Разум на торги - Нортон Андрэ - Страница 46

На галечном пляже лежали большие кучи руды. Пока Дэйн смотрел, из воды вылезло мощное создание с черной резиноподобной шкурой и зашлепало к берегу. “Поющие-в-воде”, о которых намекали странники?

Руки со щупальцами на конце волокли груз чего-то грязного, похожего на гигантские листья водорослей. Щупальца сплетались вокруг каждого листа в виде сети. Али заложил круг, и Дэйн видел, как два таких создания убрали щупальца и стряхнули листья, оставив на берегу солидную кучу рудных яиц.

– А это из трещин в океанском дне от землетрясений, – сказал Али.

Они заложили еще один круг, и Дэйн увидел, как Глиф и Шошу опустили флиттер рядом с кучами и стали загружать яйца в машины.

– И куда они их везут? – спросил Дэйн.

– К “Королеве”. Скоро увидишь спринцовки, а твоя работа будет – распределять груз перед взлетом, грузовой помощник.

Что же это за чувство такое, будто он что-то упустил? Но работа есть работа, и часть его мозга уже прикидывала цифры и распределяла массы и объемы. Потом он сообразил, что Торговцы принесут всю свою аппаратуру – или по крайней мере столько, сколько смогут, – и присвистнул.

Али приподнял бровь.

– Думаешь о буре против веса? Я каждый день благодарю владык космоса за то, что не выбрал себе карьеру пилота, – сказал он и внезапно нырнул вниз. Дэйн подумал, что вряд ли кто-то назвал бы его осторожным водителем, и улыбнулся про себя, когда Али добавил:

– Пора посмотреть на наших людей в действии.

Дэйн глянул вверх и понял, что они снова прибыли к “Королеве”. Флиттер опустился возле пандуса грузового люка, и когда они из него вышли, один из Торговцев сбежал по пандусу и стал ждать.

– Машина к вашим услугам, – сказал Али, и они с Дэйном быстро пошли к северу от “Королевы”, петляя среди затихших странников – больших куч сморщенной плоти, украшенной лишайником и даже мелкими цветущими растениями. Проходя мимо, Дэйн заметил движение в цветочной шкуре, увидел насекомых и даже что-то вроде мохнатого червяка – здесь была целая экология!

А будет ли она существовать дальше – зависит от Торговли.

Он посмотрел на Али, и в его мозгу начал формироваться вопрос. Губы инженера скривила сардоническая усмешка.

– Тау говорит, что странникам теперь никак без нас не спастись. А без них разум на Геспери-де-4 умрет, и планета станет просто скалой, где копошится бессмысленная жизнь.

Дэйн встряхнулся, охваченный ощущением этой нависшей опасности. Действие – жажда действия впилась в него невидимыми когтями.

Когда они миновали последних странников на опушке леса, их ждали Штотц и Тасцин, стоявшие возле начала длинной череды предметов, похожих на небольшие кучки полупрозрачных красных спагетти. Мелькавшее сквозь шлем лицо Штотца было напряжено; что думает Тасцин о тех, кто пусть и ненамеренно, но убил двух ее товарищей, по лицу ее было не прочесть.

Штотц приподнял первую кучку спагетти и вытряхнул. Теперь она была похожа на мешок кальмара, поверхность ее была бородавчатой и по форме напоминала тыкву, из которой по земле волочились длинные щупальца, сделанные из хирургических трубок.

– Мы считаем, что странники частично живут на электромагнитных импульсах, посылаемых пьезоэлектрической рудной матрицей сьеланита, – сказал Штотц. – Эта энергия служит им для разогрева внутреннего воздушного пространства и создания подъемной силы – отлично работает, поскольку они смогут черпать энергию как раз тогда, когда она нужна, и избежать Последних Времен.

Штотц и Тасцин подошли к ближайшему страннику. Штотц бросил мешок в центр сдутого создания; щупальца развернулись и потом неуверенно начали разворачиваться и искать дорогу, как змеи, к краям странника.

– Их способность модулировать эту энергию облегчает им возможность управлять трубопроводами, поскольку хирургический инструмент, задающий их размер, использует точно такие же электрические поля.

Теперь Дэйн слышал что-то вроде приглушенной отрыжки, идущей от создания, а по усыпанной лишайниками шкуре пошла рябь. Верхняя ее поверхность стала раздуваться, принимая воздух. Штотц и Тасцин осмотрительно перешли к другому краю странника, а Али с Дэйном, подчиняясь указанию большого механика, выстроились у противоположных краев. Они подтянули трубы к краю, откуда высунулись маленькие отростки и приняли концы. На концах были закругления вверх и назад, кончающиеся небольшими присосками.

Штотц отступил и жестом показал им, чтобы они тоже отошли от странника, который теперь уже надулся до высоты больше метра.

– Влага, очевидно, нужна для преобразования электромагнитной энергии, хотя мы не очень себе представляем ход реакции, как и защиту от жара огня, который возрождает деревья, – сказал Штотц и сделал театральную паузу. – Итак...

Шкура странника затрепетала, и мешок кальмара начал заметно пульсировать и испускать гудение. Дэйн улыбнулся в ответ на широкую ухмылку Иогана. Звук был как у одного из рожков волынки Стина Уилкокса.

– А что, из тартана нельзя было это вырастить? – спросил Дэйн.

К его удивлению, ответила Тасцин.

– Не стали бы. Нет эстетики.

И Дэйн вдруг понял, что Тасцин пошутила. Он впервые услышал нечто подобное от суровой предводительницы татхов.

Постепенно странника окутал туман, исходящий из мелких отверстий в присосках на концах щупальцев трубок переменного диаметра гибридной машины-животного, которое Али назвал спринцовкой. И странник стал разбухать быстрее.

Дэйн отступил; он ощутил жар, когда это создание разогрело свое внутреннее пространство модулированной электромагнитной энергией от надвигающейся бури и горящего над головой полярного сияния. Внезапно затряслась земля, потом второй раз, сильнее, и Торговцы бросились работать, разнося спринцовки по затихшим странникам и вытряхивая на них – по двое на каждое создание. К ним присоединялись члены обоих экипажей, и работа шла все быстрее и быстрее. Сначала кое-кто отпрыгивал в сторону, когда над ним повисал странник, но вскоре всех захватила работа, и взлетевших странников никто не замечал.

Странников было куда больше, чем Торговцев, а небо на востоке быстро покрывалось облаками, звук раскатов грома шел фоновым аккомпанементом к каждому движению. Все чаще и чаще вспыхивали высокие молнии, озаряя дрожащим светом взлетевших странников, и мокрую одежду торговцев, и забрызганный водой из спринцовок мех татхов.

Вся поляна была уже заполнена туманом, и Торговцы бродили по пояс в клубящейся белой мистерии, поскольку ветер стих и зловещая тишина заполнила воздух, несмотря на растущую ярость электрической бури наверху. Единственным звуком был растущий гул спринцовок, будто улья чудовищных пчел. В темноте между деревьями, ветвями и листьями светились коронные разряды – призрачные предвестники будущих пожаров.

– Я думаю, этого хватит, чтобы они выжили в пожаре, – сказал Штотц, когда последний стран ник поднялся с земли. Он смотрел им вслед, и Дэйн вдруг заметил у него на шлеме мигающий красный огонек и понял, что инженер всю эту работу записал на видеокамеру.

Еще минуту огромные создания висели над головой, и Дэйн ощутил сознанием их давление. Он интенсивно ощущал остальных троих по пси-связи, хотя никто ничего не сказал.

Потом это чувство прошло, и странники поднялись выше, позволив ветру унести себя на запад, подобно рваным облакам, сверкая перламутровыми переливами в свете молний и полярного сияния, и вслед им тянулся светящийся пар. Постепенно гул спринцовок стих, оставив только шелест листьев на ветру и рокот отдаленного грома.

– Давайте работать, – сказал Дэйн. – Еще целую уйму грузить.

Рип только кивнул – теперь командовал Дэйн. Как грузовой помощник он должен был решить, что можно взять на борт и что придется оставить, и как распределить груз, чтобы избежать катастрофы при ускорении взлета.

Все побежали за ним к “Королеве”, и следующие несколько часов Дэйн был занят так, как никогда в жизни.

Торговцы ему помочь не могли, поскольку они привыкли рассчитывать на емкости “Ариадны”, у которой была совершенно другая конструкция. Дэйн сидел за компьютером в грузовом отсеке, где столько лет царил ван Райк, и рассчитывал массы с точностью до нескольких десятичных знаков – на пару порядков больше, чем сам считал необходимым. Распределение масс должно быть очень точным, и центр тяжести должен быть строго по оси игольчатой формы “Королевы”.