Коронованный наемник (СИ) - "Serpent" - Страница 101

- Княжна, – она вздрогнула, будто вспугнутая этим неожиданным окликом, – ступайте отдыхать, у вас был длинный и трудный день, а завтра будет не лучше.

- Но Сарн…

- Не спорьте, княжна, – голос эльфа был мягок, но Камрин поняла, что это приказ.

- Как скажете, – покорно пробормотала она, подбирая мокрый подол плаща, – доброй ночи.

Рассеянно кивнув, она медленно двинулась по галерее к черному контуру входа в башню. Сарн смотрел ей вслед, отмечая усталый шаг и поникшие плечи, казавшиеся слишком хрупкими для тяжелого, отделанного мехом сукна. Но вот плечи дрогнули, независимо развернувшись, словно согнувшийся было внутренний стержень снова упруго распрямил тонкий стальной стан. Десятник ощутил, как в душе шевельнулось невольное уважение.

- Миледи! – негромко окликнул он. Девушка замедлила шаг, обернулась. – Не тревожьтесь. Вы не одна. Мы справимся.

Это были уместные слова ободрения княжне от коменданта, и ни один сторонний слушатель не уловил бы в них ничего необычного. Но Камрин кивнула в ответ, и Сарн знал, что они поняли друг друга.

… Он не скупился на свечи в ту ночь. Отбросив остомелькоревшие терзания, отодвинув комендантские заботы, Сарн погрузился в привычную подготовку к бою, словно завтра всего лишь собирался, как прежде, встать под знамена Лихолесья. Огоньки свечей превращали тонкое плетение кольчуги в полотно серебристого шелка, лоснились кожаные оплечья, новая тетива поблескивала гладкими волокнами, и длинные стрелы оскаливались закаленными клыками отогнутых к древку шипов. Но все эти монотонные хлопоты не только занимали руки, но и способствовали отличной ясности ума, что уже не раз отмечал Сарн. Итак, что за новые нити вплелись сегодня в разрозненный гобелен ирин-таурских интриг?

Если верить Эрсилии – мысленно Сарн продолжал называть ее этим именем – то победа защитников княжества едва ли не предрешена. Как это произойдет? Сармагат предполагает, что столица все же прибегнет к силе Бервировых источников? Зачем же тогда вообще вся эта затея? Зачем изначально учинять заведомо провальную осаду, нарушая длительный мир и рискуя полномасштабной войной? За многие века своей жизни Сарн много раз убеждался, что в самую хитрую обертку, как правило, завернуты самые очевидные вещи, а спрятанная истина или разгадка обряжена в нечто прямо противоположное. Нет, здесь дело не в завоевании княжества. Здесь что-то другое… Что-то простое настолько, что ему пока не приходит в голову посмотреть на проблему под подобным углом. Что же?

Сарн ощущал, что готов в любую секунду нащупать ответ, словно кончик вплетенной в волосы тетивы, что на скаку ускользает из пальцев. Ассоциация дробно постучалась в память: бесснежная осенняя ночь, Скальный форт, Чернокровые, с воем разбегающиеся от требушетных снарядов… «Орки какие-то попались завалящие…».

Они сдались в ту ночь с феерической легкостью, поразив эльфов и восхитив крестьян. Почему они сдались? Погодите, вскоре после их ухода появились «Рабы Слез». Но недостаточно скоро, чтоб быть причиной капитуляции орков. Орки никогда не сдаются, не исчерпав своих резервов. Эти твари отважны. Как бы ни были они отвратительны, эльфы знали, что падают орки обычно лишь мертвыми, до последнего напролом идя к победе. Победа… Это слово отчего-то застряло в уме и не давало Сарну покоя, подспудно шепча, что разгадка тут, у самого локтя, только руку протяни, не дай упорхнуть.

Он встряхнул головой, заметив, что уже долго стоит у стола, машинально водя тряпицей по клинку меча и уставившись на капли воска, мерно падающие с покосившихся свеч. Воск образовал на углу стола причудливый орнамент, капли местами лежали застывшими лужицами, местами полностью покрыли друг друга, а местами вырисовали неровные цепочки, слившиеся краями. Что-то пробормотав, он отложил меч и вынул из шандала свечу. Вот так, пожалуй, выглядит и развитие событий в княжестве. Одни заслоняют другие, третьи выстраиваются в путаные вереницы, искажая собственную суть, четвертые вовсе кажутся отдельными, хотя они – воск тех же свеч.

Эльф осторожно наклонил свечу. Кап… Воск застыл на темной столешнице забавной кляксой в виде горбоносого профиля, чем-то похожего на княжеский. Князь… С вас-то все и началось. Вы позвали нас сюда без особой, как оказалось, на то нужды. Вы знали все, что происходило в княжестве, вы дрожали от страха, сохли от ужаса, но молчали. Сейчас ваш страх перекипел через край, и вы пытаетесь притушить его вином, но все так же молчите.

Кап… Вторая капля. Болезнь Леголаса. Князь тоже знал, что ждет эльфийского принца, но все равно молчал.

Кап… Падение фортов. Глупое, будто разыгранное в балагане. Бледное от ярости лицо Элемира: «Нас, словно овец, в кучу сгоняют. Это не война, братья, это игра».

Кап… Тугхаш снимает маску. Взволнованные глаза, закушенные губы, из-под коифа стекают капли пота. Тугхаш тоже боится, но это совсем иной страх. «Тот, кто жаждал смерти Леголаса, хотел убить его до изменений внешности. Сейчас смерть принца не нужна, и охота на него уже не идет».

Кап… А вот и Эрсилия оказывается не Эрсилией. И ужас князя получает объяснение – он трепещет за жизнь больной дочери. А самозваная княжна, пометавшись меж сближающихся стен, похоже, выбрала, в которую упереться руками, хоть выбор этот ей и не по сердцу. Пренебречь же сердцем ради совести – на это способен не каждый. Кто знает, устоит ли она до конца на этой стороне…

Кап… С этой битвой что-то будет не так.

Кап… Сармагат жаждет победы, что принесет ему покой.

… И тут Сарн вздрогнул, вскидывая голову. Вот оно! Победа. А что делает победу таковой? Трофеи, достигнутые цели, завоеванные позиции. Вот, что есть победа, а вовсе не знамя, реющее на шпиле павшей крепости… Сармагату не нужен Тон-Гарт. Ему нужна совсем иная победа, куда менее громкая, куда более масштабная. И когда он будет праздновать ее – не все ли равно, под гул чьих барабанов?

Несколько секунд он стоял, сжимая свечу в руке, а потом резким движением прижал палец к фитилю, гася пламя.

Картина была почти готова. Не хватало всего одного, маленького, самого главного куска. Но сейчас его негде было раздобыть, а потому – к балрогам его, нужно лишь не забыть о нем в решающую минуту. Ты великолепен, Сармагат, артист среди стратегов, морготов грязный ублюдок. Но через несколько дней мы посмотрим, кто из нас лучше играет на плясовой дудке…

В решетку врезался кулак в тяжелой перчатке:

- Йолаф! Отчего вы так молчаливы, друг мой? Неужели обижены на меня?

Голос Сармагата был бы почти добродушен, если бы не позванивающая в нем нотка торжества, отдающая злорадством. Но в ответ не донеслось ни звука, только тяжелое дыхание слышалось из полумрака, где на полу смутно угадывался темный силуэт.

- Йолаф? Балрог вас подери, вы что же, решили малодушно умереть и не доиграть нашу партию до конца? – Сармагат щелкнул пальцами, и в протянутую руку немедленно вложили факел. – Стыдитесь, друг мой, вы близки к цели, как никогда! – теперь к насмешливому тону примешалась едва уловимая досада. Куражиться над умирающим противником Сармагату было гадко…

Распростертая на полу фигура пошевелилась, поворачивая голову, и на орка взглянули горячечно блестящие глаза. Сармагат нахмурился, вглядываясь в обметанное бисеринками испарины лицо, пересохшие губы и неровные пятна румянца.

- Мелькор Всемогущий, да вы совсем плохи, рыцарь, – протянул он с неудовольствием, – я же велел Таргису позаботиться о ваших ранах. Он пренебрег моим распоряжением?

Йолаф с трудом разомкнул губы:

- Ваши… учителя этикета… и сырость этих апартаментов знают… свое дело, Сармагат, – хрипло и прерывисто проговорил он, – будьте… реалистом…

- Что ж, – брови орка дрогнули, – очень жаль. Не такого бесславного конца я желал для вас, друг мой. Все же постарайтесь пережить ближайшие два дня. Поверьте, грядущая битва стоит того, чтоб узнать о ней. Переживите ее хотя бы для того, чтоб пожалеть, что не вы возглавили в этом бою гарнизон Тон-Гарта.