Bittersweet (СИ) - Лоренс Тильда - Страница 51

Опираясь на собственные, немногочисленные, говоря откровенно, наблюдения, Илайя никак не мог соединить одно с другим. Не понимал, что заставило Ромуальда податься в развлекательное заведение и с голодным отчаянием в глазах наблюдать за другими людьми. Он ведь любит Джулиана, дорожит им и ради исполнения чужой мечты готов идти по головам. Что заставило на время обратить взор в сторону кого-то неинтересного? Почему он не мог провести это время вместе с Джулианом? Как это расценить? Какие выводы сделать? Он пытался подвести одно к другому, но неизменно терпел фиаско, чтобы в финале приходить к единому выводу: половина из того, что ему известно – это выдумки сплетниц и сплетников, коими наводнён продюсерский центр. Правда скрыта от него за семью печатями и вряд ли откроется в полной мере. Да, так получилось, что он вхож в семью Ромуальда и Челси, неплохо с ними контактирует. Да, его встречают улыбками и не возражают против занятий Челси. Её муж не испытывает ревности, её сын иногда втягивает Илайю в свои игры, как было тогда, в случае с пистолетом. Но это – лишь вершина айсберга, а основная его часть скрыта под водой. К семейным тайнам его близко не подпустят. Он не станет спрашивать, поскольку это, как минимум, неприлично – совать нос туда, куда не просят. Он – не частный детектив и не полицейский, вовлечённый в расследование. Сторонний наблюдатель, коему выпала честь сблизиться с весьма и весьма известными людьми. История Золушки мужского пола.

А Ромуальд…

Он «против» только потому, что остальные «за»?

Вряд ли.

Помимо семейного противостояния у него наберётся ещё миллион причин для отторжения. И везде негласно будет фигурировать Джулиан. Не зря же его имя так часто соседствует в обсуждениях с именем Илайи. Мало кто сдерживает себя в выражениях. Некоторые открыто выражают недоумение и верят, что рокировка будет.

Отец и сестра нарочно машут у Ромуальда перед носом красной тряпкой, надеясь, что у него сорвёт крышу, и он сделает что-то масштабное, решительное. То, что сумеет убедить родственников: с этим человеком следует считаться, не забывать о его мнении в обсуждениях и находить компромиссы, чтобы полученный результат удовлетворил запросы всех. Оставив довольными Ромуальда, его отца и Челси.

Эта перспектива заставляла Илайю усмехаться.

Нереально.

Выдумка.

Утопия.

Он постареет скорее, чем эти трое найдут компромисс.

Он хотел бы расставить все точки над «i», завести нормальный диалог с Ромуальдом, но знал, что это нереально, потому даже не тратил силы и время на предприятие, обречённое на провал.

Оставалось надеяться, что другие люди, работающие над мюзиклом, окажутся чуточку доброжелательнее напарника по сцене, и это восхождение к славе не превратится для него в бесконечный поток страданий и мелких неприятностей, приготовленных заботливыми коллегами. Но никто не обещал, что будет легко. Челси не давала напрасных надежд, не говорила, что он моментально взлетит в топе и, открыв глаза, поймёт: пришло его время! Теперь он действительно знаменит, можно расслабиться и пожинать плоды упорного труда, попутно вознаграждая себя теми или иными дорогими приобретениями. Он не чувствовал себя звездой и понимал, что в дальнейшем мало что изменится. Сыграв свою коронную роль, первую и единственную, он вернётся к прежнему плану действий. Озаботится поступлением в колледж, освоит новую профессию и отправится на работу, которая придётся по душе. Актёр одной роли, так будут отзываться о нём в прессе. Пусть так. Для него мюзикл – это не столько способ заявить о себе, сколько желание заработать на безбедную жизнь. Можно, конечно, бросить всё и идти на поиски счастливого лотерейного билета, но есть ли в этом смысл, если билет уже находится в руках. Своеобразный, но всё-таки.

Содержимое стакана, стоявшего перед Илайей, напоминало воронку урагана, настолько стремительно он его перемешивал. Кажется, именно так делают коктейль «Северное сияние light»? Или нет?

Впрочем, в его стакане плескался томатный сок, а не водка, лежащая в основе коктейля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сняв блокировку с телефона, Илайя посмотрел на дисплей. Официально до его встречи с очередным нужным человеком оставалось не так уж много. Чуть более десяти минут. То, что он просидел здесь около получаса, было его личной инициативой. На встречу пока никто не опаздывал. Илайе просто хотелось настроиться на разговор, проникнуться атмосферой места, в котором будет проходить обсуждение, дабы чувствовать себя увереннее и нагрубить в ответ, если собеседник окажется, в плане характера, точной копией его величества Ромуальда.

Хамство универсальным методом ведения переговоров не считалось, но иногда неслабо помогало вернуть утерянную самооценку, на это Илайя и делал ставку. Столкновение с Ромуальдом дало понять, что с распростёртыми объятиями его никто здесь встречать не будет, а уж те, кто добились в музыкальной сфере определённых успехов, не упустят случая презрительно скривиться, посмотрев на новичка. Ромуальд тоже был новичком, но наличие знаменитого в мире мелодий отца и не менее знаменитой сестры автоматически повышало его рейтинг. Не имея собственного послужного списка, он всё равно не считался новичком, поскольку с раннего детства вращался в этом бизнесе, знал, что к чему. Остальные актёры, задействованные в мюзикле, тоже имели представление о сфере, в которой вращаются. Они жаждали получить роль, обучались в специальных школах и не стояли за прилавками секс-шопов.

Единственное, чему там можно было научиться, так это – притворно стонать, если вдруг дни коротались за просмотром порно, ну, или рассуждать о том, насколько хороши те или иные девайсы.

Вряд ли в среде актёров мюзикла были желающие, обсудить преимущество флоггера перед стеком или ещё что-нибудь из той же оперы.

Отложив в сторону пластиковую трубочку, Илайя посмотрел в окно, автоматически подмечая, как на стоянку въезжает очередная машина. Поскольку остановилась она на приличном расстоянии от окна, разглядеть марку не удалось. В целом, он делал ставку на «BMW», хотя и не был уверен на сто процентов. Некоторое время автомобиль стоял на месте, потом дверь со стороны пассажира открылась, явив миру человека, с которым Илайе предстояло провести несколько минут своей жизни. Челси описала его предельно подробно, нарисовав такой словесный портрет, что никто бы не ошибся. Однако такая инструкция Илайе не требовалась, поскольку он видел мужчину прежде. И неоднократно. Где-то в его коллекции затесался диск – продукт совместного творчества двух исполнителей, с роскошной темноволосой леди, наряженной в кружева, на обложке. Рядом с дамой был этот самый мужчина. Правда, в момент, когда диск упал на прилавки, мужчина был моложе, и в сочетании с его описанием органичнее смотрелось слово «парень». Фрак, бабочка у горла. Свечи. Тёмные симфонии. Несколько лет молчания, а потом триумфальное возвращение и многочисленные афиши по всему городу. Один из последних клипов с обнажением, расчленёнкой, сглаженной цензурой, ошейники, цепи… Глаза, подведённые чёрным, блестящие от блеска губы, искусственные слёзы. Апофеозом – недавний клип, где от этого готик-глэм стиля практически ничего не осталось.

Фанатом данного исполнителя Илайя не стал, но с творчеством периодически сталкивался и что-то ему определённо нравилось. Окажись на его месте особа более впечатлительная, находилась бы ныне на грани обморока, опасаясь сказать что-то глупое, неуместное и абсолютно несоответствующее ситуации.

О, как это восхитительно и неожиданно. У меня будет возможность спеть что-то, написанное одним из любимых исполнителей. Не просто взять в руки расческу, представив, что это микрофон, и начать кривляться перед зеркалом, а непосредственно на сцене, перед зрителями. Частичка чужого таланта.

Пф… Какая сентиментальная чушь!

Илайя сделал несколько больших глотков, промачивая горло. Вот, значит, как выглядит человек, отчаянно дрочащий на смысл своих текстов, по словам Челси. Да, изменения видны невооружённым глазом. Если раньше он был блестящей наклейкой, вроде тех, что выпускаются в огромных масштабах для маленьких девочек, падких на всё яркое, как сороки, то теперь появилось больше строгости и сдержанности. При этом простоты. Ничего выдающегося в наряде, обычные джинсы, такая же куртка, рубашка, пуловер и шейный платок.