Golden Age (СИ) - "Kaisa123" - Страница 89

Это же путешествие подвергалось резким изменениям, словно погода на море. Ветер, который дул в одну сторону, неожиданно менял направление и приходилось под него подстраиваться. Питер не знал толком, где будет искать. Когда он спешил в порт Кэр-Параваля, область поисков и вовсе была огромна. Благодаря внезапно нарисовавшимся союзникам она резко сократилась, но скорость, с которой менялись обстоятельства, Верховного короля не могла не беспокоить.

Рабадаш, стоящий рядом на капитанском мостике, не замечал терзаний, которые государь успешно прятал. Питер пересекся с тархистанским флотом, состоящим из трех больших парусников, когда вышел в Восточное море, но был предупрежден об их появлении. Более того, одобрил вступление их в нарнийские воды. Письмо, скрепленное печатью с богиней Таш, застало его буквально перед отплытием. Лорд Доган, доверенный Тисрока и товарищ царевича, уведомлял, что на территории Нарнии пропал без вести один из их торговых кораблей, и спрашивал, не известна ли его судьба государю. То, что это произошло в ближайшее время после исчезновения Рассвета, напрягло Питера. То, что тархистанский парусник, возвращаясь с Одиноких островов на родину, испарился тоже у Семи, совпадением быть уже не могло. Верховный король дал добро на то, чтобы чужой флот в ограниченном количестве пересек границы, и когда два отряда встретились в открытом море, Рабадаш перешел со своего судна на Мистраль, где и остался.

- Мой отец очень обеспокоен тем, что в том районе это не первый случай, - заявил царевич, стоило ему ступить на борт нарнийского корабля. Вместе с тем он поприветствовал государя почтительным кивком, но больше рассусоливать не стал. Неблагоприятные для церемониала времена настали. – Такое бывало и раньше, когда Белая Колдунья господствовала на материке. Потом наступило затишье, и мы уже возрадовались, но теперь снова исчез корабль!..

- Два. Два корабля, - исправил его Питер и сжал рукоять меча. Глаза его мрачно блеснули. – В тех же водах бесследно пропал корабль с моим братом и сестрой, на поиски которых я и направляюсь.

- Надеюсь, с королевой Сьюзен все хорошо? – воскликнул Рабадаш. Питер чуть прищурился. То, что царевич сразу вспомнил о старшей из правительниц, говорило о многом, да и тревога, прозвучавшая в голосе парня, была вполне искренней.

- С ней все в порядке. Я говорил об Эдмунде и Люси.

- Так вот откуда такая спешка… – пробормотал царевич и добавил: - Мне жаль.

Питер покосился на него, раздумывая, наигранно ли это сочувствие или нет. Отношения Рабадаша и Эдмунда были известны всему миру. Судя по тому, что рассказывал младший брат, о его печальной участи царевич вряд ли стал бы жалеть… Однако сейчас это было неважно. Верховный король глубоко вздохнул, отгоняя плохие мысли подальше, и спросил:

- Почему вы так уверены, что ваш корабль потонул рядом с Семью островами?

- Пока Джадис властвовала в Нарнии, Тархистан сто лет бороздил просторы Восточного моря, - не без гордости ответил Рабадаш. – И опыта путешествий у нас побольше, уж не обижайтесь, государь. Однако в тех местах пропало немало кораблей за эти годы… Да и сказки, которыми моряки пугают новобранцев, не с пустого места берутся.

- О чем ты? – нахмурился Питер. Царевич пожал плечами и положил ладонь на рукоять ятагана, покоящегося у него на поясе.

- Есть легенда, которая верующим в Аслана вряд ли придется по душе, - чуть поморщился Рабадаш. Верховный король приподнял брови, показывая, что готов выслушать любую мерзкую историю, если она поможет ему найти родных целыми и невредимыми. Южанин пожал плечами, показывая, что предупредил, и сказал: - В моем народе верят, что у богини Таш был помощник, собиравший кровавый оброк с земель Тархистана, и был он жесток и беспощаден. Однако душу его сгубила жадность, и взял он однажды куда больше жизней, чем полагалось по обычаям, чем разгневал свою хозяйку. Таш обернула его чудовищем и низвергла в морские пучины, прочь от любимого жаркого солнца и золотых песков, и нарекла, что если он обагрит свои руки кровью, то погибнет в страшных муках. И будет отныне питаться не душами смертных, а тем, что никогда не двигалось с места, что бы это ни значило.

Рабадаш усмехнулся, замечая, как хмурится государь Нарнии. Культуры двух стран враждовали так же сильно, как и вторые в них лица, Эдмунд и сам царевич. Аслан, в которого верили нарнийцы, символизировал жизнь, радость и свет. Богиня Таш, которой поклонялись тархистанцы, требовала человеческих жертв и кровавых ритуалов. Питера брала дрожь при одной мысли, что можно творить такие зверства под предлогом веры, но с другой религией не поспоришь, а как известно, войны на ее почве беспощадны и яростны донельзя. С этим приходилось мириться… Но сейчас царевич любезно ознакомил его с одним из элементов своей богатой культуры. Парень помолчал, дав государю время свыкнуться с услышанным, и закончил:

- Так что обречен помощник Таш сгорать в огне своей жестокости. Но порой отчаяние и ярость берут верх над страхом смерти, и поднимается он к поверхности вод, беря свою кровавую дань.

- Но как ему это удается? – прищурился Питер. – Если ваша богиня запретила ему убивать?

- Никто не ведает, какую лазейку в древней магии отыскал этот бес, - без тени ухмылки ответил Рабадаш. – Но некоторые мудрецы говорят, что убивать можно не только своими, но и чужими руками

- Это все, конечно, увлекательно, но разве вы сами верите в эту легенду? Раз отправились в плавание и присоединились ко мне?

- Мы лишь хотим узнать судьбу наших соотечественников и, если она печальна, обходить те территории стороной. Хотя теперь, встретив самого государя… – царевич поднял на Питера лукавые черные глаза. – Ваш брат заявлял, что Нарния часто преподносит сюрпризы. Вам уже удавалось победить древнее зло. Может быть, и эта напасть для Вас окажется по силам?

- Ты хочешь, чтобы я расправился с демоном, что служил твоей богине, Рабадаш? – холодно осведомился Питер. – Не много ли ты на меня взваливаешь чести? Хочешь Нарнию под удар подставить? Или ты так расписываешься в собственном бессилии?

- В тех краях пролегает множество торговых путей. Это выгодно для обеих сторон. Я помогу, если потребуется, - ответил южанин, не отведя взгляда. Кажется, он говорил честно. – Когда еще нарнийский лев будет в такой ярости, пред которой содрогнется любое зло?

«И которую ему придает потеря близких, ты хотел сказать!» - гневно сверкнул глазами Питер. Действительно, использовать его горе для своего благополучия – очень выгодно и ловко со стороны Тархистана, хотя чего еще от них ждать?.. Мысль о том, что Эдмунд и Люси могут быть давно мертвы, мучила Верховного короля, сжимала сердце безжалостной хваткой, грозя и вовсе раздавить. Если для того, чтобы спасти их, потребуется сразить древнее чудовище, он сделает это и Аслан ему, без сомнений, в том поможет! Если слишком поздно… Тварь не уйдет от расплаты. Его долг как государя – расправиться с ней и не позволить более морякам страшиться тех мест. Но как больно было думать о том, что ребята могли умереть! Питер не желал в это верить и понял, почему Эдмунд так недолюбливал… Нет, недолюбливает Рабадаша! Царевич, несмотря на кажущуюся прямолинейность и вспыльчивость, был весьма умен и намеками ранил не хуже, чем своим кривым мечом.

- И Таш не разъярится на тебя за такую дерзость? – процедил Питер. – За то, что ты покусился на ее слугу?

- Так он все равно в ссылке и вредит ее почитателям. Я смею надеяться, что богиня посчитает эту миссию священной и будет помогать нам. Так что, государь Нарнии? Будем ли мы при необходимости действовать заодно?

- При необходимости – да, но не забывай, - Питер пристально посмотрел на царевича, – моя главная цель – найти Эдмунда и Люси, а не сражаться с мифическими чудовищами.

На этом разговор и закончился. Питер старался сохранять спокойствие и трезвое мышление, без которого поиски станут беспорядочными, лихорадочными и привнесут только больше суеты и запутанности. Этому немало способствовало то, что Рабадаш так и не покинул Мистраля под предлогом того, что так будет удобней координировать действия нарнийского и тархистанского флота. Верховный король не возражал, тем более, на главном южном паруснике находился его доверенный слуга. Близость представителя враждебной страны, с которой так нежданно образовался союз, держала в тонусе, не позволяла расслабиться и потерять присутствие духа. И, как ни странно, Питер получил возможность пообщаться с Рабадашем тесно и увидеть сына Тисрока с другой стороны.