дорожную сумку. Она так и дремала, когда спокойно стоявшая на обочине "Тойота-Бандейранте" тронулась нам вслед, а вскоре пошла на обгон.

Я не стал "козлить", пытаясь не дать себя обогнать, хотя двигатель и подвеска вполне позволяли держать на спидометре не полсотни километров в час, а все семьдесят. Ну, торопятся куда-то мужики... А мужики откровенно латноамериканского вида, поравнявшись с нами, пару секунд ехали ноздря в ноздрю, откровенно рассматривая нас, прежде чем прибавили скорость и оторвались. Я видел, как сидевший на пассажирском сиденье потянул ко рту микрофон, соединённый с самой радиостанцией чёрным витым шнуром. И через секунду наша рация, настроенная на сканирование эфира, забормотала что-то по-испански. Ответ прозвучал на том же языке, и Наташа подскочила со своей импровизированной лежанки.

- Они нас собрались перехватывать! Первый доложил, что есть хорошая машина, на крыше какой-то непонятный пулемёт винтовочного калибра, в машине два гринго: молодой мужчина и старик. А второй ответил, что, значит, надо действовать по обычному плану. Нас зажмут на начале спуска.

- А вон и другие! - показал я рукой в сторону машины, спускающейся с одного из близлежащих холмов в сторону дороги.

- Что делать будем? - подал голос Дед.

- Если они нас собираются зажать на начале спуска, то перед переломом дороги я чуть сброшу скорость, чтобы можно было остановиться как можно дальше от них. Все трое вываливаемся из машины. Их в "Бандейранте" всего двое. Иван Андреевич, сможете их быстренько снять?

Старый энкавэдэшник молча кивнул.

- Ну, а мы с тобой, супруга моя, не обращая внимания на эту парочку, из положения "лёжа" бьём экипаж багги. Ты пулемётчика, а я водителя.

То, что это была именно багги с пулемётом, стало видно, когда мы пересекли курс бандитам, явно намеревавшимся пристроиться у нас в хвосте.

- Коль, а если они нас просто расстреляют, когда мы из-за горки выскочим?

- А зачем им машину портить? - ответил я вопросом на вопрос.

- Тогда, может, из пулемёта? Сразу выскочим и их срежем. А потом и багги...

- Не пойдёт. Они тоже не дурные. Ты будешь стрелять с болтающейся по неровностям машины, а они - прочно стоя на земле. И наверняка не рядом друг с другом. То есть у одного из них точно будет несколько секунд, чтобы снять вначале тебя, а потом и нас расстрелять в машине. А пулемётчик с багги ещё и добавит. Ты же пулемёт назад не развернёшь быстро... В общем, действуем, как я сказал. Вон, Тойота явно в отрыв пошла перед горкой.