Осознание (СИ) - "thelordofthedark" - Страница 39

- Эд? – переспросила Лена, посмотрев сначала на рыжеволосую девушку, а потом на Эдварда, видимо, не совсем поняв, к кому сейчас Алиса обратилась.

- Сокращенно от Эдвард, – пояснил он, сам попробовав суп, только для того, чтобы убедиться, что особенного мастерства к его изготовлению повар не прикладывал, вероятно, просто покидав в кипящую воду те овощи, что находились под рукой. Съев несколько ложек, отодвинул тарелку супа в сторону. Проблем с едой здесь явно не было, а потому и смысла мучить себя, вливая в желудок подобное издевательство над вкусовыми рецепторами, не стоило. Картошка же оказалась более приятной на вкус и действительно похожей на пюре, а не на отварной кожаный сапог, – У меня не самое удобное имя, чтобы произносить его целиком, для друзей Эда вполне достаточно… – он посмотрел на Алису, в ответ лишь нагло улыбнувшуюся.

Дальнейший разговор не сошелся, откашлявшаяся Мику решила все-таки, что еда сейчас важнее и больше почти ничего не говорила, а Алиса словно стеснялась Лены, тоже уткнувшись в свою тарелку и лишь изредка бросая на Эдварда взгляды исподлобья. Хотя девушка с фиолетовыми волосами, кажется, сама очень сильно стеснялась, что за столом есть еще кто-то, опустив взгляд и почти ни на кого не обращая внимания. Эдвард почти чувствовал напряжение, повисшее над столом, но боялся его разрядить неудачной фразой, не понимая, в чем именно причина, и вместо попыток выяснять причину происходящего, решил молча закончить свой обед, поспешив выйти на улицу, оставив девушек самостоятельно решать их внутренние разногласия, если такие вообще были. Одна из старых мудростей гласила, что лучше попасть под перекрестный огонь на поле боя, чем оказаться между двумя дамами, выясняющими друг с другом отношения. Зато, поскольку вышел одним из первых, смог занять свободную скамейку, спокойно ожидая Алису, пока из двери выходили прочие пионеры, о чем-то болтая или дожевывая на ходу булки с обеда.

- Куда теперь? – Алиса вышла через несколько минут, стреляя по сторонам глазами, но обнаружив его, не успела скрыть довольной улыбки, мелькнувшей на лице, – дальше по твоему списку?

- Осталось два пункта, – сверился Эдвард с листком, поднимаясь и подходя к ней, – Клубы и спортплощадка… Что ближе от столовой?

- Спортплощадка, – кивнула Алиса и показала пальцем в сторону направо от столовой, – Там у нас почти все спортивные секции. Спорим, физрук тоже тебя будет агитировать в какую-нибудь вступить?

- Не хватало мне еще раз проходить курс молодого бойца, – покачал головой Эдвард, не желая даже и думать о том, чтобы носится по стадиону под одобрительный взгляд старого офицера, давно ушедшего на покой, но так еще и не привыкшего к мирной жизни, – Спорт, конечно, дело полезное, только в нем и без моей персоны довольно неплохо обходятся… А ты сама, кстати, там нигде не записана? – он спросил Алису, когда уже спустились с крыльца и пошли в стороны спортивной части лагеря. По правую руку от них через несколько минут открылся прекрасный вид на большую, покрытую травой равнину, где ближе к лагерю проходился широкая голубая полоса, блестевшая в лучах дневного солнца. Эдвард даже остановился на несколько секунд, не привыкший к подобным видам, разглядывая уходящие вдаль поля и реку, исчезавшую за горизонтом. На ее берегу, ближе к лагерю, начиналась широкая песчаная отмель, которую, кажется, и называли пляжем. Там же еще и небольшой причал с лодочной станцией, стоявшей на сваях прямо на реке, и отходившие в стороны узкие деревянные пирсы с привязанными к ним лодочками. Вдалеке даже проходила нитка рельсовой дороги, пересекавшей реку мостом из металлических конструкций на бетонных опорах, по которой сейчас проходил состав из нескольких вагонов. Таких широких пространств в его мире просто не было, обзор окрестностей невооруженным взглядом заканчивался там, где заканчивался свет прожекторов внешней линии периметра, и то, что он сейчас видел, казалось действительно невероятно красивым.

- Пошли уже, – толкнула его Алиса, привыкшая к подобному и не понимавшая причину, по которой Эдвард остановился, – И нигде я там не записана, делать мне больше нечего, как в бадминтон играть… а в футбол можно при желании и без всяких секций поиграть. Это у нас Ульянка только такая…

- Она, кстати, что-то про матч говорила, когда усилитель на сцену тащил, – вспомнил Эдвард, – Ее и на обеде не заметил. Может так оказаться, что сейчас она там? – спортплощадки обычно весьма обширны, и найти там одного нужного человека нередко проблематично, так что лучше, если кто-то сразу скажет, где надо искать.

- Вот сейчас и проверим, – Алиса указала в сторону, где на фоне леса стоял совсем разочаровавший Эдварда комплекс для занятий спортом, состоящий всего лишь из закрытого зала для занятий, открытой площадки с невысокими стенками и высоко поднятыми сетками, чтобы мяч далеко не улетал, и еще рядом грубо сваренных турников и им подобных тренажеров для физических упражнений. Дальше за ними вроде еще несколько площадок, так же закрытых сетками, наверное, для конкретных спортивных занятий, но Эдвард, не знавший ни правил, ни даже названий, мог сказать только то, что это должны быть командные виды спорта, для индивидуальных площадки слишком большие, – Вон, видишь, игра идет!

На открытой площадке действительно носилось как стадо молодых сайгаков человек двадцать ребят, среди которых было даже две или три девочки, лупивших по одному мячу ногами и стремившиеся забросить его в черно-белые рамы по разные стороны поля, но чаще мяч летел куда угодно, но только не в цель. Зрителей немного, но довольно живо болевших, криками подбадривая игроков. Затесавшись среди них, Эдвард с Алисой быстро обнаружили на поле реактивную девочку с почти красными волосами, лупившей по мячу с такой силой, что сетка, ограждавшая площадку, от каждого попадания ходила ходуном, а стоявший в раме игрок нервно дергался.

- Ульян! – позвал Эдвард, но сначала без всякого успеха, только после третьей или четвертой попытки удалось до нее докричаться и, девчонка, потная настолько, что можно хоть выжимать, шумно дыша, остановилась рядом.

- Видали! – сразу же выдала она, хватая ртом воздух, – Девять-пять! А играть еще всего двадцать минут! Мы их порвали! Поболеть пришли?

- Не дели трофеи, пока не разбил врага, – предупредил Эдвард, – Ульян, мы тут немного по другому поводу. Где здесь ваш физрук? И как он вообще выглядит?

- Борис Викторович, наверное, в крытом корпусе, – махнула Ульяна рукой, – Спит, я думаю. Мячи нам дал, а дальше и без него справимся! Ты все с обходным, что ли? – ответить ей Эдвард не успел, девочку снова позвали с поля, и та, лишь махнув своими косами, умчалась обратно в самую свалку, творившуюся вокруг мяча.

- Спит… – протянул Эдвард, – У вас тут что, традиция такая, на служебных местах спать? Алис, проведаешь со мной этого соню? – у него в баронате за сон на рабочем месте в самом лучшем случае было бы служебное взыскание, но здесь об этом говорили с такой простотой, словно ничего плохого и не происходило.

- Не буди медведя зимой, – рассмеялась Алиса, – Наш физрук, конечно, не самый плохой человек, но если спросонья будет, то от него ты одной росписью не отделаешься, – она улыбнулась, – запишет тебя в бадминтон, будешь потом ракеткой махать с девчонками, – эта мысль ей показалась настолько забавной, что даже рассмеялась и толкнула его в плечо, – честно, я даже поболеть за тебя приду, а заодно на это шоу посмотреть!

Крытый корпус представлял собой довольно простую сборную конструкцию из больших композитных панелей, с широкими, почти во всю высоту стен, окнами, и внутри больше похожим на ангар с большими, сейчас выключенными лампами под потолком и крашеным полом, размеченным множеством белых линий. В дальней от дверей стороне стояла целая куча спортивного инвентаря, частично расфасованного по мешкам, а частью просто лежавшего на полу. И там же, на куче тренажерных матов, лежала фигура в спортивном костюме с открытыми руками, оставляя на виду накачанные рельефные мышцы и почти не скрывая широкий торс с хорошо заметным прессом, словно этот человек тренировался не для того, чтобы стать сильнее, а чтобы получить впечатляющий внешний вид. И физрук действительно спал, положив руку под голову и чуть слышно храпя.