Горячий ветер - Чэндлер Раймонд - Страница 5

– Нравится мне, приятель, – улыбнулся он. – Такой уж я.

Где-то позади него маячила девушка. Невероятно, чтобы человек мог двигаться так бесшумно. Но что толку? Он и с ней церемониться не станет.

– А вдруг я закричу, – сказал я, – Интересно, – отозвался убийца и ухмыльнулся. – Давай, покричи.

Девушка не пошла к двери. Теперь она была прямо у него за спиной.

– Что ж, возьму и закричу, – сказал я.

Словно по сигналу, она без единого звука ткнула своим пистолетиком ему в ребра.

Это было как коленный рефлекс. Он разинул рот, вскинул руки и чуть выгнул спину. Пистолет глядел мне прямо в правый глаз.

Я сделал нырок и изо всех сил дал ему в пах коленом. Он пригнул голову, и я ударил в подбородок – словно забивал последний костыль трансконтинентальной железной дороги.

Ствол царапнул меня по щеке, но выстрела не последовало. Хрипя, лысый свалился на левый бок. Я лягнул его в правое плечо – как следует. Пистолет выпал у него из руки, залетел под стул. Где-то сзади меня раздался стук падающих шахматных фигур.

Девушка стояла над убийцей и глядела на него. Потом она подняла голову, и ее испуганные глаза встретились с моими.

– Я ваш, – сказал я. – Все, что мне принадлежит, теперь ваше – отныне и навеки.

Она меня не слышала. С пистолетиком в руке она быстро попятилась к двери, нащупала позади себя ручку и резко ее повернула. Потянула дверь на себя и выскользнула вон.

Дверь захлопнулась.

Она ушла без шляпы и без жакета «фигаро».

Несмотря на ветер, в комнате было тихо. Потом я услышал, как человек на полу хватает ртом воздух. Лицо у него стало зеленовато-бледным. Я зашел сзади и ощупал ero – нет ли еще оружия, но ничего не нашел. Из ящика стола я достал пару наручников и, вытянув ему руки вперед, защелкнул их на запястьях.

Он корчился от боли, но взглядом снимал с меня мерку для гроба. Лежал он, как свалился, на левом боку – скрюченный, иссохший, лысый человечек, и скалился, показывая зубы, все в дешевых пломбах. Дыхание его то и дело прерывалось.

Я пошел в гардеробную и открыл ящик. Там, на белье, лежали ее шляпа и жакет. Я задвинул их вниз, подальше, и заложил рубашками. Потом вошел в кухню, налил хорошую порцию виски, проглотил ее и постоял, слушая, как завывает за стеклом горячий ветер. Где-то хлопнула дверь гаража, провисший между изоляторами электрический провод хлестнул по стене дома, будто выбивали ковер.

Я вернулся в гостиную и открыл окно, чтобы выветрился запах духов моей спасительницы. Потом закрыл окно и стал звонить в полицию.

Коперник был на месте, отозвался своим нагловатым голосом:

– Алло! Марлоу? Сейчас угадаю – тебе в голову пришла идея. Так?

– Убийцу установили?

– Не положено рассказывать, Марлоу. Ты уж прости. Сам знаешь.

– Ладно. Мне плевать, кто он такой. Только он валяется у меня дома на полу. Приезжайте и заберите.

– Мать честная! – заорал Коперник. Потом он взял на полтона ниже.Погоди-ка минутку. Погоди. – Я услышал, как там у него как будто прикрывают дверь. Потом снова раздался его голос. – Выкладывай, – сказал он негромко.

– Он в наручниках, – сообщил я. – В вашем распоряжении. Пришлось дать ему раз коленом, но он очухается. Пришел ко мне, чтобы убрать свидетеля.

Снова пауза. Голос стал медоточивым.

– Слушай-ка, парень, кто с тобой его брал?

– Как кто? Никто. Один я.

– Пусть так и будет, парень. Без шума. О'кей?

– Думаете, я всех окрестных подонков созову сюда на экскурсию?

– Не волнуйся, парень. Тихо. Сиди на месте. Считай, что я уже у тебя.

Не трогай ничего. Ясно?

– Ara. – Я снова дал ему свой адрес.

Легко было представить, как сияет его лошадиная физиономия. Я достал из-под стула пистолет и сел, держа его в руке. Вскоре по коридору загромыхали шаги, и костяшки пальцев выбили о дверь тихую дробь.

Коперник был один. Он возник в дверном проеме, с ухмылкой втолкнул меня в комнату и закрыл дверь. Встал к ней спиной, держа руку слева под пиджаком.

Крупный костистый человек с пустыми жестокими глазами.

Он медленно перевел взгляд на лежащего человека. У того слегка подергивалась шея, глаза были выпучены, как у краба.

– Уверен, что это он и есть? – Голос у Коперника был хриплый.

– Абсолютно. Где Ибарра?

– Занят. – Это он сказал, отведя глаза. – Наручники твои?

– Ara.

– Ключ.

Я бросил ему ключ. Он быстро опустился рядом с убийцей на одно колено, снял с него мои наручники, отшвырнул их прочь. Достал с бедра свои, заломил лысому руки назад и защелкнул на них наручники.

– Сволочь, – без выражения произнес убийца.

Коперник усмехнулся, сжал кулак и со страшной силой ударил скованного человека прямо в лицо. Голова у того дернулась назад так, что, казалось, переломится шея. Из угла рта потекла кровь.

– Давай полотенце, – приказал Коперник.

Я достал полотенце и передал ему. Он со злобой втиснул его пленнику между зубов, встал и пригладил костлявыми пальцами жидкие светлые волосы.

– Так. Докладывай.

Я доложил – ни словом не упомянув о женщине. Рассказ получился странноватый. Коперник молча разглядывал меня, потирая покрытый прожилками нос. Потом достал гребенку и занялся волосами, точь-в-точь как раньше в баре.

Я отдал ему пистолет. Он небрежно взглянул на него и сунул в боковой карман. В глазах у него что-то мелькнуло, и губы растянулись в кривую усмешку.

Я нагнулся, стал собирать шахматы и складывать их в коробку. Поставил коробку на камин, выпрямил ножку столика, немного еще повозился. Все это время Коперник наблюдал за мной. Я ждал, додумается ли он до чего-нибудь.

Наконец его прорвало.

– Этот парень ходит с двадцать вторым калибром, – сказал он. – Вроде бы ему другого и не нужно. Значит, он в своем деле мастак. Он стучится к тебе в дверь, сует пушку тебе в брюхо, вталкивает тебя в комнату, говорит, что пришел, чтобы навсегда заткнуть тебе рот, – и все же ты его одолеваешь.

Безоружный. В одиночку. Ты, парень, видать, и сам мастак.

– Слушай, – сказал я и взглянул на пол. Подобрал еще одну шахматную фигурку и стал вертеть ее в пальцах. – я решал шахматную задачу. Пытался забыть все, что случилось.

– Что-то ты затаил, приятель, – вкрадчиво произнес Коперник. – Ты ведь не станешь врать старому фараону, а, парень?

– Первоклассное задержание – я же тебе его дарю, – сказал я. – Какого черта тебе еще надо?

Человек на полу промычал что-то сквозь полотенце. Его лысая голова блестела от пота.

– В чем дело, приятель? Скрываешь что-то? – почти прошептал Коперник.

Я быстро взглянул на него и отвернулся.

– Ладно, – сказал я. – Ты чертовски сообразителен – знаешь, что в одиночку мне его не осилить. Он держал меня на прицеле, а стреляет он без промаха.

Коперник прикрыл один глаз и одобрительно прищурился.

– Дальше, приятель. Мне тоже это пришло в голову. Я еще немножко потянул время, чтобы было больше похоже на правду. Потом медленно заговорил:

– Есть один паренек, который пошел на грабеж в Бойл-Хайтс. Ничего у него не вышло. Грошовое дело на бензоколонке. Я знаю его семью. Вообще-то он парень неплохой. Пришел ко мне просить денег на железнодорожный билет. Когда раздался стук, он спрятался – вон туда.

Я показал на дверь возле откидной кровати. Коперник медленно повернул голову туда, потом обратно.

– И у этого парнишки был пистолет, – сказал он. Я кивнул.

– Он зашел сзади. Для такого нужна смелость. Ты должен дать парню шанс.

Не впутывай его в это дело.

– В полиции знают про этого парня? – осторожно осведомился Коперник.

– Вроде бы пока еще нет. Он боится, что узнают. Коперник улыбнулся.

– Я расследую убийства, – заявил он. – Остальное меня не касается.

Я указал на скованного человека с заткнутым ртом.

– Ведь это ты его задержал, верно? – ласково спросил я.

Коперник продолжал улыбаться. Большим белесым языком он лизнул толстую нижнюю губу.