Ошибка (ЛП) - Ловелл Л. п. - Страница 24

Я отпускаю её подбородок, выравниваюсь и ухожу в другую сторону комнаты, прислоняясь к стене. У меня бешено бьётся сердце, а живот стягивает в узел. Где-то глубоко внутри я думаю, что она не причастна к этому, но для уверенности мне придётся сломать её, как бы я сделал с любым другим врагом. Я должен полностью уничтожить её, но, если она действительно окажется невиновной, не знаю, смогу ли я простить себя после того, что сделаю с ней.

Пожав плечами, я смотрю на своего дядю и брата.

— Она не собирается сотрудничать, и даже не понимает, что означает это слово.

Когда Калеб смотрит на меня, выражение его лица выдаёт напряжение, а ноздри раздуваются от гнева. Я качаю ему головой, и он тяжело вздыхает, молчаливо посылая мне слова «пошёл нахуй», когда подходит к ней. Боб хватает её за волосы и запрокидывает голову, пока Калеб освобождает её от оков и ставит на ноги.

— Рия, просто скажи нам. Это прекратится, как только ты нам всё расскажешь, —Калеб умоляет её, а не требует. Он просит её рассказать всё, чтобы он мог это прекратить.

— Я даже не знаю, о чём вы говорите, — у неё вздымается грудь, и следующий звук, который она издаёт, это громкий всхлип. — Я не знаю. Не знаю. Пожалуйста, Калеб, — умоляет она между резкими вздохами. — Ты же не монстр, — шепчет она. — Ты обещал.

Я вижу, как Калеб вздрагивает, словно она только что нанесла ему физический удар. Он устремляет свой взгляд на меня.

— Джуд…

— Делай свою чёртову работу, Калеб, — рычу я ему. — У меня нет времени на эти сраные сердечные штучки.

Вздохнув, Калеб сжимает челюсти и жестом приказывает Бобу сдвинуться в сторону. Он берёт её за плечи и вскидывает голову к потолку, словно просит у Бога прощения перед тем, как толкнуть её на пол, от чего брызги воды на бетоне разлетаются в стороны. Он возвышается над ней, тяжело дыша. Знаю, он готов убить меня за то, что я заставляю его делать, но нельзя подружиться с врагом, и это будет для него уроком. Боб хватает её ноги, прижимая их своими разведёнными коленями.

Калеб смотрит на меня, молчаливо умоляя прекратить всё это, но я только киваю.

— Сделай это, — рычу я.

Схватив за ворот рубашки, он срывает её. Я жду, что она станет драться, кричать или хоть что-то делать… но она просто лежит и плачет, дико сотрясаясь. Её приглушенные звуки почти задевают меня.

Она — личность... На секунду я закрываю глаза, пытаясь оградить себя от происходящего, но, когда открываю их, Боб уже срывает с неё боксеры. Она лежит голая на холодном бетонном полу в ледяной луже.

— Ты работаешь на Джо, или пришла сюда по просьбе Эвана? — спрашивает Боб.

Отвернувшись от Боба, она закрывает глаза и прикрывает грудь своими руками. Она сильно дрожит из-за низкой температуры в комнате, и её рваные выдохи, которые ей удаётся, выходят белыми облачками. Мне просто хочется, чтобы она ему ответила. Я хочу, чтобы это наконец закончилось. Мне нужно зайти так далеко, чтобы наверняка быть уверенным. Но я делал вещи и похуже.

Боб отползает от неё, проходит вдоль комнаты и попутно закуривает сигарету, а затем хватается за край металлической тележки. Ржавые колёса скрипят, когда он толкает её в сторону девушки. Я сглатываю. Сердце бешено стучит в груди, чуть ли не подпрыгивая к горлу, а ладони начинают потеть.

По ту сторону массивной двери раздается очень громкий стук, и я вздрагиваю, когда дверь с треском впечатывается в стену.

— Джуд у нас проблема. Там какие-то двое пробираются со стороны заднего двора.

— Что? Как они, блядь, смогли обойти охрану?

— А мне откуда, блядь, знать. Но они вооружены.

— Долбаный Джо! — я смотрю на Викторию. — Если я узнаю, что ты причастна к этому, поверь мне на слово, я не буду таким милосердным!

Я резко поворачиваю голову в сторону Калеба.

— Идём.

С беспокойным выражением лица Калеб смотрит на неё и снова на меня.

— Чего ты ждёшь!? — рычу я.

Когда выхожу из комнаты, я придерживаю дверь и поворачиваюсь к Бобу.

— Если ты, мудак, коснёшься её, я задушу тебя голыми руками.

Боб кивает и встаёт, делая ещё одну затяжку своей сигареты и снова опирается на стену.

— Ты меня, блядь, слышишь? — я указываю в его сторону пистолетом. — Не прикасайся к ней, пока я не приду!

— Ага, ага. Не буду. Вот тебе крест на моём ебаном сердце.

Дверь захлопывается в момент, когда я слышу ещё один её громкий всхлип. Я прохожу вдоль комнаты и поднимаюсь по лестнице, крепко сжимая пистолет в кулаке и следуя за остальными ребятами на террасу.

— Двое парней в лесу, вон там, — указывает Пол в сторону заднего двора.

Я не жду. Чувствую, как всё рушится вокруг меня. Она сейчас в подвале, а эти парни на моей территории. Словно меня окружают со всех сторон. Я бегу к линии деревьев. Калеб следует за мной, держась поближе. Остальные мои ребята рассредоточились с пушками наготове. Слышу, как один из нарушителей что-то кричит, и вижу, как они мчаться мимо тонких стволов сосен.

Когда один из них попадает в поле моего зрения, я нажимаю на спусковой крючок. Громкий звук выстрела пронзает мои уши, тут же заглушая шум вокруг меня. Через несколько секунд в меня стреляют в ответ, и начинается перестрелка. Пули рикошетят от стволов деревьев, и кора разлетается в воздухе.

Когда мужчины скрываются из виду, я набираю скорость, устремляя свой взгляд в густые заросли леса.

— Ты их видишь? — кричу я, держа оружие наготове.

— Нет, — кричит Калеб. — Я ничего не вижу. Дерьмо! Должно быть, они схлопотали пули.

Запустив руки в волосы, я ищу доказательства того, что они подстрелены. Я шагаю в том направлении, куда они уходили, и нахожу ярко-красную кровь на сухих листьях.

— Ну, тут кровь, — я приседаю на корточки, чтобы рассмотреть листья. — Не много. — Когда я осматриваю лес ещё раз, то ничего не вижу и не слышу. Я владею пятнадцатью акрами, и они могут быть, где угодно.

— Найди их! — командую я, разворачиваясь в сторону дома.

Глава 18.

ВИКТОРИЯ

Я наблюдаю, как Калеб покидает комнату, и надежда на спасение уходит вместе с ним. Дверь захлопывается, и мёртвая тишина окутывает комнату. Я слышу только звук воды, стекающей в водосток.

Я замерзаю, и мои конечности пробирает сильной дрожью. Я не чувствую их. Не чувствую ничего, кроме страха и отчаяния.

Боб начинает кашлять в углу комнаты, но я отказываюсь смотреть в его сторону, поэтому просто лежу голая в луже ледяной воды и смотрю на флуоресцентную лампочку, мигающую над моей головой.

— Ты вскружила ему голову, — из-за стука своих зубов я едва слышу его бормотание. — Ты же знаешь, что ты — его слабое место, да?

Я снова ничего не отвечаю. Его лицо появляется в поле моего зрения, поэтому я вижу злобную улыбку на его губах. Он выпускает кольцо дыма мне в лицо, заставляя меня слабо закашляться. Его зубы покрыты пятнами от никотина, а дёсна посерели от курения. Всё в нём меня отталкивает, вызывая отвращение.

Снова зажав сигарету меж своих губ, он делает затяжку.

— Ты делаешь его уязвимым, — я слышу, как он идёт по комнате, от чего его сапоги скрипят.

Через несколько секунд он наклоняется ко мне, вытягивая лезвие. Отблеск света сверкает на поверхности стали. Мой разум начинает метаться в панике, но тело… моё тело не реагирует. Из моей груди вырывается всхлип разочарования. Одно дело, когда ты отказываешься бороться, а другое, когда ты не можешь этого сделать — это уничтожит меня не только физически, но и морально. Я могу надеяться только на то, что что бы он не сделал, он сделает всё быстро.

Боб проводит пальцем по острию ножа. Я закрываю глаза, и когда открываю их, он приседает напротив меня и хватает за мой подбородок. Его грубые пальцы воняют сигаретами.

Он тычет ножом мне в лицо и шепчет:

— Я делаю это с тобой для того, чтобы убедиться, что ты не его слабость. Трудно быть слабым для суки, из которой вываливаются её же кишки.