Дороги души: мирские жители - Кухленко Виктор Яковлевич "Кухленко" - Страница 37

Территория восприятия! В этом аспекте дракон уподобляется животному, которое защищает свою территорию – только на более высоком слое энергий. Вот дракон и его собака. Хозяин искупался в реке, погулял в лесах, поел на полянке. То же самое сделала и его собака вместе с ним. Собака эти процессы восприняла как территорию, которая позволяет контактировать с опекой. Еда, тепло, купание – сами по себе, как биологические процессы. А дракон-хозяин – его душа извивалась, очаровываясь всем этим. Душа восхищалась всем, что ей чувственно нравилось здесь. И теперь собака будет защищать свою территорию, а хозяин собаки будет защищать эту же территорию, но как территорию эмоциональных ценностей! Отсюда еще одна черта стагнирующих драконов второго подвида: до преступления им очень мало остается зачастую. Прообраз мира стагнирующих драконов – придворные интриги, придворные, то и дело падающие замертво на королевском пиру, отравленные разочарованными оппонентами.

Драконы третьего подвида

Как привлекательность проявляется во внешних признаках? Внешне привлекательность проявляется как красота. Или, наоборот, внутренний механизм, обеспечивающий существование всего красивого (как в примере с выстрелом из ружья и его внутренним механизмом) – это привлекательность. Драконы третьего подвида собирают красоту форм душевного блага. Или в терминах формальной логики: внешнее будущее временной формы душевного блага. Может, кому-то легче будет воспринять таким образом: стоит статуя, не имеющая ни культурной, ни нравственной ценности. Что определит ее существование в будущем? Очевидно, что ее не разрушат лишь в том случае, если она будет нравиться публике – то есть будет красива.

Драконы третьего подвида – экспрессивные самовлюбленные существа, которые никогда не упустят ничего хорошего и ценного в чувствах. Такой дракон, будучи в возрасте, занимая высокую должность, вполне может сказать, умильно пряча глаза: я именно из этого пакетика хочу сок попробовать. Добавив возмущенно: ведь я ни разу его не пил! Передайте, пожалуйста, через стол. И неважно, сколько лет дракону, но если его зовут Николай – то он будет Николенькой, утром он будет надевать на ножки тапочки, мыть он будет ручки, а чистить – зубки. Болеть у него, конечно же, будет животик. А врачей он подпустит к себе только в самом крайнем случае, ведь для него собственное тело будет драгоценностью красоты, да разве может быть что-то не так в этом произведении искусства?

Драконы третьего подвида великолепно понимают тонкости психики окружающих, умея играть на их чувствах, особенно в аспектах касающихся их подвида. Им ничего не стоит убедить слабую душу в том, что она отвержена и вызывает лишь неприязнь и равнодушие. Или наоборот, что личность всеми любима и чувственно обожаема. Но и сам дракон подвержен тому же. Подобная канва событий неплохо показана в рассказе «Мальчик-звезда». Правда, сам рассказ переполнен высокомерием.

Негативные черты драконов третьего подвида, обусловленные стагнацией основы

Красота формы душевного блага – суть залог существования в будущем того, что нравится эмоционально. А значит недостаток или колебания подобного блага – это достаточно тяжелое испытание. Уезжает сын в далекую командировку и думает: долго-долго, а может и никогда теперь мама не принесет мне душистый коржик на завтрак. Идет бабушка по тропинке, увидела поломанную лавочку, заплакала: эх, помню, сидела я в молодости здесь - любовалась солнышком. Это дает сильную щемящую эмоциональную боль. Раньше, когда у меня не было ни знаний, ни возможностей для изучения слоев мироздания, я считал такую эмоцию сожалением. Но анализ формальных механизмов и логики показал: сожаления не существует. Ведь сожаление в человеческом понимании – оно о прошлом. На самом же деле, когда личность сожалеет – она сожалеет не о прошлом, а о будущем. Личность сожалеет о том, что в будущем, в ее конкретном будущем, скорее всего не будет того, что было в прошлом. Если же дать личности в будущем больше или столько же чувственной формы, сколько было в прошлом – то сожаление исчезнет бесследно!

По какой-то причине в Советском Союзе в конце 60-х годов рождалось большое количество стагнирующих драконов самых разных подвидов. Возможно, для паразитной деятельности на разрушающихся культурных и научных ценностях. Вкратце так: если ускорителю частиц суждено быть разрушенным, должен быть кто-то из руководства, кто будет распиливать бюджет и создавать бреши в службе безопасности. Скорее всего, это будет стагнирующий пылающий мечтой четвертого подвида. А вот в конечной фазе паразитного воровства кто-то стремится сдать детали на металлолом или перевезти ценные части к себе на дачу. Зачастую это будет стагнирующий дракон.

Черта стагнации драконов третьего подвида – крайняя степень инфантильности, уверенность, что все ими любуются. Уверенность, что любое их действие – мило, любой их поступок – хорош и притягателен. Представьте неопрятного мужика, который только вышел из запоя, рукав болтается, от самого воняет, а волосы слиплись в жирный колтун. И при этом он ведет себя так, как будто он чудо как хорош, и каждое его движение игриво, а сам он ждет одобрения со стороны окружающих. Дракона одолевает высокомерие, а потом упрощение. Но упрощение неизбежно сопровождается разрушением. Отрекаясь от красоты формы душевного блага, стагнирующие драконы все больше начинают испытывать холодное равнодушие омерзения.

Драконы четвертого подвида

Внешнее проявленное временных форм душевного блага. Драконы четвертого подвида создают формы душевного блага на четвертом подслое. Они создают формы, отвечающие за любование тем, что чувственно любит душа. Самодовольные бодрые создания, уверенные в себе, несмотря ни на что. Эти качества естественно проистекают из того, что любование, положительные временные эмоциональные черты – они могут создавать сами. Так зачем расстраиваться? Можно попросту создать то, что не устраивало до этого.

Умение собирать потоки любования дает возможность манипулировать логикой эмоций. К примеру, заходит женщина этого подвида драконов в маршрутное такси. Водитель по какой-то причине ей намекает, что она уже старенькая. В своем родном теле женщина создала бы род гипноза, чувственную иллюзию, согласно которой она еще вполне молодая и вообще, любоваться ею можно! Но и здесь она особо не задумываясь, бодро заорала: жене своей указывай! Желание водителя насмехаться над ней пропало, так как он был, кажется, человеком – а значит, не мог противостоять перенаправлению потоков формы душевного блага. Почему желание насмехаться пропало и почему  ответ унизил водителя? Да потому, что нагиня переключила желание насмехаться над тем, что недостойно любования в ней, в другое русло. Она заставила водителя вспомнить о своей жене, напомнив о ней в определенном эмоциональном ключе, вплетая в ключ соответствующий рисунок. Не может же его жена быть идеалом формы чувственного. Поэтому водителю теперь не до старушки, она его пристыдила женой, в которой не все достойно любования. Кроме того, она тонко намекнула, что и жена-то его не всегда слушает, сама же старушка – и вовсе чужда ему эмоционально. Так что плюс ко всему туда были вплетены механизмы опасений перед новыми, совершенно незнакомыми водителю эмоциями. Подобно тому, как лейтенант орет на новобранцев: вы еще не знаете, что вас тут ждет!

Но подобные действия – они уже ближе к стагнации. А вот гармоничный дракон четвертого подвида – он живет в прекрасном мире, где все приходит вовремя. Обед – приходит к проголо­давшемуся, дожди – сильны и основательны, даже ветер и пыль – к месту и дополняют общую эмоциональную картину.

Негативные черты четвертого подвида, обусловленные стагна­цией основы

Любование – это временная характеристика формы душевного блага. Поэтому и отвращение, одолевающее высокомерного дракона – будет связано со временем. Стагнация любования приводит к тому, что дракон ругает все вокруг – все не так, все недостойно и плохо. Ведь ругань – суть недовольство формой. А если стагнирующие драконы четвертого подвида составляют супружескую пару – то начинается бесконечный поединок недовольства, соперничество греха: кто оскорбит сильнее. Естественно, это не может продолжаться долго. Такие стагнирующие драконы в конце-концов становятся очень одинокими. Наступает отречение основы. Дракону начинает казаться, что все вокруг ветхое и неприглядное. Что везде микробы, а постель грязная. На полу – сор и царапины, а воздух – несвежий. Естественно, если даже пол будет вымыт до блеска – гадливость у дракона сохранится. Потому что не опека, а сама формирующая ее аура разрушается!