Сестричка - Чэндлер Раймонд - Страница 9

– Отель «Ван Нуйс», номер триста тридцать два. Два частых стука в дверь и два редких. Не особенно громких. И пошевеливайся. Когда сможешь...

– Что нужно прятать в сейф?

– С этим подождем, пока не приедешь. Я сказал, что спешу.

– Как ваша фамилия?

– Номер триста тридцать два, это все.

– Спасибо, что позвонили, – сказал я. – До свидания.

– Эй, эй! Погоди, недотепа. Это не краденое, как ты подумал. Не алмаз, не изумрудные подвески. Просто для меня это стоит больших денег – и ничего не стоит для всех остальных.

– Сейф есть в отеле.

– Хочешь умереть бедняком, Марлоу?

– Почему бы и нет? Умер же Рокфеллер. Еще раз до свидания.

Голос изменился. Мягкость его исчезла. Он произнес быстро и резко:

– Как делишки в Бэй-Сити?

Я не ответил. Молча ждал. Послышалось, как в телефоне-автомате звякнула монета.

– Думаю, это может заинтересовать тебя, Марлоу. Номер триста тридцать два. Кати сюда, дружище. И побыстрее.

Раздался щелчок. Я повесил трубку. Со стола ни с того ни с сего скатился карандаш и сломался, ударившись о ножку стола. Я поднял его и старательно заточил в привинченной к оконной раме точилке. Потом положил его в корзину на столе и отряхнул руки. Мне некуда было девать время. Я поглядел в окно. И ничего не увидел. Ничего не услышал.

А потом и вовсе ни с того ни с сего мне привиделось лицо Орфамэй Квест, в очках, ухоженное, подкрашенное, с белокурыми, взбитыми высоко над перехваченным лентой лбом волосами. И с альковными глазами. Глаза у всех у них непременно должны быть альковными. Я сделал попытку крупным планом представить себе, как в это лицо зубами впивается некий самец из пользующегося дурной славой многолюдного бара «Романофф».

Путь до отеля «Ван Нуйс» занял у меня двадцать минут.

Глава 8

Когда-то этот отель, несомненно, отличался своеобразной изысканностью.

Но она давно уже ушла в прошлое. Застарелый запах сигарного дыма с давних пор стойко держался в вестибюле, как и грязная позолота на потолке и продавленные кожаные кресла. Мраморная доска стала от времени желто-коричневой. Но ковровая дорожка была новой, жесткой с виду, как и портье. Пройдя мимо него, я направился к табачному киоску в углу, выложил двадцать пять центов и попросил пачку «Кэмел». За прилавком стояла соломенная блондинка с усталыми глазами и тонкой шеей. Она положила передо мной сигареты, прибавила к ним спички и бросила сдачу в стоявшую на прилавке коробку с прорезью. На коробке было написано: «Спасибо от благотворительного фонда».

– Вам хотелось, чтобы я это сделала, так ведь? – сказала блондинка, терпеливо улыбаясь. – Вам хотелось отдать свою мелочь несчастным приютским детишкам с рахитичными ножками, правда?

– А что, если нет? – спросил я.

– Я вытащу оттуда семь центов. Но это будет очень мучительно.

В ее слабом протяжном голосе звучала какая-то влажная, напоминающая сырое банное полотенце, нежность. Я вслед за семью центами опустил еще двадцатицентовик. Тут блондинка улыбнулась так широко, что стали видны ее гланды.

– Вы славный человек. Я вижу, что славный. Многие приходят сюда, чтобы заигрывать со мной. Подумать только. Из-за семи центов. Заигрывать.

– Кто сейчас детектив в отеле? – спросил я, не желая пользоваться предлагаемой возможностью.

– Их двое. – Блондинка стала неторопливо поправлять что-то на затылке, старательно демонстрируя при этом свои кроваво-красные ногти. – По ночам дежурит мистер Хэди, а днем – мистер Флэк. Сейчас день, значит, смена мистера Флэка.

– Где его можно найти?

Блондинка перегнулась через прилавок и, дав мне вдохнуть запах своих волос, указала длинным ногтем в сторону лифтов.

– В этом коридоре, сразу же за швейцарской. Швейцарскую вы заметите, там дверь из двух половинок, и на верхней золотыми буквами надпись «Швейцар». Только эта половинка откинута, так что, может, надписи вы и не увидите.

– Увижу, – пообещал я. – Хотя бы для этого пришлось привинтить к шее дверную петлю. Как выглядит этот Флэк?

– Ну, – сказала блондинка, – такой невысокий, коренастый, с усиками.

Довольно плотный. Сложен крепко, только ростом не вышел.

Пальцы ее поползли по прилавку туда, где я бы мог, не двигаясь с места, коснуться их.

– Неинтересный он. Зачем он вам?

– Дела, – ответил я и поспешил отойти, пока она не вцепилась в меня.

От лифтов я оглянулся на блондинку. Она глядела мне вслед с выражением, которое считала, видимо, задумчивым.

Швейцарская находилась посредине коридора, ведущего к выходу на Спринг-стрит. Следующая дверь была приоткрытой. Я заглянул туда, потом вошел и прикрыл ее за собой.

За небольшим столом, на котором кроме пыли и большой пепельницы почти ничего не было, сидел человек. Невысокий и крепко сложенный. Под носом у него темнела колючая полоска, длиною в дюйм. Я уселся напротив него и положил на стол визитную карточку.

Он лениво потянулся к ней, прочел написанное, перевернул и так же внимательно прочел все на обороте. Достал из пепельницы недокуренную сигару и, разжигая ее, опалил себе нос.

– На что жалуешься? – пробурчал он.

– Ни на что. Флэк – это ты?

Ответить он не потрудился. Лишь устремил на меня пристальный взгляд, скрывающий его мысли, если только-ему было что скрывать.

– Мне хотелось бы узнать кое-что об одном из постояльцев, – сказал я.

– Как его имя? – спросил Флэк без особого воодушевления.

– Не знаю, под каким именем он здесь живет. У него триста тридцать второй номер.

– А как его звали в других местах? – спросил Флэк.

– Не знаю и этого.

– Ну а как он выглядит? – Флэк проникся подозрительностью, вновь перечел текст моей визитной карточки, однако никаких новых сведений не почерпнул.

– Насколько мне известно, я его ни разу не видел.

– Видно, я переутомился, – сказал Флэк. – Ничего не могу понять.

– Этот человек позвонил мне. Хотел меня видеть.

– Я тебя не задерживаю.

– Слушай, Флэк. У частного детектива иногда появляются враги. Ты должен это знать. Этот человек чего-то от меня хочет. Приглашает сюда, забывает представиться и вешает трубку. Я решил кое-что разузнать, прежде чем подниматься к нему.

Флэк достал изо рта сигару и терпеливо сказал:

– У меня просто голова кругом идет. Все равно ничего не понимаю. Хоть убей.

Я перегнулся через стол и неторопливо, отчетливо сказал:

– Возможно, это удобный способ заманить меня в отель, убрать и тихо смотаться. Тебе не хочется, чтобы такое случилось здесь, а, Флэк?

– Допустим, – сказал он. – А ты что, считаешь себя такой уж важной птицей?

– Тебе нравится эта гадость, которую ты куришь, или ты считаешь, что она придает тебе устрашающий вид?

– Разве я могу курить сигары получше, – сказал Флэк, упорно глядя на меня, – если получаю всего сорок пять монет в неделю?

– Я еще не получил денег. Пока ничем не могу помочь.

Флэк огорченно хмыкнул, устало поднялся и вышел. Я закурил сигарету и стал ждать. Вскоре он вернулся и положил на стол регистрационную карточку.

На ней твердым округлым почерком было выведено: "Доктор Дж.У.Хэмблтон.

Калифорния, Эль Сентро". Администратор написал на ней и другие сведения, включая суточную стоимость проживания. Флэк ткнул в карточку пальцем, нуждавшемся в маникюре или по крайней мере в щетке для ногтей.

– Занял номер 332 в два сорок семь, – сказал он. – То бишь сегодня. В счет ему ничего не занесено. Только плата за день проживания. Ни телефонных звонков, ни прочего. Тебе это нужно?

– Как он выглядит? – спросил я.

– Я его не видел. Думаешь, я стою и фотографирую постояльцев, пока они регистрируются?

– Спасибо, – сказал я. – Доктор Дж.У.Хэмблтон, Эль Сентро. Весьма признателен, – и вернул регистрационную карточку.

– Всегда рад поделиться тем, что знаю, – сказал Флэк, когда я выходил.

– Не забывай, где я живу. Если только это можно назвать жизнью.