Сага о Копье: Омнибус. Том I (ЛП) - Кук Тонья - Страница 132

Самые жестокие весенние бури миновали несколько недель назад, но мелкий непрекращающийся дождь проникал сквозь стенки палатки, усиливая тоскливое настроение.

— Мы уничтожаем в бою одну армию, а на нас с другой стороны идет следующая! Они знают, что им нас не одолеть, но не бросают своих попыток! Что же это за существа? Если они убьют пять Крылатых Всадников и заплатят за это жизнями тысячи своих солдат, то считают это победой!

Кит- Канан покачал головой, понимая, что люди одерживают победу всякий раз, когда гибнет хотя бы один Крылатый Всадник. Отряд насчитывал сейчас всего полторы сотни отважных ветеранов — едва ли треть от первоначального состава. Больше негде было взять грифонов, не было и обученных эльфийских воинов. А волна солдат Эргота, наводнявшая равнины, с каждым годом становилась все мощнее.

— Что это за народ, который может проливать столько крови, приносить столько жертв и все же продолжать войну? — раздраженно сказал Ситас. За сорок лет боевых действий Звездный Пророк так и не смог уяснить себе цели людей и их многочисленных союзников.

— Они размножаются, словно кролики, — заметил Квимант. — Мы не можем и надеяться равняться с ними по численности, а наша казна истощена содержанием того войска, что мы имеем.

— Понимание этого и решительные действия — это не одно и то же, — резко возразил Ситас.

Присутствующие погрузились в угрюмое молчание. Это затруднительное положение было всем слишком хорошо знакомо. Истощение ресурсов нации, вызванное войной, стало очевидным уже тридцать лет назад.

— По крайней мере, зима была сносной, — начал Парнигар, пытаясь поднять настроение. — Мы не понесли больших потерь от мороза и бурь.

— Да, но сколько раз за такими зимами следовали жестокие весенние грозы! — возразил Кит-Канан. — А летом всегда льется кровь, — заключил он.

— Мы могли бы отправить к императору послов с предложением мира, — сказал Таманьер Амбродель. — Возможно, Квивалин Седьмой окажется более сговорчивым, чем его отец или дед.

Парнигар фыркнул:

— Он правит уже четыре года, и за это время Эргот лишь усилил свой натиск! Они казнят пленных. Прошлым летом они отравляли колодцы на своем пути. Нет, Квивалин Седьмой не миротворец.

— Возможно, воля императора не совсем такова, — заметил Квимант, заставив Парнигара фыркнуть еще раз. — Генерал Гиарна создал себе собственную империю на поле боя. Он по доброй воле не расстанется с ней — а удержать власть в своих руках можно, лишь продолжая войну.

— Да, дело в генерале Гиарне, — проворчал Дунбарт, нахмурившись, что он делал весьма редко. — Он рвется вперед, пользуясь любой возможностью, и еще более жестоко, чем раньше. Не думаю, что он отступит, даже если ему прикажут. Война стала его жизнью! Она придает ему силы!

— Но ведь после всех этих лет… — удивился Таманьер.

— Этот человек не стареет! Наши шпионы сообщают, что он выглядит так же, как сорок лет назад, и сохранил энергию юноши! Солдаты боятся его и ненавидят, но он находит способы держать их в повиновении.

— Мы решились на крайние меры — подослали к нему убийц, отряд, состоявший из эльфов и людей, — рассказал Кит о покушении. — Ни один не вернулся назад. Нам известно, что они настигли Гиарну в его палатке. Личная охрана на вид была слабой. Они напали на него с кинжалами и мечами, но не смогли даже ранить его!

— Ты, разумеется, преувеличиваешь, — возразил брат. — Если они смогли подобраться к нему так близко, то почему попытка провалилась?

— Генерал Гиарна и раньше оставался в живых при таких обстоятельствах, когда я считал, что он наверняка погиб. Его осыпали дождем стрел. Под ним убивали лошадь, но он спасался пешком. Он выбирался целым и невредимым из самых опасных засад, оставляя за собой дюжины погибших Гончих.

— В этом есть что-то неестественное, — заявил Квимант. — Опасно помышлять о мире с подобным чудовищем.

— Не менее опасно сражаться с подобным чудовищем, — умышленно резко ответил Парнигар.

Квимант понял, кому предназначалась колкость. Парнигар, в конце концов, провел на войне полвека, а семья Квиманта все эти годы копила деньги, вырученные за торговлю оружием. Но лорд холодно игнорировал провокацию воина.

— Нет, пока еще рано говорить о мире, — с ударением произнес Ситас и обернулся к брату. — Мы можем заключить с врагами сделку, если будем разговаривать с ними с позиций силы.

— Ты и вправду собрался заключать сделку? — удивился Кит-Канан.

Ситас вздохнул:

— Ты прав. Вы все были правы, но я долгие годы отказывался вам верить. Но теперь мне уже не кажется, что мы сможем одержать полную победу над людьми. В конце концов, мы не в состоянии вечно вести дорогостоящую войну!

— Я должен вам сообщить, — вмешался Дунбарт, откашлявшись. — Несколько лет я находил отговорки для своего короля, но его терпение не безгранично. Многие в Торбардине стоят за наше возвращение домой. Вы должны понять, что король Панделтайн не настолько плохо относится к людям, как король Хал-Вейт.

«И ты, старина, — ты заслуживаешь возвращения домой и отдыха», — про себя добавил Кит-Канан. Время оставило на внешности Дунбарта более заметные следы, чем на лицах эльфов. Бороду и волосы гнома посеребрила седина. Плечи его, когда-то крепкие, теперь казались хрупкими, и тело его стало словно пустой оболочкой. Лицо испещрили старческие пятна и морщины.

Но в глазах его светились все те же веселые огоньки и проницательный ум. Словно угадав мысли Кита, он с усмешкой обернулся к эльфийскому генералу:

— Расскажи им, мальчик мой. Расскажи, что мы готовы к борьбе.

Кит кивнул. Время пришло.

— Нам сообщили, что люди замышляют устроить ловушку для Крылатых Всадников. Они заманят грифонов в засаду, где их будут ждать лучники. Мы собираемся сосредоточить силы Гончих, использовать всех наемников, гарнизон крепости и гномов. Мы хотим атаковать их с севера, востока и запада. Если удар окажется сильным и неожиданным, то мы нанесем им удар, который заставит их сесть за стол переговоров.

— Но как же Ситэлбек — вы собираетесь оставить город беззащитным? — спросил Ситас.

Во время Эльфийской войны история осады крепости превратилась в эпическое сказание, а вокруг ее стен вырос шумный военный город. Город стал не только могучим символом, но и имел практическое значение для армий Сильванести, там постоянно размещался внушительный гарнизон Гончих.

— Это рискованно, — согласился Кит-Канан. — Мы собираемся передвигаться быстро и нанести удар прежде, чем люди догадаются о наших намерениях. Крылатые Всадники послужат приманкой в ловушке, и, пока враги отвлекутся на них, мы нападем.

— Стоит попытаться, — настаивал Парнигар, поддерживая своего генерала. — Мы не можем год за годом гоняться за тенями!

— Некоторые тени легко поймать, — ядовито заметил Квимант. — Например, женщин из вражеского народа.

Парнигар вскочил на ноги, отшвырнув кресло, и бросился на лорда.

— Довольно! — Звездный Пророк протянул руку и отстранил воина. Парнигар, охваченный гневом, почтительно остановился перед своим государем.

— Твое оскорбительное замечание было лишним! — рявкнул Кит-Канан, пожирая Квиманта взглядом.

— Верно, — согласился Ситас. — Но повода для него не возникло бы, если бы ты и твои офицеры лучше понимали свой долг перед государством!

Кит- Канан вспыхнул от гнева и раздражения. Ну почему всегда одно и то же? Он яростно уставился на Ситаса, словно они были чужаками.

Шум у дверей отвлек их внимание. В палатку дерзко вошли Ванести, Ульвиан и Верханна, дети царственных близнецов. За ними следовала Герматия.

Кит- Канан встретился с ней взглядом и застыл, внезапно лишившись способности двигаться. Во имя богов, он и забыл, как она прекрасна! Хотя в груди его бушевала ярость, а душу жег стыд, он тайком любовался ею. Герматия взглянула на него искоса, и, как всегда, он увидел в ее глазах призыв. Это лишь усилило его страдание. Кит-Канан знал, что больше никогда не предаст своего брата. А теперь у него есть жена.