Теория всего. Интегральный подход к бизнесу, политике, науке и духовности - Уилбер Кен - Страница 7

Зеленый шел в авангарде культурологических исследований в течение последних трех десятилетий. Вы, вероятно, уже узнали многие из стандартных клише зеленого мема: плюрализм, релятивизм, разнообразие, мультикультурализм, деконструкция, антииерархичность и т. д.

С одной стороны, плюралистический релятивизм зеленого благородно расширил канон культурологических исследований, дабы включить в него ранее маргинализированные народы, идеи и нарративы.[24] Он действовал с чувствительностью и заботой, пытаясь преодолеть социальное неравенство и избежать исключающих практик. Он был ответственен за основные инициативы в области гражданских прав и защиты окружающей среды. Он развил сильную и нередко убедительную критику различных систем философии и метафизики, а также социальных практик конвенционально-религиозного (синего) и научного (оранжевого) мемов, которым зачастую свойственны исключающие, патриархальные, сексистские и колониальные предрассудки.

С другой стороны, сколь бы эффективной ни была критика дозеленых стадий, зеленый уровень попытался навести свою артиллерию на все постзеленые стадии с весьма неприятными последствиями. Это сделало очень сложным и зачастую невозможным для зеленого мема продвижение к более целостным, интегральным конструкциям.

Поскольку плюралистический релятивизм (зеленый) превосходит мифические абсолютизмы (синий) и формальную рациональность (оранжевый) в богатых текстурой и индивидуальными особенностями контекстах, одной из его определяющих черт является выраженный субъективизм. Это значит, что санкционирован не им истин и благ производится в большинстве своем сообразно его индивидуальным предпочтениям (в том случае если индивид не вредит другим). Что истинно для тебя, необязательно истинно для меня; верно просто то, в отношении чего индивиды и культуры могут достичь согласия в любой отдельно взятый момент времени; не может существовать универсальных утверждений о знании или истине; каждый человек свободен в поиске своих собственных ценностей, которые не навязываются с его стороны другим людям. «Ты занимайся своим делом, а я займусь своим», – вот популярное изложение этой позиции.

Вот почему самость на данной стадии действительно является «чувствительной самостью». Именно по той причине, что она осознает множество разных контекстов и множество разных типов истин (плюрализм), она из кожи вон лезет, пытаясь предоставить слово каждой истине, дабы не маргинализировать и не преуменьшать ее ценность. Как и в случае со словами-клише «антииерархичность», «плюрализм», «релятивизм» и «эгалитаризм», когда бы вы ни услышали понятие «маргинализация» и критику обозначаемого им феномена, вы практически всегда можете быть уверены, что находитесь в присутствии зеленого мема.

Это благородное намерение, разумеется, имеет и свои минусы. Встречи, проводимые по зеленым принципам, как правило, протекают по одному и тому же сценарию: всем позволяется выразить свои чувства, что занимает много часов; присутствует практически бесконечная обработка мнений, нередко не приводящая ни к какому решению или практическому действию, поскольку определенное практическое действие наверняка кого-то исключит. Таким образом, там обычно присутствуют призывы к включающему, немаргинализирующему, сострадательному охвату всех взглядов, однако о том, как именно это можно сделать, говорится редко, поскольку на самом деле не все точки зрения имеют одинаковую ценность. Встреча в таком случае признается успешной не в том случае, если решение оказывается принято, а в том случае, если у всех был шанс выразить свои чувства. Поскольку ни одна точка зрения, дескать, не может быть по своей сути лучше другой, нельзя порекомендовать никакой иной реальный курс действий, кроме обмена мнениями. Если какие утверждения и делаются с какой-либо определенностью, так лишь о том, сколь деспотичны и гадки все альтернативные концепции. В шестидесятые имела широкое распространение поговорка: «Свобода – это нескончаемая встреча». Ну, «нескончаемая» часть явно попала в точку.

В научном сообществе плюралистический релятивизм является превалирующей позицией. Как резюмирует это Колин Макгуинн: «Согласно данной концепции, человеческий рассудок по своей сути локален, культурно относителен, коренится в изменчивых фактах человеческой природы и истории, является вопросом расхождения „практик“, „форм жизни“, „систем координат“ и „концептуальных схем“. Не существует нормативов рассуждений, которые трансцендируют то, что принято в каком-либо обществе или в какую-либо эпоху, нельзя найти объективного обоснования для какого-либо убеждения, которое все должны уважать под страхом когнитивного расстройства. Верное есть то, что посчитали верным, и разные люди на законных основаниях могут следовать разным паттернам вынесения такого суждения. В итоге единственным основанием для того или иного убеждения становится разновидность аргумента, дескать, оно „достаточно обоснованно для меня“».[25] Как сформулировал Клэр Грейвз: «Эта система воспринимает мир относительно. Мышление демонстрирует почти радикальный, навязчивый упор на восприятии всего, исходя из относительной, субъективной системы координат».

Идея очевидна: поскольку плюралистический релятивизм придерживается настолько радикально субъективистской позиции, он является особенно удобной жертвой для нарциссизма. И именно это лежит в основе проблемы: плюрализм становится сверхмагнитом для нарциссизма. Плюрализм невольно становится домом для нарциссической культуры, а нарциссизм является великим отрицателем любой интегральной культуры вообще и любой теории всего в частности (потому что нарциссизм отказывается сойти со своей собственной субъективной орбиты и, как следствие, неспособен допустить существование истин, которые отличались бы от его собственной). Таким образом, в нашем списке препятствий для подлинной Теории Всего можно выделить культуру нарциссизма.

Вот тут-то на сцену и выходит бумерит.

2. Бумерит

Словарное определение нарциссизма таково: «чрезмерный интерес к своему „я“, собственной важности, своим способностям и т. д.; эгоцентризм». И все же нарциссизм не является просто переоценкой своей личности и ее способностей: его сопровождает недооценка других людей и их вклада. Не просто обладание завышенной самооценкой: именно обесценивание других – вот что существенно. Клиницисты утверждают, что внутреннее состояние нарциссизма зачастую представляет собой состояние опустошенной или раздробленной самости, пытающейся заполнить пустоту эгоцентрическим цеплянием, которое раздувает «я», принижая при этом других. Эмоциональный настрой нарциссизма: «Мне никто не указ!»

Большинство психологов согласны, что, хотя нарциссизм можно рассмотреть с множества разных точек зрения (и есть много разных типов нарциссизма), в общем, он является нормальной чертой детства, которую человек в идеале перерастает, по крайней мере в значительной степени. Развитие на самом деле можно определить как последовательное уменьшение эгоцентризма. Младенец погружен преимущественно в свой собственный мир и не замечает своего окружения и большинства взаимодействий между людьми.[26] По мере того как поэтапно возрастают сила и способности его сознания, он может начать осознавать себя и окружающих, в конечном счете обретая способность принимать точку зрения других людей и тем самым развивать в себе заботливое и сострадательное отношение и щедрый интегральный охват. Ни одна из этих способностей не дана ему от рождения.

Гарвардский эксперт в области психологии развития Говард Гарднер напоминает нам: