Городская фэнтези-2006 - Руденко Борис Антонович - Страница 65

— Со всего мира свозят сюда товары, которыми непрерывно испражняются в регионах Маммона и его бесчисленные падаваны, — произнес Кани Мягкий Краб. — Качество товаров вполне соответствует способу изготовления. Тем не менее выдрессированные с детства адепты охотно их потребляют, через самое непродолжительное время извергают на помойку и потребляют новые, не в силах обходиться без оных.

— Убьем их всех? — деловито осведомился Унаги, разминая запястья. — В назидание?

— Нет, что ты! — Эби Сладкая Креветка схватила его за плечо. — Нельзя убивать в храме! Грех, грех! К тому же они и так уже серьезно наказаны, пробыв столько времени под влиянием эгрегора алчности. Это же настоящие адские муки! Пшли, пшли! — Она стала махать лапами, разгоняя молящихся, словно стаю голубей.

К Ике бочком подобралась ухоженная старушка с цифровой фотокамерой.

— Простите, — сказала она, — можно я с вами сфотографирую внука? Вы так забавно выглядите.

— Йомалаут, командир! — опешил Сырой Кальмар. — Нас снова обижают!

— Вот чорт, — расстроился Унаги. — Достаточно один раз никого не убить, и тебя уже не принимают всерьез. Куда катится этот мир?..

— Дядя, — старушкин внук постучал Ику по кирпичному корпусу, — а вы кого рекламируете?

— Так, все! — рассердился Кани. — Уйди отсюда, мальчик! — рявкнул он. — Подниметесь на второй этаж, — распорядился Мягкий Краб, когда старушка с внуком поспешили укрыться в кассах. — Святая святых всегда расположена у вершины культового сооружения — дабы быть ближе к объекту культа, а также максимально затруднить взбунтовавшейся черни или степным варварам доступ к священным сосудам и изготовленным из редкоземельных элементов культовым предметам. Какамму!

Кани и Эби поднялись наверх на лифте. Шахта лифта была изготовлена из какого-то прозрачного материала, поэтому пытливый идеальный наблюдатель вполне мог проследить весь процесс подъема, все этапы движения кабины, малейшие перемещения приводящих механизм в действие железных цепей и тросов, за которые, видимо, тянули находившиеся в подвале черные невольники — эфиопы и нумидийцы. Поскольку кабина лифта оказалась чрезвычайно узка для шести массивных существ, Шиитаке предпочел воспользоваться эскалатором, а Магуро и Унаги, опасаясь за сохранность не рассчитанных на их запредельный вес машин храма, взошли пешком по лестнице из полированного камня.

Доступ на второй этаж святилища, судя по всему, имел далеко не всякий смертный, ибо людей здесь по сравнению с нижним залом было немного. Потерявших от изумления дар речи големов окружали золото, редчайшее прозрачное стекло, ливанский кедр, слоновая кость и полированный каррарский мрамор. В центре зала, в залитом светом атриуме, стояли широким квадратом обтянутые дорогим белым сафьяном сиденья, дабы утомленный сложной инициацией неофит, уставший от земных забот адепт или согбенный старческой немощью почтенный иерофант могли без помех насладиться покоем в этом тихом уголке святилища. Откуда-то из-под купола струилась медитативная музыка. На стенах размещались цветные фрески, с невероятной степенью детализации изображавшие лики высоких богов. Эти существа выглядели вполне антропоморфными, но в десятки раз превосходили тех, кто толпился на первом этаже, красотою лица, совершенством телесных форм и изяществом одежд. Без сомнения, это были боги населявших Москву аборигенов, создавшие себе народ по образу и подобию своему, — общеизвестно, что копия никогда не превосходит оригинала. Высокие боги и богини часто были изображены прикрытыми минимумом тканей, они не боялись демонстрировать обнаженные руки и ноги, они радостно улыбались, носили стильные тонированные очки, имели чувственные губы, выразительные глаза, смелые модельные прически и гармоничный рельеф мышц, чем выгодно отличались от своих невзрачных, слепленных на скорую руку детей с первого этажа — кривоногих, бледных, унылых, с безжизненными волосами, необъятными целлюлитами и пивными животами.

Пораженные големы медленно двигались по залу, с детским любопытством разглядывая окружающее их роскошество. Все здесь блистало и сверкало. В глубине помещения виднелись сетевые харчевни «Иль Патио» и «Планета суши», в которых сидели власть имущие и вызывающе ели скоромное («Хватит с меня уже на сегодня ниппонской кухни», — проворчал Шиитаке). В одной из стен обнаружился самый настоящий водопад, стекавший по металлическим направляющим. Везде, куда обращался взор оперативников, располагались банки, обмены валют, многочисленные блистающие кумирни, предлагающие адептам высшей ступени посвящения готовое платье, ткани, отборный развесной чай, бытовую технику, еще готовое платье, обувь, часы, маленьких серебряных идолов, кулинарные излишества, снова готовое платье, кожаные аксессуары и все, что только может породить воспаленное человеческое воображение, — в общем, практически то же самое, что и на первом этаже. Однако если внизу толпы ошалевших от жадности неофитов могли получить в личное пользование массовый, штампованный ширпотреб, то здесь раздавали ширпотреб элитный, солидный, произведенный на оборудовании более высокого класса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Братие! — внезапно вскричал Ика Сырой Кальмар, появившись из бокового коридора. — Ни за что не угадаете, что сейчас со мной было! Я въехал сюда на траволаторе!

— Святый Энлиль! Что это?!

— Сам не понял, но безумно интересно! Вроде такой эскалатор без ступенек.

Бесшабашное появление Ики несколько разрядило обстановку. Големы стряхнули оцепенение, перебороли восхищение упадочной роскошью святилища. Магуро даже осмелился потрогать белокаменную стелу с изысканной лепниной — и шлифованный камень внезапно треснул, проломился под его лапой. На роскошный пол посыпались древесная труха, пластик, чешуйки краски.

— Обман! — изумленно выкрикнул Магуро. — Надувательство!

Для пробы он попытался согнуть золотой настенный подсвечник и без труда отломал его. Для золота этот металл был слишком легок.

— Маммона — покровитель надувательства, — напомнил Кани. — Он бог торгашей и менял, а следовательно, сам фантастический плут. Вполне естественно, что в его храме все насквозь фальшиво.

— Круши! — взревел Магуро. — Круши фальшивое могущество!..

— Можем мы вам чем-нибудь помочь?

Из полумрака выступили и остановились на границе освещенного пространства так, что половина их лиц оставалась в темноте, шесть человекообразных фигур. Это были монахи-сенобиты, гвардейцы Маммоны, его слуги и верные защитники, шесть великих воинов: Капитан Копирайт, Спам, близнецы Ренаульт и Пеугеот, Антиперспирант, Хэпи Мил и Нато. Воинов было именно шесть, поскольку Ренаульт и Пеугеот являлись сиамскими близнецами, соединенными коротким коаксиальным кабелем в области головы: они всегда сражались вместе и едва ли могли рассматриваться как самостоятельные боевые единицы. Согласно политкорректности, один из близнецов — Пеугеот — был афроамериканцем. На его блестящем эбеновом черепе скалился вытатуированный фосфором вставший на дыбы мерцающий лев. Одетый в черный кожаный плащ Пеугеот небрежно похлопывал о ладонь левой руки, затянутой в кожаную черную перчатку, шипастым набалдашником железной дубинки. Аналогичное оружие держал Ренаульт, но только в левой руке, поскольку был левшой, дабы иметь возможность сражаться одновременно с братом. Ренаульт был в белых лайковых перчатках и белом замшевом плаще; за спиной у него топорщились небольшие лебединые крылышки.

— Желаете что-нибудь купить, господа? — очаровательным голосом с сексуальной хрипотцой, вежливо, но со скрытой угрозой проворковала Хэпи Мил.

У нее было кукольное личико анимэшной девочки с утрированной европейской внешностью, мальчиковой стрижкой, огромными глазищами в пол-лица и крошечным ротиком, также способным распахиваться на пол-лица в моменты изумления, ярости или оральных ласк. На Хэпи Мил был стильный жесткий топик-бронежилет, который открывал плоское пузико и соблазнительный пупок, проколотый маленькой серебряной розой, короткая бронеюбка и высокие кольчужные ботфорты. В руках она держала тяжелую плазмоплеть с длинным асбестовым кнутовищем, из которого вызмеивались три шипящих, потрескивающих, плотных огненных хвоста; шевелясь, они скребли по полу, высекая искры.