И кто добыча? (СИ) - "L.Djun" - Страница 149

- я не знаю...Адриан уже позволил мыслям расползтись в стороны, а Трэин только этому способствовал. Трэин остановился и Адриан был готов прогнуться за рукой охотника, что дарила такую негу. давай потом к этому вернёмся.- светловолосый снова обнимает его и теперь брюнет чувствует его острее, но состояние общей расслабленности не покинуло.

- Адриан..- тихо протянул он.

- Ммм?-перворожденный прижимается виском к голове Трэина.

Помявшись пару секунд, охотник все же выдыхает и произносит:

- Я голоден.

Было немного странное ощущение. Вроде бы практически ничего не изменилось, но то, что они столь продолжительное время не были вместе словно что-то поменяло. Нет, чувства Трэина ничуть не изменились, скорее наоборот. Он теперь понимал, насколько дорожит этим немного взбалмошным вампиром и с ужасом думает о том, что могло бы быть, если бы их все-таки не “засекли” на этом смотре. “Во всем этом были и положительные стороны.”- думает Трэин, глубже вдыхая родной запах каштанов.

Адриан тихо хмыкает, и чуть толкает Трэина назад, заставляя отпустить себя и выходит из под струй воды. Чуть отстраниться, чтобы опереться спиной о стену кабинки и медленно провести ногтем от скулы до ключицы, оставляя довольно глубокую царапину из которой стекает по коже кровь, смешиваясь с водой на коже и оставляя розовые.

Он как зачарованный наблюдал за тем, как медленно на коже появляется алая полоса. Тонкий аромат забивается в самые легкие, на миг перекрывая доступ кислороду в восхищенном вздохе. Шаг вперед, и рука опирается о стенку кабинки, другая притягивает Адриана за талию. И вот, губы торопливо сцеловывают алые капли, проникают к ранке, а язык скользит по ее краям. Невольно вырывается тихий полу стон наслаждения. Сейчас вкус крови перворожденного был другим. Чуть сладким, нежным, обволакивающим. Ранка начинала затягиваться и это очень не понравилось охотнику. Рука скользит на мужское бедро, чуть сжимая, левая плавно проводит по руке, плечу и замирает на сгибе шеи, а клыки уже глубже проникают в кожу. Как же был прекрасен его вкус! Трэин осторожно ласкал пальцами кожу шеи, пробегал кончиками по выступающим позвонкам, касался затылка.

Кожа к коже, но все равно хочется еще ближе. Адриан откидывает голову назад, открывая полный доступ к шее.

Клыки уходят под кожу. Это потрясающие ощущения, ни боли, ни дискомфорта, а лишь удовольствие, что растекалось внутри, а вскупе с лаской Трэина заставляло буквально плавиться. Руки ложатся светловолосому на спину, просто оглаживая кожу, или судорожно вцепляются в спину когтями, стоит только особенно чувственной волне прошить тело. Как же ему не хватало этого сумасшествия.

Кое-как уговорив себя отстраниться, Иной в последний раз прижимается губами к шее Адриана, и облизнув губы смотрит в алые глаза.

- Прости, не удержался. – а внутри уже все скручивает от странного нетерпения и легкого (пока еще, легкого) желания.

- Ничего, возместишь.- оттолкнуться от стены, принимая ровное вертикальное положение. Руки со спины переместились на живот и грудь. А потом обняли за шею и притянули для поцелуя. Аккуратно, не задевая клыками, не позволяя углубить поцелуй, чтобы отстраниться и легко, не оставляя следов, провести клыками по нежной коже. Шея покрывается поцелуями и Адриан останавливается на плече, без предупреждения вонзая клыки под кожу. Давая почувствовать всю гамму этих ощущений. Это совсем по другому, не так как было.

Такая же потрясающая, как он помнил. Несколько глотков и он отстраняется, целуя затягивающийся след. Возбуждение накрывало, отыгрываясь за все время, что они были порознь, и противиться совершенно не хотелось. Наоборот, он поддавался этому безумию.

Месяц. Целый месяц он мечтал об этой близости, о том, чтобы наконец почувствовать его прикосновения и позволить себе касаться его. Короткий поцелуй кажется слишком малым, и хочется углубить его, прижаться сильнее, но этот мучитель отстраняется, лишь для того, чтобы позволить мужчине испытать те же непередаваемые эмоции. Запрокинув голову, он закусил губу, чтобы не стонать слишком громко. После столь долгой разлуки все воспринималось куда ярче и сильнее. Запустив пальцы в темные волосы, Иной притягивает к себе Адриана, углубляя поцелуй, лаская его губы и рот, практически задыхаясь от счастья. Требовательно притянув мужчину к себе за талию, Трэин не прекращал касаться его руками, чуть царапать ногтями спину и плечи, водить ладонями по коже, собирая капли воды. Хотелось касаться его везде, не упустить и миллиметра, зная то, насколько прекрасно тело его возлюбленного. Покрывая поцелуями ключицы перворожденного, он не сдержался и толкнулся возбужденным членом в его пах, отчего низко застонал, понимая, что еще чуть -чуть и его просто разорвет от переполнявших его эмоций и чувств.

Стоны Трэина ласкают слух. И что-то внутри предвкушающе сжимается, зная, что скоро стоны будут более громкими и бесстыдными. Адриан ласкает охотника, задевая нужные точки, чтобы заставить гореть от желания, тем же огнём что и у него внутри.

С трудом, но Адриан заставляет когти втянуться, и медленно проводит рукой до низа живота, ниже, обхватывая пальцам возбужденную плоть.

Подняться до головки, остановиться собирая прозрачную жидкость, и, сжав пальцы плотнее, плавно двигаться, следя за выражением лица Трэина.

Собственный член требовал внимания, и Адриан придвигается в плотную, обхватывая сразу два члена. Так удовольствие было острее и несдержанные стоны срывались в чуть покрасневших губ.

Горло разрывается от рваных вдохов, а сам он чуть ли не скулит от предвкушения и жидкого желания, что плескалось в венах. Стоит только вампиру сжать возбужденную плоть, по телу прокатывается волна удовольствия, ударяя в голову и туманя мысли, оставляя после себя лишь острое чувство того, что этого мало. Поцелуи практически не прекращались, заглушали стоны, которые глухо звучали во рту, отдавались в горло и сводили с ума. Ноги подкашивались, внутри все сладко сжималось и ныло, совсем как у какой-то девственницы, но он ничего не мог поделать. После столько долгой для них разлуки все чувствовалось куда ярче, захлестывало все сильнее, будто в первый раз.

Ещё пара движений и Адриан убирает ладонь, скрывая их стоны поцелуем. Развернуться, чтобы теперь охотник был прислонен к стене и заставить светловолосого повернуться и открыть спину.

Когда Трэин поднимает руки, чтобы опереться о них, мышцы под кожей перекатываются, и Адриан проводит по ним рукой. Все таки этот мужчина потрясающий. Губы выцеловывают смуглую кожу, но Адриан все таки может удержаться и прокусывает кожу чуть ниже правой лопатки, делая маленький глоток. Успевшая скатиться капля слизывается и брюнет возвращается к шее, параллельно сжимая ягодицы и проводя пальцем по ложбине между ними.

Немного резкие движения заставляли сильнее возбуждаться, а легкий, почти нежный укус заставляет тихо застонать, сильнее прогибаясь в пояснице и нетерпеливо закусить губу. Шире расставив ноги, охотник пытался хотя бы не задохнуться от удовольствия, что накатывало все с новой силой. Вот, руки Адриана на его бедрах, еще чуть-чуть и

Дразнить совсем нет ни сил, ни желания. Он сам уже на пределе своей выдержки. Чуть надавить, чтобы можно было прикоснуться к сжатому колечку мышц, но тут же резко отдернуть руку, получив сильный энергетический разряд. ... Странный разряд энергии прошил тело охотника, заставляя удивленно охнуть и широко распахнуть глаза.

- чееееерт...- простонал брюнет утыкаясь в плечо возлюбленного.- магия следит за тем, чтобы у меня не было шанса тебя обесчестить до того как ты станешь моей истинной парой.

Разочарованный стон брюнета звучит странно, чужеродно для мозга, который в данный момент плохо соображал. И лишь чуть позже до него доходит смысл сказанного.

- А для этой магии не является аргументом то, что мы раньше уже спали? – голос звучит глухо, а Трэин пытается не стонать в голос от разочарования.

- Нет,Адриан все же отвечает на вопрос, опускаясь ладонями по спине и останавливаясь на пояснице. все это было раньше, а теперь магия исполняет роль твоей совести, которая будет следить за тобой, -все не могло быть так хорошо. Но пока хватит и того, что они снова могут так откровенно касаться друг друга и ловить громкие стоны прямо с губ, не давая им возможности улететь. -хотим мы того или нет.