Ворота в никогда - Чандлер (Чендлер) Бертрам - Страница 15

— Разумеется. Я собственными глазами видел копию. Правда, последнее время почта работает на редкость скверно. Возможно, оригинал прибудет с «Дитмаром» — должны же его когда-нибудь отпустить с Ультимо.

— И о чем пишет Адмиралтейство?

— О строительстве базы. — Какой базы?

— Прошу прощения… я все время забываю, что вы не в курсе. Ничего, сейчас все расскажу. Космические Лорды Конфедерации обнаружили, что в их распоряжении оказался некоторый избыток средств — спасибо налогоплательщикам. И решили, что лучшее применение этим деньгам — строительство военной базы на Иблисе.

— Во имя всего святого, зачем? Наша планета никогда не будет иметь стратегического значения.

— Именно это я и пытался им объяснить, Клаверинг. Но они встали на дыбы, и мне пришлось подчиниться.

— Думаю, у вас ничего не выйдет, — проговорил капитан. — Что ж… Как бы то ни было, я рад, что мы снова встретились, коммодор Граймс. Столько лет прошло… — он помолчал. — Но вам следовало предупредить меня. Хотя бы по «экстренной телепатической». А вы свалились как снег на голову. Сегодня в Аэрокосмическом управлении дежурил Лингард-младший, а он, между нами говоря, звезд с неба не хватает. Во-первых, он должен был приказать вам оставаться на орбите до заката или рассвета — в это время примерно на час наступает безветрие. А во-вторых, послать запрос, не требуется ли вам помощь пилота. Обычно в роли такового выступаю я сам. Взлетаю на одном из катеров «Салли Энн» и выхожу в открытый космос.

— Держите все в своих руках…

— А как же иначе? — Клаверинг фыркнул и заговорил раздраженным тоном, который был для него когда-то обычным. — Ладно, я привык, что военные всегда поступают, как черт на душу положит. Но «экстренной телепатической» можно было воспользоваться?

— Вы должны были получить сообщение, — соврал Граймс, грозно покосившись на Вильямса. — Разве что наш Карлотти приказал долго жить… Бедный крошка «Маламут» — как ни крути, годы дают себя знать. То одно выйдет из строя, то другое… — И видя, что капитан буксира тихо закипает, добавил: — Но он по-прежнему в строю.

— И все-таки эта база, коммодор… — Клаверинг покачал головой. — Это просто бред. Иблис абсолютно не подходит для этой цели. Вы не найдете ни одного места, где можно построить посадочную площадку. Потом, климат здесь совершенно невыносимый, и…

— Совершенно верно, капитан, — улыбнулся Граймс. — Именно поэтому ваш бизнес процветает. Как я понимаю, вы единственный владелец курортов на этой планете.

— Вы только представьте, что здесь начнется! Правительству пришла охота сорить деньгами, а страдать головной болью придется мне. Конфликты с аборигенами, ссоры в барах…

— Полегче, полегче. Я не утверждаю, что наши офицеры и солдаты ведут себя, как слушатели воскресной школы, но они достаточно хорошо воспитаны.

— Возможно, коммодор, а туристы? Могу себе представить: мистер Денежный Мешок приезжает с очередной блондинкой-секретаршей. К ней начинает клеиться молодой лейтенант приятной наружности — очаровательный парень в военной форме. Мистер Денежный Мешок, хлопнув рюмку-другую, лезет выяснять отношения… Ох, нет, коммодор. Меня такая перспектива не прельщает. И я сделаю все, чтобы подобное…

— Гхм. Ваша позиция ясна, капитан. Но меня прислали сюда с определенным поручением, и это поручение должно быть выполнено. И начнем мы вот с чего. Как я понимаю, поверхность Иблиса самым подробным образом нанесена на карту?

— Разумеется. Прежде чем открыть отель, я был штурманом. Если желаете, мы можем пройти в картографическую комнату.

— Не откажите в любезности, — ответил Граймс.

Картографическая, как и все здешние комнаты, располагалась в пластиковом пузыре. Здесь находились: глобус, огромный стол, на котором поместилась бы карта любого масштаба, и проектор, а на стене висел экран.

Клаверинг подошел к глобусу и слегка толкнул его пальцем, а потом остановил вращение.

— Здесь находится Долина Ада, — произнес он. — Как вы уже поняли, типичное скальное образование. На севере вы видите Трубы Мира, а к югу — Альпы Эребуса. К северу от Труб лежат Пестрые Пустоши — тамошние песчаные бури в минуту разденут до костей кого угодно, даже «дьяволов», хоть они и в чешуе. Горные массивы к югу от Альп — Дьявольские Факелы, Адские Маяки, Люциферы…

Капитан повернул глобус на двадцать градусов.

— К востоку от Долины Ада лежит Горькое море. Здесь располагается наш химический завод. Даже если туристическому бизнесу на планете придет конец — а пока об этом даже речи не идет — мы не пропадем. К северу по-прежнему Трубы, к югу — Факелы, Маяки и Люциферы.

Он снова повернул глобус.

— А вот весьма примечательный массив — Хребет Сатаны, он тянется практически от полюса до полюса. Сюда стоит приехать хотя бы для того, чтобы полюбоваться на два местечка — Долину Ветров и Дьявольский Орган. Это просто фантастика. Если повезет, впечатление останется на всю жизнь. Будто какая-то сверхъестественная тварь играет на гигантском органе — так сказать, музыкальный фон для Вальпургиевой Ночи. К западу от Хребта Сатаны — Огненный Лес и Горящие Шахты. Огненный Лес — это скопление молодых вулканов. Они действительно растут, как грибы после дождя. Горящие Шахты… ну, здесь название говорит само за себя. Дальше на запад северный и южный массивы — Трубы, Факелы и прочие — смыкаются. Здесь есть долины наподобие нашей, но гораздо меньше. Как видите, ни одного места, где можно было бы построить базу. Я понимаю, там должны быть казармы, мастерские, ремонтные парки…

— Гхм. Ну и планетка у вас, капитан Клаверинг… Скажите, вы ведь наверняка показываете своим туристам не только Долину Ада?

— Разумеется. К сожалению, экскурсию к Органу я проводил пару дней назад, и мои аэроботы проходят профилактику. Можете сами убедиться: местные ветра за одну поездку отделывают их почище любой наждачки. И в любом случае, никаких экскурсий, пока не вернется «Македония». Завтра утром «Собраон» отправится на орбиту…

— На орбиту?

— Именно. Владелец «Собраона» совсем недавно привел корабль в порядок. Он хочет посмотреть, как пройдут взлет и посадка, прежде чем самому садиться за пульт… А теперь, с вашего позволения, я откланяюсь: масса хлопот, вы понимаете. Надеюсь, вы отужинаете с нами сегодня вечером, коммодор. Салли Энн тоже будет рада видеть старого знакомого… и вас также, коммандер Вильямс.

— И кстати, а почему бы вам и всему экипажу «Маламута Приграничья» не остановиться в «Объятиях Люцифера»? Вы получите массу удовольствия, — после недолгой паузы предложил он.

— Мне предписано не швыряться деньгами, — ответил Граймс.

Клаверинг рассмеялся.

— Простите, я должен был пояснить сразу: все за счет заведения. Я не расположен принимать деньги от правительства.

— А я не расположен развлекаться на средства, которые сам же выплатил государству в виде налогов и пошлин.

При слове «пошлины» на лице Клаверинга мелькнула мрачная тень… — или это лишь показалось?

«К черту! Я же не таможенник и не полицейский!» — подумал коммодор.

Но тут он вспомнил юного Плесхоффа, чьей карьере пришел конец. И конец Питера Феллини и Инги Телфе.

16

Столовая отеля «Объятия Люцифера» располагалась в огромной пластиковой полусфере. Клаверинг со своей женой Салли сидели за столиком на небольшом возвышении в самом центре круглого зала. Отсюда капитану было прекрасно видно все, что происходит в зале. Впрочем, в этом не было особой необходимости. Дьяволы в накрахмаленных белых рубашках, черных галстуках и пиджаках, будто сошедшие со старинных карикатур и напоминающие эмигрантов, были прекрасно вышколены и отменно предупредительны, но не навязчивы. На всякий случай между столиками прохаживались трое людей-метрдотелей, которые внимательно наблюдали за происходящим.

Граймс пришел в восторг от меню. Он всегда, сколько себя помнил, был неравнодушен к острой экзотической пище, а здешние повара явно не скупились на специи. Вильямс предпочитал обычную европейскую кухню, и его реакция была более прохладной, но даже он не имел ничего против превосходного рейнвейна. Подобного мнения придерживались капитан Джиллингс с «Собраона» и его старший помощник мистер Таит, которые составили им компанию. Пока все собравшиеся выглядели вполне трезвыми, но… «В любой момент!.. — подумал Граймс и тут же одернул себя: Это не мое дело».