Искупление (СИ) - "elsiss" - Страница 26

====== Глава 9. ======

в тексте использованы фрагменты диалогов оригинала

Казалось, только начался учебный год, а уже давно прошла середина семестра, и стремительно приближалось Рождество. Гарри, поглощенный учебой, чтением дополнительной литературы, постоянной слежкой за Малфоем и Снейпом, даже не заметил, как пролетело время. Частенько они вместе с Гермионой ходили в Выручай-комнату, чтобы попрактиковаться в применении новых выученных заклинаний и использовании невербальной магии. Иногда Гарри хотелось отдохнуть от всего этого. Тоска и отчаяние, ощущение своей ненужности и никчемности охватывали мысли и душу. В такие мгновенья он хватал метлу и отправлялся на улицу, чтобы вновь почувствовать эйфорию полета. В эти моменты, паря высоко над Хогвартсом, Гарри казалось, что целый мир принадлежит ему, а все заботы и волнения остались там, далеко внизу, на земле. Он не скучал по квиддичу, нет. Ведь игра – это тоже для других. Играя в команде, он опять был кому-то должен – болельщикам, членам команды, своему факультету. А одинокий полет просто ради удовольствия вселял в сердце радость и уверенность в будущем и своих силах. Но такие минуты, когда Гарри позволял себе немного расслабиться, отдаваясь на волю воздушных потоков, были очень редки.

Большую часть времени он проводил с Гермионой, иногда с Невиллом. Ребята вместе делали горы домашних заданий, сидя в библиотеке или в общей гостиной. У Гарри вошло в привычку использовать карту Мародеров как закладку в книгах и учебниках. Артефакт был постоянно активирован. После того события с проклятым ожерельем Гарри старался ни на минуту не выпускать из поля зрения ни Снейпа, ни Малфоя.

Гарри сам себе удивлялся: как он смог решиться на тот разговор со Снейпом? Было невероятно страшно подойти к профессору и попросить его о личной беседе. Внутри он весь трясся от испуга, но старался ничем не выдать волнения, до боли сжимая ладони в кулаки. Гарри не мог поверить, когда понял, что удалось вполне спокойно поговорить со Снейпом, не поддавшись на издевательства и подначки в неосведомленности. Только выйдя из кабинета профессора, Гарри почувствовал, как его вымотал этот разговор. А мысли о том, как он говорил со Снейпом, вообще лишили сил. Он привалился к стене и закрыл глаза, пытаясь унять дрожь в коленях, которую совсем не ощущал в кабинете.

После этого разговора Гарри до жути боялся встретиться со Снейпом вновь. А ведь во время беседы он пытался надавить на преподавателя. Более того, даже намекнул на свою осведомленность о Непреложном обете. Оставалось только надеяться, что Снейп не придал значения его глупой оговорке, но вероятность этого была слишком мала. Как ни странно, профессор вел себя так, будто этого разговора и в помине не было. По крайней мере, на уроках его отношение к Гарри не особо изменилось. Снейп по-прежнему игнорировал его, а работы возвращал исчерканными от и до.

Буквально на следующий вечер после этой встречи Гарри вызвал к себе Дамблдор, вернувшийся из очередной отлучки. Поттер точно знал, что на момент инцидента с колье директора в Хогвартсе не было. Начало их занятия прошло как-то странно. Дамблдор будто ждал чего-то от Гарри, который решил выяснить, что известно старому магу о виновниках данного происшествия.

- Сэр, а как там Кэти Белл? С ней все будет в порядке? – спросил Гарри.

Директор заметно оживился, как будто именно этого вопроса и ждал от гриффиндорца. Он объяснил, что девушка идет на поправку благодаря своевременно принятым мерам и вмешательству профессора Снейпа.

- А что известно о том, кто подкинул ей это колье? Кому оно предназначалось?

- Не забивай себе голову всякой ерундой, мой мальчик, – Дамблдор улыбнулся, будто речь шла о погоде, – думаю, это просто досадное недоразумение, и злоумышленник на самом деле не желал вреда никому из обитателей Хогвартса.

Гарри только хотел открыть рот, чтобы поспорить с директором, но тот, подняв ладонь в успокаивающем жесте, продолжил: – Естественно, мы приложим все силы, чтобы отыскать виновных. Но тебе, Гарри, совершенно не нужно об этом беспокоиться. У нас с тобой есть более важные темы для разговоров.

С этими словами Дамблдор достал флакон с очередными воспоминаниями о Томе Риддле. В этот раз они принадлежали какому-то торговцу и были о матери Волдеморта и проданном фамильном кулоне Салазара Слизерина. А затем еще одно воспоминание о маленьком Томе из приюта.

В конце встречи директор вновь поинтересовался, как дела у них с Роном. Тоном доброго дедушки он попенял на то, что парни, дружившие столько лет, никак не могут уладить возникшие разногласия.

Ушел Гарри от Дамблдора в весьма растревоженных чувствах. Поздно ночью, лежа в своей кровати, он еще раз вспоминал эту встречу и возмущался поведением директора. Ведь тот явно преуменьшает опасность, исходящую от «неизвестного» злоумышленника, передавшего колье. Причем и дураку понятно, что Кэти была под Империусом.

Вспоминая урок, Гарри не мог осмыслить, почему мать Риддла променяла свою жизнь и будущее ребенка на спокойствие смерти. Он не понимал ни ее, ни директора, который очень возмутился тем, что Гарри выказал жалость к сироте Тому. Ведь Гарри тоже был сиротой и обитал как приживалка в доме родственников, которые его терпеть не могли. Он в полной мере мог посочувствовать Волдеморту, вернее – юному Тому Риддлу. У того не осталось даже родственников, и все детство прошло в маггловском приюте. Оказывается, у них с его злейшим врагом было много общего. Нет, он не оправдывал Волдеморта и совершенных им злодеяний, но мог понять озлобленного и никому не нужного мальчишку Тома Риддла.

Опять же директор, показывая эти воспоминания и подталкивая Гарри к каким-то выводам, ни слова не сказал о том, для чего все это затеяно. Не подсказал, что из этого урока должен извлечь Гарри для себя и как это может пригодиться в борьбе с Волдемортом. Гарри пытался анализировать имеющуюся информацию, но не понимал, что с ней делать и как использовать.

Утром он рассказал Гермионе обо всем, что увидел в Омуте Памяти. Но подруга с ее логическим складом ума тоже пока не видела никакого смысла в этих воспоминаниях.

- Возможно, нам пока не хватает информации? – задумчиво проговорила она. – Но я уверена, что Дамблдор не стал бы тебе все это рассказывать и показывать, если бы в этом не было важного смысла. Может быть, на следующем занятии что-то прояснится и все встанет на свои места?

- Да, может… – задумчиво сказал Гарри, – но что-то эти занятия уж слишком редки. Один раз в два месяца! И это при том, что Дамблдор сам говорил, что времени до решающего сражения все меньше и меньше.

- Гарри, не переживай, – Гермиона ласково погладила его по руке, – возможно, он и сам еще только собирает информацию, а потом сразу же делится с тобой?

- Да что ты говоришь? – ехидно спросил Гарри, – вчера он мне показывал свое собственное воспоминание! Хочешь сказать, что он о нем тоже не знал? Это смешно! К тому же директор сказал еще на первом занятии, что уже давно собирает информацию, касающуюся Волдеморта.

- Гарри, но я уверена, Дамблдор знает, что делает, и со временем все тебе расскажет. Надо только набраться терпения.

Он на это только хмыкнул. Гермиона никогда тесно не общалась с директором и не знала его манеру отмерять информацию по крупицам. И еще его странную привычку делиться знаниями только после наводящих вопросов. Если же Дамблдор не желал о чем-то говорить, то тут уж никакие расспросы не помогали. А постоянное хождение вокруг да около и умалчивание о главном и нужном?

Пока Гарри все это обдумывал, Гермиона тоже отвлеклась. Она сидела, свернувшись калачиком на диване, и смотрела прямо перед собой, не замечая никого и ничего вокруг. В последнее время подруга часто вела себя подобным образом. А началось все с обвинений Рона в том, что она предала их дружбу, поддержав Гарри, а не его. С тех пор Уизли стал намеренно игнорировать бывшую подругу. Потом, будто этого мало, начал словно напоказ встречаться с Лавандой Браун. Гарри замечал, как тяжело Гермионе видеть их вместе. Она осунулась, под глазами залегли темные тени. А Рон с Лавандой, никого не стесняясь, часто целовались прямо здесь же, на диванчиках в общей гостиной. Натыкаясь взглядом на эту неугомонную парочку, Гермиона отводила глаза, делая вид, что ее ничего не интересует, кроме уроков и проблем лучшего друга. Гарри очень хотелось начистить рыжику физиономию за такое издевательство. Но однажды, нарвавшись на суровую отповедь Гермионы о том, чтобы не лез туда, куда не нужно, он старался не вмешиваться. Подруга иногда вот так, как сейчас, уходила в себя. Гарри понимал, что, скорее всего, она опять думает о Роне. Он тяжело вздохнул и помахал рукой у нее перед глазами.