Белый вереск - Рединг Жаклин - Страница 49

— Так оно и есть, — согласился с ней Роберт, — но не забывай, что мы должны защитить тебя от сэра Деймона. Я тут подумал обо всем этом и, кажется, принял наиболее разумное решение. Судя по прежним деяниям Деймона Данстрона, можно с уверенностью сказать, что он — человек непредсказуемый. Поэтому, взвесив все «за»и «против», я пришел к выводу, что лучше всего сумею защитить тебя от него, введя в здешний свет.

— Но я ничего не знаю о светской жизни! — вскричала Катриона. — Может, мне стоит все же получше спрятаться, пока ты ищешь родных леди Кэтрин?

— Нет, это неразумно, — возразил герцог Девонбрук. — Полагаю, сэр Деймон догадается о том, что я захочу защищать тебя, поэтому решит, что мы будем прятаться. Мой богатый опыт общения с врагом на полуострове подсказывает: лучший способ обойти врага — это поступать так, как он не ожидает. В свет ты вступишь под именем мисс Кэтрин Данстрон из Касл-Крэннока в Шотландии.

Как он назвал ее? Кэтрин? Неужто даже имя у бедняжки Катрионы, дочери простого фермера, отняли? Тем временем Роберт продолжал:

— Таким образом, нам будет легче всего разыскать родственников твоей матери, леди Кэтрин. Дело в том, что Ноа не многого добился, пытаясь разузнать ее девичью фамилию. Мое покровительство поможет, и тебя примут в самых лучших домах. Хоть моя репутация и подорвана, я все еще герцог, и с этим нельзя не считаться. А твое происхождение развеет сомнения скептиков.

Происхождение? Что-то в этом было нелепое. Катриона все еще пыталась вникнуть в слова. Роберта, а он уже снова заговорил:

— Кстати, мне надо еще кое-что обсудить с тобой. — Герцог бросил короткий взгляд на Мерид. — Извини, Мерид, но нам надо поговорить наедине, недолго.

Мерид лишь кивнула. Бедняжка застыла на месте, сложив на коленях руки; казалось, она даже двинуться боится.

Не было такой темы, которую Катриона не стала бы обсуждать в присутствии сестры, н она уже было собралась заявить об этом Роберту, но, подняв взор и встретившись с ним глазами, девушка прикусила язык. Взяв предложенную им руку, она вышла вместе с герцогом из комнаты.

Роберт привел Катриону в библиотеку — ту самую комнату, в которую она по ошибке забрела, разыскивая столовую, — и закрыл за ними дверь.

— Катриона, в моем плане есть один замысел. Я обдумывал его две последние недели в Россмори, так что не опасайся, будто я принял поспешное решение, — проговорил он. — Я хочу кое о чем попросить тебя.

Девушка снизу вверх смотрела на герцога, стоявшего возле стула, на котором она сидела. Пожав плечами, она молча кивнула.

— Катриона, я имею честь просить твоей руки, — заявил Роберт.

Девушка заморгала. Она не ослышалась? Он попросил ее выйти за него? Нет, этого не может быть. Наверняка она что-то не так поняла.

— Прости, пожалуйста, — пролепетала она. — Что? Что ты сказал?

— Я, кажется, все как следует обдумал и пришел к выводу, что должен попросить твоей руки. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Признаюсь, в первую очередь меня волнует твоя безопасность. В качестве моей жены ты будешь более защищена, чем просто моя знакомая. Кстати, если мы будем женаты, то ни у кого не возникнет нездорового любопытства к нашей жизни, никто не будет интересоваться, почему это мы живем вместе, — промолвил герцог.

Стало быть, его волнует ее безопасность? Это он принимает во внимание? Но как он к ней относится, любит ли ее? Неужели их отношения сводятся лишь к «знакомству», и больше ничего для него не значат?

— Ну и, разумеется, во вторую очередь я не забыл о тех минутах, что мы провели вместе, — договорил Роберт.

Комок, застрявший было в горле Катрионы, кажется, стал исчезать. Он испытывает к ней чувства — те же самые, что и она к нему, те, что она предпочитала скрывать из опасения, что герцог никогда не ответит любовью на ее любовь.

— Ох, Роберт, я…

— К тому же нельзя исключать, что ты можешь быть беременна, — перебил он ее.

Комок опять перекрыл дыхание девушки; слова, уже готовые сорваться у нее с языка, признание в любви, в том, что более всего ей хочется провести остаток жизни с ним, застряли у нее в горле. А она-то ждала, что и он скажет ей о своей любви. Но… Роберт не сделал этого. Катриона опустила голову, чтобы он не заметил блестевших в ее глазах горьких слез разочарования.

— У тебя не было месячных с тех пор, как мы в последний раз были вместе? — поинтересовался герцог.

Девушка бросила на него испуганный взгляд — это подтвердило его подозрения. Нет, месячные так и не пришли, хотя прошло уже довольно много времени.

— Я так и думал, — заявил Роберт. — Что ж, это означает, что нам надо поторопиться. Положение затруднительное.

Поторопиться? Затруднительное положение? Почему это звучит так, словно Роберт вовсе не рад тому, что у них, возможно, будет ребенок? И почему это он говорил об этом так прямо? Она только что сообщила ему, что носит под сердцем дитя, их общее дитя, а он в ответ почему-то заговорил о нехватке времени! Что же случилось с тем человеком, которого она так полюбила в Шотландии?

Катриона едва сдерживалась. Ну почему все так обернулось? Ведь Роберт попросил ее руки — втайне она мечтала об этом, но даже себе боялась признаться, что мечтает обвенчаться с ним. Оказалось, что он хочет сделать ее своей женой не потому, что любит ее, и не из-за того, что проведенные вместе незабываемые минуты стали для него так же важны, как и для нее. И теперь, когда стало известно, точнее, когда у них появилось предположение, что ее мать, леди Кэтрин, возможно, происходила из знатной семьи, он хочет жениться на ней, потому что у него появилась уверенность, что их будущий ребенок тоже будет знатного происхождения. В ином случае малыш оказался бы незаконнорожденным.

Голова у Катрионы раскалывалась. Вопросы, вопросы… Неужто Роберт и в самом деле не попросил бы ее стать его женой, если бы не узнал о ее матери? Хотел ли бы он по-прежнему близости с ней, если бы она оставалась дочерью простого фермера? Вопросы одолевали девушку, но гордость мешала ей задать их, потому что, кажется, она уже знала ответы.

Она не покажет ему своих истинных чувств, не станет его разочаровывать.

— Надо как можно быстрее вывести тебя в свет и объявить о нашей помолвке, — вновь заговорил герцог. — Чем больше людей узнает о твоем существовании, тем в большей безопасности ты окажешься, и сэр Деймон будет бессилен причинить тебе вред, если вдруг задумает внезапно нагрянуть в Лондон. Я уже договорился с моей тетушкой Эмилией — она приедет и поживет здесь некоторое время. Ты сегодня же с ней познакомишься. Тетушка будет сопровождать тебя на выходах в свет. Ее везде знают, и к ней хорошо относятся, поэтому вас примут в лучших домах. Ко всему прочему, она будет учить тебя. Вечером я уеду отсюда и поселюсь временно в доме моего брата, так что нежелательных расспросов не будет. Все слуги в доме будут в твоем распоряжении. Мерид останется здесь, чтобы составить тебе компанию. А пока ты будешь занята с портнихой, я позабочусь о том, чтобы в газетах напечатали объявления… — Роберт осекся, внезапно осознав, какие мысли обуревают Катриону, пока он излагает ей планы на будущее. Он стоит тут и говорит о всякой ерунде, забыв об одной очень важной детали: Катриона ведь пока не приняла его предложения. — Но ты так и не ответила мне, Катриона. Согласна ли ты стать моей женой?

Не успел он договорить, как в дверь постучали. Катриона хотела было ответить, но тут в библиотеку заглянул управляющий.

— Ваша светлость, — сообщил он, — прибыла портниха. Не сводя с девушки глаз, Роберт быстро ответил:

— Проводи ее в гостиную, Уиггин, и попроси мисс Мерид дождаться мисс Кэтрин там.

Ну вот опять! Опять он назвал ее этим именем — Кэтрин! Словно «Катриона» недостаточно хорошо для лондонского общества! Гнев поднимался в душе Катрионы, гнев и злость на эту неожиданную перемену.

— Так ты не ответила мне, — настойчиво повторил герцог. — Ты станешь моей женой?

Катриона посмотрела ему в глаза, пытаясь овладеть собой и хоть немного успокоить быстро бьющееся сердце.