Мышиный лев (СИ) - "Шустик" - Страница 5

- Неужели не понравилось? – шепчу ему на ухо, трусь о него, так как возбуждение все еще бушует в крови, а животные инстинкты взяли верх над разумом. Похоже, я теряю контроль над зверем. Когда наваждение спадет – будет почти стыдно, но сейчас… невозможно думать о чем-то другом.

Мышонок смотрит все так же отстраненно, а потом вдруг отворачивается. Во мне поднимается волна бешенства, и я, плохо соображая, что делаю, отвешиваю ему пощечину, запоздало вспоминая, что ногти все еще длинные. Его голова дергается в сторону, а на щеке остаются неглубокие красные полосы, на которых тут же появляются капельки крови. Мышонок улыбается… радостно, а затем начинает тихо смеяться. Жутко. Встряхиваю его как тряпичную куклу, и смех как по команде обрывается. Только улыбка не исчезает. Она становится, кажется, еще более сумасшедшей.

- Не трогай его, - рядом как черт из табакерки появляется Рис. Рычу, показывая, что лучше сейчас ему не вмешиваться.

- Пошел прочь.

- Хватит, прекрати! – Рис отталкивает меня от Мышонка и оказывается сверху, прижимая к кровати с неожиданной силой.

Мальчишка встречается с ним глазами, а потом встает, неловко и неуклюже, зябко кутаясь в покрывало. Он уходит почти беззвучно, только на губах все та же сумасшедшая улыбка. Мне хочется броситься за ним, вернуть, сжать в объятьях и целовать, до крови, до головокружения, но я не делаю даже попытки выбраться из-под парня.

- Ты делаешь ему больно, Ней. Почему? Черт возьми, почему именно он?

Закрываю глаза.

- Потому что люблю его.

Мышка

Звезды гаснут и множатся, затем расплываются и водят хороводы, словно им нет дела до моего сумасшествия. А еще они подмигивают мне! Так лукаво и маняще. Никогда не знал, что сходить с ума – так весело. Хочется смеяться, но я усилием воли и каким-то непонятным упрямством заставляю себя молчать. А вот слезы удержать не получается. Царапины на щеке щиплет, но и это – ерунда. Ладно хоть вообще живой, а то с Нея сталось бы.

Мечты? Как глупо они разбиваются о реальность, царапая тупыми осколками душу. Жаль, что жизнь на этом не заканчивается, просто любовь превратилась в нечто извращенное. Даже сейчас его запах мерещится повсюду, я сам словно насквозь пропитался им, он обволакивает будто липкая паутина, не давая выбраться.

- Хей, ты что здесь так поздно делаешь? – надо мной кто-то наклоняется, и я, до этого спокойно лежащий трупом на скамейке, дергаюсь, стукаюсь головой о его подбородок, на автомате коротко и емко высказываю все, что о нем думаю, а затем, не удержав равновесия, плюхаюсь пятой точкой на землю. Покрывало, в которое я завернут как в кокон, сослужило плохую службу, поэтому теперь старательно пытаюсь выбраться из ткани, при этом не сильно обнажаясь, ибо из одежды на мне только треклятый шарфик.

Так-с, пострадать мне не дали. И чего мне эта улыбчивая физиономия кажется такой знакомой? Память хоть и запоздало, но все-таки работает. Неожиданный собеседник оказывается тем, кто сегодня так ретиво бросился меня подымать, когда я растянулся в коридоре в позе морской звездочки. Какая встреча! Хм, и как же его зовут? Хотя, чего я парюсь, сейчас все и выясним.

- Ты кто? – не слишком вежливо, но мне сейчас можно.

- Ох, прости, мы же так и не познакомились, твой друг оказался очень ревнивым, - он улыбается так радостно, словно это самое главное событие в его жизни. – Меня зовут Тэрс, пума.

- Пума? Горный лев? – я не удерживаюсь от смешка, а потом спешно извиняюсь. – Не волнуйся, это у меня нервное.

- Кхм, бывает. А ты?

- Мышь, - без особого восторга возвестил я. Еще одного хищника мне не хватало для полного счастья.

- Э… Это имя или ипостась?

- И то, и другое, - мстительно возвестил я, наблюдая, как вытягивается лицо парня. – Передумал знакомиться?

- Нет, с чего бы? Мне по-прежнему интересно… - Тэрс неловко улыбнулся и протянул мне руку, предлагая помочь подняться с земли. Смысла отказываться я не видел, поэтому позволил сие нехитрое действие, даже не сильно возражал, когда меня усадили рядом с собой на лавочку. Пожалуй, даже чересчур близко. А впрочем – не важно. Я лишь поплотнее завернулся в покрывало, стараясь не светить голыми коленками. Вряд ли его мой суповой набор в восторг приведет, так чего ж позориться?!

- Ну ладно, рассказывай, - великодушно разрешил я.

- Ч-чего?

- Чего ты тут делаешь и откуда такой чудной свалился, - терпения мне не занимать.

История была нехитрая: Тэрсу просто не спалось, вот он и решил подышать свежим воздухом, а тут наткнулся на меня, такого романтично лежащего на скамейке, прикрытого тонкой тряпочкой, и считающего звезды. Ну как тут не задуматься о вечном?! Оказывается, он меня уже давно заметил, просто подойти не решался, так как от меня вечно пахло новым хищником. На этом моменте рассказа я скептически пофыркал, но прояснять картину не стал, решив отмолчаться. Да и что я ему мог сказать? Что в своей мышиной ипостаси постоянно бегаю от кошаков, поэтому их запах, при более тесном контакте, прочно прилипает ко мне, сколько ни мойся? Хотя тогда выходит, что я сплю с кем попало. Офигенный выбор, ничего не скажешь. В общем, вернемся к истории Тэрса. Сначала мой новый знакомый стеснялся подходить, но тут увидел такого печального и одухотворенного меня и не удержался. Вот явно этот кошак-переросток что-то недоговаривает, а в некоторых моментах даже приукрашивает, ну да ладно.

- Молодец, - похвалил я парня, улегшись головой ему на колени, так как глаза уже начали слипаться. – От меня ты что хочешь?

Ой, хамло ты, Мышка! Тут, понимаете, приличный оборотень к тебе лезет с ухаживаниями, а ты нос воротишь. Совсем зажрался.

Сидеть мне надоело, а так и мне хорошо, и он при деле. Правда, пришлось опять заворачиваться в покрывало, так как оно все норовило сползти с меня, выставляя на обозрения мои худющие бледные конечности.

- Давай встречаться!

- О как? – я выгнул одну бровь, скептически просканировав его взглядом. – Ты так оригинально предлагаешь переспать? А чего тогда сразу не скрепить наш союз узами брака? Глядишь и отдамся прямо тут, на лавочке.

- Зачем так грубо?! – он недовольно поморщился, словно лимон проглотил. – Я не планирую с тобой несколько раз перепихнуться для обоюдного удовольствия, а хочу предложить нечто большее. Насчет свадьбы, конечно, не обещаю, нам сначала надо узнать друг друга лучше. Но ты должен пообещать, что больше ни с кем кроме меня делить постель не будешь.

- А стол или пол можно? – ехидство из меня так и прет.

- Ты знаешь, что с тобой совершенно невозможно договориться? – Тэрс закатил глаза.

- Так может и не надо?! Ты меня не знаешь, а я тебя вообще первый раз вижу. Эм, ну ладно, второй, но суть от этого не меняется.

- Значит «нет»?

Я задумался. С одной стороны – вот он, мой шанс лишить разом проблемы с наступающей весной, а заодно забыться, пусть и таким неоригинальным способом, но с другой… Он не вызывает у меня ничего, скорее наоборот заставляет насторожиться. Так резко воспылать ко мне чувствами? Не верю. Такое только в слащавых дамских романах бывает. Может, секс с Тэрсом и будет приятен, впрочем, сравнить мне не с чем, но что-то меня останавливает. Ладно, попробуем пойти дальним путем.

- Это значит «можно попробовать», но прямо сейчас я к тебе в койку не полезу, - внес я коррективы в предложение.

- Ну, хоть поцеловать-то можно?

- Ладно, целуй, - кивнул я и замер в предвкушении. Интересно, как это будет: тепло, мокро, сладко? Всегда занимала именно эта сторона процесса.

Тэрса уговаривать долго не пришлось. Он приподнял мою голову за подбородок, а затем наклонился и коснулся моих губ своими. Хм, и чего он ждет? А, тьфу, точно, надо рот открыть. Скользкий, теплый язык проскользнул между приоткрытых губ и принялся исследовать все внутри, щекоча небо, скользя по кромке зубов, толкаясь внутрь, то исчезая, переплетаясь с моим языком. Я увлекся, отвечая на борьбу, повторяя за ним, как прилежный ученик, чувствуя, как этот первый настоящий поцелуй вызывает непрошеные желания. Хотелось выгнуться, потереться о его руку, которая ненавязчиво опустилась между моими раздвинутыми ногами. В голове мелькнула мысль, что я и впрямь сейчас похож на шлюху, которая завелась только от одного поцелуя, но я быстро свернул самобичевание на корню. Подумать о том, как низко я пал, можно и утром.