Война сердец (СИ) - "Darina Naar" - Страница 177

— Не знаю, — промямлил Данте. — Я его уронил после того, как убил Тибурона и провалился сюда. Значит, это ты прислала мне меч?

— Да, это был свадебный подарок, — улыбнулась Клариса.

— Но почему? Почему ты сделала мне свадебный подарок? Почему ты за мной следила? Какое тебе до меня дело? Ведь мы даже знакомы не были.

— Ну, у меня есть на это свои причины.

— Какие причины?

— Личного характера. Я слежу за тобой очень давно.

— Это я уже слышал.

— Я слежу за тобой с детства.

Глаза Данте превратились в чёрные угольки.

— С детства?

— Именно. Если быть точнее, с момента твоего рождения.

— К-к-ка это? Получается, ты знаешь всю историю моего рождения?

— Абсолютно верно.

— И т-ты... знала моих родителей?

— Точно так. Думаю, я могу рассказать тебе много интересного о твоих родителях. Ты ведь никогда их не видел, но я знаю о них больше, чем ты, и чем кто-либо другой.

Данте встал. Прошёлся по комнате, поднимая плащом ветер. Волосы его заискрились, как бывало в моменты, когда он злился. Эстелла убирала посуду, не зная что сказать.

— Я понимаю, это непросто, — продолжила Клариса. — Но, Данте, если хочешь, мы можем это обсудить. Я расскажу тебе о твоём рождении, о твоих родителях, о...

Данте развернулся и направился прямиком к Кларисе. Наклонился к её лицу, отрывисто шипя:

— Не хочу! Не хочу. Ничего. Слышать. Об этих. Людях.

— Но Данте, — не согласилась Эстелла, — разве ты не хочешь узнать о своих родителях? Ты всегда мне говорил, что не знаешь кто они. Это же здорово, что Клариса знакома с ними!

— Я НЕ ХОЧУ НИЧЕГО ЗНАТЬ ОБ ЭТИХ ЛЮДЯХ!!! — выкрикнул Данте, трясясь от ярости. В глазах его не стало зрачков, с волос посыпался дождь из красных искр. — ОНИ МЕНЯ БРОСИЛИ! ВЫБРОСИЛИ КАК СОБАКУ!!! ИЗ-ЗА НИХ МОЁ ДЕТСТВО БЫЛО ПОХОЖЕ НА АД!!! Я их ненавижу! Ненавижу! Они мне никто! Я ничего не хочу слушать! Если они ещё не сдохли, то пусть сдохнут в муках!!! — он в бешенстве носился по комнате.

Клариса молчала, ожидая когда закончится приступ гнева, но Данте не унимался. Схватив со стола безобразную вазу с листочками, он шмякнул её об пол. Осколки со смаком разлетелись по углам.

— По-моему, по тебе плачет Жёлтый дом, — заметила Клариса, и это стало её ошибкой.

Данте развернулся так, что плащ его со свистом описал полукруг. Подскочив к Кларисе, он схватил её за воротник и припечатал спиной к стене.

— Ну все, сука, ты меня довела, я тебя сейчас убью! — Данте воткнул длинные когти прямо ей в шею. Клариса дёрнулась, но вырваться из его мёртвой хватки было непросто.

— Пусти, — прохрипела она.

Лицо Данте окаменело, глаза ввалились, напоминая два бездонных омута. Он был похож на бесноватого, и с каким-то животным ощущением превосходства, власти над чужой жизнью, всё погружал острые, как ножи, когти Кларисе в горло. Та аж вся позеленела, но тут на помощь ей пришла Эстелла.

— Данте, что ты делаешь? Не надо! — она обняла его сзади за талию с небывалой для столь хрупкой девушки силой. Данте, вытащив когти из окровавленной кларисиной шеи, обернулся.

— Чего ты хочешь? — сипло выговорил он. С когтей его прямо на пол капала кровь.

— Данте, успокойся. Не надо так, я здесь, с тобой. Я всегда буду с тобой,

— руки Эстеллы по-змеиному обвили Данте. — Иди ко мне, мой Данте, поговори со мной. Это я, твоя Эсте. Я люблю тебя. Я знаю, что ты хороший, и что ты не можешь причинить никому зла. Это всё проклятое зелье виновато. Клариса, ты должна ему помочь. Помнишь, ты говорила, что зелье, которым я его напоила, опасно? — тараторила Эстелла.

Клариса молча подошла к зеркалу, поднесла руку к шее, магией залечивая царапины.

Данте дрожал. Он вцепился в Эстеллу так, что у неё аж дыхание спёрло, но потом вырвался из объятий.

Лицо его исказилось, словно от ужасной муки. Эстелла широко распахнутыми глазами смотрела на Данте, когда тот схватил её за плечи и, встряхнув, как бутыль с водой, прошипел прямо в лицо:

— Не трогай меня! Не смей больше ко мне прикасаться! Это всё из-за тебя! Это ты во всём виновата! Это ты делаешь меня таким! Я чёрный маг, в моих руках сила, — он указал на перстень, — способная повергнуть к моим ногам весь мир. Но ты... ты... хочешь меня уничтожить!

— Что ты говоришь, Данте? Миленький, это я, Эсте, твоя Эсте, — лепетала Эстелла. — Я люблю тебя, больше жизни люблю, ты для меня всё!

— Я разгадал твой план. Ты хочешь, чтобы я стал таким же, как раньше! Ты хочешь, чтобы я опять стал идиотом, который позволяет себя унижать. Но того идиота нет больше. Я теперь другой! Я никому не позволю больше над собой насмехаться. Скоро весь мир ляжет к моим ногам, а вы все мне не нужны, никто мне не нужен! Я никого не буду любить. Не буду! Ты меня не заставишь себя любить! Я изгоню эту любовь прочь! Любовь — это слабость, она мне не нужна! — и Данте оттолкнул Эстеллу так, что она упала в кресло. Добежал до ванной и закрылся на засов.

— Он всегда такой ненормальный? — спросила Клариса. — Он же потенциальный убийца.

Цокая каблуками, Клариса прогулялась по комнате. Остановилась у голубого цветка и стряхнула с него пыль. Тот в ответ пошевелил лепестками и закивал.

Эстелла сползла на пол, прикрыв лицо руками, и завыла, бормоча одно и то же:

— Данте... Данте... он меня больше не любит... он меня не любит... я ему больше не нужна...

В ванной раздался звон бьющегося стекла и злобный рык.

— Ненавижу тебя! — выкрикнул Данте. — Ненавижу! Убирайся! Иди к чёрту! Прочь! Прочь от меня! Убирайтесь все от меня! Мне никто не нужен! Я хочу быть один!

Потом всё стихло.

Когда Данте вышел из ванной, Клариса уже уложила Эстеллу в постель. Та металась по кровати, скручивая простыни в верёвки.

— Видишь что ты наделал? — обратилась Клариса к Данте. — Стоило ли так беситься? Ты довёл её до истерики, — глянув на Данте, Клариса застыла от изумления. Теперь глаза у него были ярко-синие, а щеки и руки расцарапаны до крови. Похоже, он царапал сам себя когтями. Ладонь его была перемотана платком и выглядел он измученным.

— Зеркало разбилось, — молвил он тихо. — Я порезался. А ты кто такая?

— Что значит, кто я такая? — обалдела Клариса. — Я Клариса. Час назад ты меня чуть не убил.

Данте пожал плечами, взглянув на неё как-то болезненно.

— А как ты здесь оказалась?

— Ты же сам меня притащил сюда! Ещё и связал!

— Я этого не помню.

Он поглядел на Эстеллу. Та всхлипывала, блуждающим взглядом изучая потолок. Данте упал на колени возле кровати.

— Эсте... Эсте, что с тобой?

— У неё жар, — пояснила Клариса. — Она бредит. И всё из-за тебя. Ты на неё наорал.

— Это неправда... я не помню этого... ничего не помню... Эсте, девочка моя, — он обнял её двумя руками.

— Данте... Данте... — звала Эстелла. — Он меня больше не любит... я ему не нужна...

— Нет, нет, ты мне нужна, очень нужна! Я тебя люблю. Эсте, ты — единственное, что у меня есть, — повторял Данте, укачивая Эстеллу, как ребёнка. Но девушка его не узнавала.

Данте от неё не отходил. Он забыл про сон и еду, забыл про свои книги, забыл даже о присутствии Кларисы.

Последняя, пошарив по ящикам, отыскала несколько флаконов со снадобьями и смешала из них лекарство.

— Надо заставить её выпить, — протянула она Данте склянку с ярко-розовой жидкостью, источавшей аромат ананаса.

— Что это?

— Жаропонижающее. У неё это нервное походу. Ты настоящий идиот.

Данте молча понюхал содержимое склянки.

— Это не яд, — добавила Клариса, отходя в сторону. — Отрава — не мой метод.

Данте решился напоить Эстеллу лекарством, и, не прошло и двух часов, как жар спал, девушка перестала бредить и уснула

Поутру, открыв глаза, она обнаружила: Данте спит, сидя на полу и уложив голову на кровать.

Клариса, оккупировав диван, читала книгу.

— Клариса, а что происходит?

— Тебе лучше?

— Ну да, а что со мной было?

— У тебя был жар. Этот идиот тебя вчера довёл и себя заодно, — напомнила она.