Об истинном христианстве - Арндт Иоанн - Страница 32

4. Если мы хотим уразуметь, какое богослужение есть истинное, то нам нужно сопоставить Ветхий и Новый Завет, и тогда это станет ясно из сравнения. Ветхозаветное внешнее символическое богослужение было прообразованием Мессии и свидетельством о Нём во внешних обрядах, которые надлежало совершать по буквальному и точному предписанию закона. В этих чудных прообразованиях и образах верующие Иудеи как бы издалека уже узревали Мессию, веровали в Него и достигали чрез Него спасения по обетованию. Наше богослужение в Новом Завете больше уже не внешнее. Оно состоит не в прообразовательных обрядах, постановлениях и предписаниях, но совершается внутренне, в духе и истине (Ин. 4:24), то есть в вере во Христа. Ибо Христос исполнил весь нравственный и обрядовый закон, всё, относящееся к храму, жертвеннику, жертвам, скинии и ветхозаветному священству, – чрез что достигли мы христианской свободы, искуплены от клятвы закона (ср.: Гал. 3:13) и освобождены от всех ветхозаветных обрядов (см.: Гал. 5:1), дабы чрез обитание в нас Духа Святого мы могли по доброй воле служить Богу сердцем и духом (см.: Иер. 31:33; Рим. 7:14). В Новом Завете наша совесть и вера не привязаны ни к каким человеческим установлениям.

5. Но для истинного, духовного, внутреннего, христианского богослужения необходимы три вещи. Во-первых, истинное познание Бога; во-вторых, правое ви́дение грехов и покаяние; в-третьих, познание благодати и прощение грехов. И сии три суть одно. Как Бог есть Един и Троичен, так и истинное богослужение состоит в одном и трёх, или в трёх вещах, которые составляют одно. Ибо в истинном познании Бога уже заключается покаяние и прощение грехов.

6. Познание же Бога состоит в вере, которая объемлет Христа и познаёт в Нём и чрез Него Бога, Божие всемогущество, Божию любовь и милосердие, Божию правду, истину и премудрость. И всё сие есть Сам Бог. Что есть Бог? Не что иное, как единое всемогущество, единая любовь и милосердие, единая правда, истина и премудрость. То же самое должно разуметь о Христе и о Святом Духе.

7. Этими Своими свойствами Бог обладает не только Сам для Себя. По благодатной воле Своей во Христе Он таков и в отношении ко мне. Он мой всемогущий Владыка; Он мой милосердный Бог; Он для меня вечная любовь; Он моё вечное оправдание в благодати Его, обращённой ко мне, и в прощении грехов моих; Он для меня вечная истина и премудрость. Христос, Господь мой, есть для меня вечное всемогущество, единственная для меня Глава и Начальник жизни; Он мой милосердный Спаситель, Он вечная ко мне любовь; Он моя вечная праведность, истина и премудрость. Ибо Христос сделался для нас премудростью от Бога, праведностью, освящением и искуплением (1 Кор. 1:30). Так же надлежит мыслить и о Святом Духе: Он есть моя вечная любовь, правда, истина и премудрость, и проч.

8. В этом-то и состоит познание Бога, заключающееся в вере. Оно не есть только лишь голое знание, но исполненное радости и веселия живое удостоверение (ср.: 1 Фес. 1:5), чрез которое я ощущаю в самом себе с великою силою и утешением всемогущество Божие; ощущаю, что Он держит меня и носит, что я в Нём живу, движусь и существую (ср.: Деян. 17:28); ощущаю и чувствую в самом себе Его любовь ко мне и милосердие. Не великая ли любовь то, что Бог Отец, Христос и Святой Дух творят со мною, с тобою и со всеми нами? Не высшая ли правда всё то, что Бог являет над нами, избавляя нас от греха, смерти, ада и диавола? Не есть ли всё сие единая истина и премудрость?

9. Вот это и есть вера, состоящая в живом, утешительном удостоверении, а не в одном только бряцании языка. И в этом-то познании Бога, или в этой вере, должны мы со дня на день возрастать, как чада Божии, так, чтобы мы всё более в том преуспевали (ср.: 1 Фес. 4:1). Св. Павел молит Бога именно об этом – чтобы постигнуть нам превосходящую всякое разумение любовь Христову (ср.: Еф. 3:19). Апостол как бы говорит, что одного этого, то есть любви Христовой, достаточно для того, чтобы мы поучались в ней всю нашу жизнь – и не так, чтобы мы оставались только при одном рассудочном знании любви Христовой, простирающейся на внешний мир, но чтобы и вкушали, чувствовали и ощущали в своих сердцах, в слове и вере её сладость, силу и жизнь. Ибо как может право уразуметь любовь Христову тот, кто не вкушал её? Как может постигнуть её тот, кто никогда её не ощущал? Послание к Евреям говорит о христианах как о вкусивших дара небесного, благого глагола Божия и сил будущего века (ср.: Евр. 6:4–5); всё сие и совершается в вере словом Божиим. И это и есть излияние любви Божией в сердца наши Духом Святым (ср.: Рим. 5:5), как плод и сила слова Божия. В этом и заключается правое познание Бога, проистекающее из опыта и состоящее в живой вере. Поэтому в Послании к Евреям вера названа осуществлением ожидаемого и уверенностью в невидимом (ср.: Евр. 11:1).

10. Вот одна часть внутреннего, духовного богослужения – познание Бога, состоящее в живой вере. Вера же есть духовный, живой, небесный дар, свет и сила Божия.

11. Когда свершается такое правое познание Бога, чрез которое Бог даёт вкусить Себя нашей душе, как сказано в Псалме: вкусите и увидите, как благ Господь (Пс. 33:9), – то не может не последовать сему истинное покаяние, то есть изменение и обновление духа и исправление жизни. Ибо если кто подлинно ощутит и познает в сердце своём всемогущество Божие, то следствием этого неизбежно явится смирение, когда человек смиряется под крепкую руку Божию (ср.: 1 Петр. 5:6). Если кто подлинно вкусит милосердие Божие, то из этого проистекает любовь к ближнему. Ибо ни один человек, истинно познавший милосердие Божие, не может быть немилосерден. Как может отказать в чём-нибудь ближнему своему тот, кому Бог по милосердию Своему даёт Самого Себя? Из милосердия Божия рождается долготерпение и крайнее снисхождение к ближнему, так что если бы истинный христианин был семикратно в день умерщвляем и опять семикратно оживал, то простил бы и это врагу своему ради великого милосердия Божия. Из праведности Божией проистекает познание грехов, когда мы восклицаем с Пророком: у Тебя, Господи, правда, а у нас на лицах стыд (Дан. 9:7). Не входи в суд с рабом Твоим, ибо не оправдается пред Тобою ни один из живущих (Пс. 142:2). Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония – Господи, кто устоит? (Пс. 129:3). Из познания истины Божией рождается искренность в отношении к ближнему, изгоняющая всякое двоедушие, обман и ложь, ибо христианин думает: «Смотри, если ты несправедливо поступишь с ближним своим, то оскорбишь вечную истину Божию, которая есть Сам Бог». Итак, как Бог поступает с тобою – милостиво и истинно (см.: Пс. 84:11), – так и ты поступай с ближним своим. Из познания вечной премудрости Божией проистекает страх Божий, ибо христианин уразумевает, что Бог есть сердцеведец и видит сокровенное, – и трепещет пред всевидящим оком величества Его. Ибо Сотворивший ухо не услышит ли и создавший глаз не увидит ли? (ср.: Пс. 93:9). Горе тем, которые думают скрыться в глубину, чтобы замысл свой утаить от Господа, которые делают дела свои во мраке. Какое безрассудство! Скажет ли изделие о сделавшем его: «не он сделал меня»? и скажет ли произведение о художнике своём: «он не разумеет»? (ср.: Ис. 29:15–16).

12. Это и есть истинное познание Бога, в котором обретается покаяние. Покаяние же заключается в обновлении духа, а обновление духа состоит в исправлении жизни. И это – другая часть внутреннего истинного богослужения и истинный огонь, которым должна возжигаться жертва; в противном случае постигнет нас гнев Божий и огнь мщения Его.

13. Сюда относится прообразование о том, что священники не должны пить вина или крепкого напитка, когда входят в скинию собрания, чтобы не умереть (ср.: Лев. 10:9). То есть: кто хочет войти в вечную скинию Божию к вечной жизни, тот должен воздерживаться от сладострастия мира сего, от похоти плоти и от всего того, чем плоть побеждает дух, дабы плоть не превозмогла дух и не одолела его. Ибо миролюбие, сладострастие, гордость и проч. есть то крепкое сладкое вино, которым низлагается душа и дух. Подобно тому, как Ной и Лот были до того напоены вином, что открыли наготу свою (см.: Быт. 9:21; 19:33), так и великие почести, сладострастие и богатство суть крепкое вино, одолевающее душу и дух до такой степени, что человек не может достигнуть обители Божией, познания Бога и Его святыни. В таком положении внутренний наш священник бывает не в состоянии различать, что свято, а что нет, что чисто, а что нечисто, то есть не в силах разуметь ничего в божественных небесных вещах и не может надлежащим образом наставлять народ свой (Втор. 20:2) – то есть: мысли и чувства человека не просвещаются вечным светом, он одолевается вином сего мира и отходит в вечную тьму.