Double spirit. Часть 3 (СИ) - "kasablanka" - Страница 64

— Мальчик мой, это не лучший выход, — осторожно начал Штернберг. — Открой, не бойся. Тебе ничто не угрожает.

— Давай, отворяй ворота, — поддакнул второй, молодой и незнакомый голос.

 — Мы тебе помочь хотим, парень, — после этих слов снег захрустел под ногами второго человека.

— Выход может и не лучший, но на сегодняшний день для меня единственный. Ворота не открою. И спасибо за помощь, но пока я в ней не нуждаюсь.

Альберт говорил спокойно, несмотря на то, что его ощутимо потряхивало, и Лео это чувствовал, даже несмотря на теплую одежду. Но видимо, это волнение не уловили незваные визитеры, даже наоборот, хладнокровие в голосе Алана, да еще то, что он разложил по порядку номеров свой ответ, возымело свое действие.

— Что-то не похоже на острый психоз, — озадаченно прозвучал второй голос, принадлежащий человеку чуть постарше. — Эй, парень, тебя как зовут?

— Альберт.

— Фамилия?

— Свиридов.

— Время года сейчас какое?

— Идите нахер! — неожиданно вызверился Алан.

— Хороший ответ, — хохотнул взрослый голос. — Однако не принимается. Давай еще раз.

— Зима, — буркнул допрашиваемый. — Две тысячи… год от Рождества Христова. Двадцатое декабря. Двенадцать ночи.

— Отлично, — непонятно чему обрадовался голос, — а скажи-ка мне, Альберт, не слышишь ли ты в последнее время голоса?

— Вот прямо сейчас слышу.

— Да? И что же они тебе говорят? — в голосе говорившего появились озабоченные нотки. — Что-нибудь приказывают? Просят? Угрожают?

— Пока не угрожают. Только идиотские вопросы задают. А просят открыть ворота, да только хер им. — опять довольно спокойно и даже меланхолично доложил, как и раньше, по порядку номеров, Свиридов.

— Послушайте, пока я тут никаких оснований для недобровольной госпитализации не вижу, — уже явно не к Алану обращаясь, произнес все тот же взрослый голос. — Если навскидку, то здесь никакого острого состояния нет.

— Послушайте, мы же договаривались, — эти слова произнесенные еле слышно, вполголоса, Лео всё же разобрал.

— При чём тут это? — недоуменно ответил голос. — Речь шла совсем о другом. Вызов был на острый психоз. Да и потом, одно дело, если обеспечен доступ в помещение, а совсем другое — если этого доступа нет. Не проникать же нам в жилище незаконно, так сказать?

— Алик, мальчик мой, послушай меня, — видимо, Штернберг вовсе еще не терял надежды уговорить подопечного. — Открой мне. Мы же оба понимаем, что ты нуждаешься сейчас в помощи. Тебе одному не выкарабкаться.

— А я не один, — возразил Альберт по-прежнему спокойно. Только его все еще колотило, поэтому Лео положил руку ему на плечо и легонько прижал к себе. — И мне есть кому помочь.

— Надеюсь, ты не этого мальчика по вызову имеешь в виду? — осведомился Штернберг. Лео, разумеется, не мог видеть его лица, однако прекрасно представил себе, как высокомерно вскидываются рыже-пегие брови.

— Именно этого. Только он не мальчик. И не по вызову.

Повисшее молчание и отсутствие шорохов за забором ясно говорило о том, что к их диалогу с любопытством прислушиваются по меньшей мере еще две пары ушей.

— Алик, ведь ты же понимаешь, что ты в силу своего благосостояния априори в непростом положении. Разного рода аферисты… — вкрадчиво начал нотариус.

— Довольно, герр Штернберг, — холодно отрезал Альберт, — я замерз, устал и спать хочу. Спасибо Вам за заботу, и вам, господа, тоже спасибо и извините за ложный вызов. Пойдем, Лень.

Уже когда они подходили к дому, Лео неожиданно накрыло. Он понял, пусть и с запозданием, что именно имел в виду Штернберг, когда завел речь об аферистах. Вернее, кого именно. Намек был вообще даже не намек, получается, что его прямо в глаза обвинили в том, что он — один из этих самых аферистов, которые стаей охотятся на чужие деньги. Это было настолько дико, что в первый момент он даже не соотнес эту фразу с собой. А вот во второй… От несправедливости и обиды краска бросилась ему в лицо и он рванулся назад, к воротам.

— Ах ты… — судя по продолжающимся препирательствам за забором, никто из прибывших еще не уехал, они переговаривались вполголоса и все еще стояли перед воротами, хотя водитель уже завел мотор.

— Ты что, сука… — Лео успел сделать несколько быстрых шагов по направлению к выходу…

…и упал в снег, потому что ему ловко подставили подножку, одновременно придержав за капюшон.

— Отпусти меня! Дай мне ключ! — задыхаясь, он почти прохрипел, потому что Алан его всё же немного придушил его собственным воротником.

— Остынь, рыбка. Офигеть, и этот человек называет меня психом! — шипел ему на ухо Свиридов. — Ну чего ты, чего? Он же специально тебя задел, чтобы взбесить.

Лео пыхтел, пытаясь высвободиться из железной хватки. Будь ему лет на десяток больше, он бы пожалуй просто рассмеялся и показал фак обидчику, этому гнилому пегому троллю, который, разумеется, и рассчитывал на такой эффект. Но сейчас ему было обидно почти до слез, как бывает обидно, если тебя внезапно ударили в незащищенное место, вернее сказать, в место, которое ты и не думал защищать. И не больно почти, а слезы готовы брызнуть, как в детстве.

— Да пусти уже, понял я, — наконец, обессилев и осознав собственную глупость, выдохнул он.

Алан выпустил его из захвата. Перевел дух.

— У него же приемы такие — вывести из себя, а потом ррраз! — и коротким ударом в нокаут. Я его уже изучил как родного.

— Чшш.

Оба они прислушались.

Шум мотора, сначала одного, а затем, немного погодя и второго автомобиля, заставил их облегченно вздохнуть и расслабиться.

— Пойдем в дом. Отпразднуем освобождение, — усмехнулся Свиридов, сверкнув глазами.

Встряска пошла ему на пользу, заторможенность и апатия исчезли, как их и не было. Лео немного насторожила такая быстрая смена настроения, однако он понемногу начал уже к этому привыкать, и решил не обращать внимания. Альберт никогда не отличался особенной уравновешенностью, так что, возможно, это для него и было нормой.

— Таблетками закинемся? Или ужремся до поросячьего визга? — не упустил случая вставить шпильку Лео.

— Чаем ужремся. Чтобы согреться. И спать ляжем. Меня плющит уже не знамо как. — в подтверждение своих слов Альберт зевнул во весь рот, не прикрываясь и показав идеальные ровные белоснежные зубы.

«Как у снежного барса. Только клыки чуть поменьше», — подумалось Лео. И тут же задохнулся от неожиданности, потому что, едва захлопнув рот с прищелкиванием верхнего ряда зубов о нижний, Ал тут же без перерыва полез целоваться. И Лео с жаром ему ответил. Их обоих словно отпустило сейчас, когда вся эта неожиданная мясорубка сегодняшнего дня осталась позади. И плевать стало на мороз, на то, что ощутимо прихватывает уши, несмотря на накинутые на голову капюшоны, и плевать на то, что вообще-то до дверей в дом всего каких-то пара шагов.

Было так здорово стоять, прижавшись друг к другу, согревая лица облаком теплого пара, возникающего из смешанного, одного на двоих дыхания, и бесконечно ласкаться, как два щенка, облизывая и покусывая уже обветренные губы друг друга, запуская руки под куртки и грея ладони под этими куртками, впечатываясь друг в друга так плотно, что даже тяжело вдохнуть.

— Пойдем, пойдем в дом, — шепчет Лео между касаниями губ, шалея от близости, тепла и знакомого запаха топленого молока. Почему-то за ухом, у шеи он сильнее всего.

— Давай без чая обойдемся, сразу спать завалимся? — вторит ему Алан, тоже зарываясь носом Лео за ухо и втягивая воздух, наверное, у Лео тоже есть какой-нибудь только ему присущий аромат? Надо будет потом спросить, сам же от себя никогда не почувствуешь, верно? Потом, все потом… а сейчас…

— Черт!

В кармане у Лео звенит мобильник. Кто в начале первого? Какой…

Стук двери машины.

— Женька! — одновременно выдыхают оба и смотрят смеющимися глазами друг на друга. Два идиота, они же совсем забыли отзвониться! Впрочем, опасность миновала всего каких-то десять минут назад, так что эльф наверняка уже был поблизости от их дома. Возможно, он даже встретил машину скорой помощи, подъезжая к поселку.