Сумма стратегии - Переслегин Сергей Борисович - Страница 7

***

Целенаправленное изменение позиции, сопровождающееся борьбой за связность, называется операцией. Операции бывают оборонительные и наступательные, но это различие является чистой формальностью. И в том, и в другом случае речь идет о необходимости добиться своего, навязать противнику свою волю – об акте агрессии. Для определенности будем рассматривать в этой главе только наступательные операции, помня о том, что оборонительные представляют собой их зеркальное отражение.

Содержанием операции является сосредоточение сил на выбранном направлении и синергетический маневр этими силами, позволяющий их мультиплицировать.

Операция должна быть неожиданной для противника по времени, по месту, по оперативной схеме. Всякая операция базируется на трех китах – внезапности, быстроте и силе – и подразумевает неравномерное распределение войск по фронту (оперативное усиление).

Операция – это всегда неэквивалентное преобразование позиции, всегда попытка взять от мира больше, чем вам полагается. Поэтому каждая операция сопряжена с риском, и риск тем больше, чем больше у вас аппетиты. Если операция, на которую поставлено очень многое, срывается, не удивляйтесь тому, что последствия могут быть катастрофическими.

Решая реальные жизненные задачи, мы должны быть озабочены одним: чтобы наши части и соединения взаимодействовали как можно лучше, а соединения противникам – мешали бы друг другу как можно больше. Это подразумевает ведение операций по сходящимся направлениям. И в реальной войне, и в игре и в, якобы, мирной жизни немного есть радостей, сравнимых с тем моментом, когда оперативные соединения, начавшие наступление с совершенно разных участков фронта, вдруг начинают взаимодействовать между собой в глубоком тылу противника.

Однако симметричные операции на окружение требуют много активного времени и сил. Противник, действуя по внутренним силовым линиям, может сосредоточить свои силы против одной из обходящих группировок и разбить ее, а потом повернуться против второй. Такой маневр успешно осуществил Эрих Людендорф в Восточной Пруссии и пытался организовать Конрад фон Гетцендорф в Галиции. Да и на Марне немцы, при общей нехватке сил, были близки к тому, чтобы выпутаться из трудного положения именно за счет маневра по внутренним линиям. Во Второй Мировой войне образец действий по внутренним линиям показал на второй стадии африканской кампании Э. Роммель, да и действия Э. Манштейна в Крыму наглядны и показательны.

Последовательные действия против крыльев обходящего противника требуют удержания за собой оси маневра – прочной и удачно расположенной позиции, являющейся узлом связности. В Восточной Пруссии в 1914-м эту роль играли Летценские укрепления, в Галиции того же времени – РаваРусская. В Крыму весной 1942 года у Э. Манштейна не было оси маневра, что и превращало операции 11-й германской армии в сверхрискованные. Практически, Э. Манштейн мог выиграть только за счет ошибок противника.

Иногда, очень редко, ось маневра может обладать отрицательной связностью, то есть находиться в окружении противника. Пример – тот же Э. Манштейн поздней осенью 1942 года, когда он пытался выстроить свою стратегию вокруг стремления советского командования удерживать сталинградскую группировку обязательно окруженной и обязательно большими силами.

В отсутствии сил и пространства для двухсторонней операции на окружение можно использовать асимметричные шлиффеновские построения. «Пусть крайний справа коснется плечом пролива». Огромные силы (по плану Шлиффена пять шестых всего военного потенциала Германии) сосредотачиваются на трети фронта. Движение строго геометрично: все время выполняется захождение сильным правым крылом. Части противника последовательно оттесняются и отбрасываются друг на друга, а в конце их ждет бой с перевернутым фронтом почти у самой границы. Наша книга не нарисует вам план того, как апостолы нового времени встают во главе городов двадцать первого века, и сквозь них наступают на серость и рутину устойчивого перепотребления. Но основания получить мир лучше, чем существующий, будут положены и свой спрятанный меч найдет каждый, кто грезит переустройством миров и борьбой за будущее.

Наш молодой лирический герой – не выдумка: его приключения испытали наши реальные друзья, братья по вере и, отчасти, мы сами. Его опыт – не повод для подражания, а способ перевода стратегического знания в одну очень даже практическую жизнь.

Наш старший герой – образ, сотканный из нашего уважения к Отцам и Учителям. Все преобразования в городе, которые происходят в полуфантастическом сюжете, запланированы к осуществлению в Санкт-Петербурге и отчасти, в Москве.

SOLO STRATEGIA!

Ничего личного!

***

В книге мы не раз поднимемся и спустимся по «стратегической лестнице»[2], где первым уровнем является бой и тактика, как умение его выиграть.

В реальной войне непревзойденным мастером тактики был Э. Роммель.

На уровне «личных технологий» – в сущности, то же самое: умение добиваться своего в остроконфликтных и кризисных ситуациях. Например, можно сдать экзамен за счет силы – потратить много времени, то есть, счетных дивизий, подтянуть знаниевую артиллерию, активировать логическое мышление и т.д. А можно добиться результата за счет тактики – умения сдавать экзамены. Это подразумевает целый набор специфических приемов:

• умение сделать хорошую шпаргалку – информативную, с одной стороны, у удобную для пользования и безопасную, с другой;

• умение произвести выгодное впечатление;

• умение управлять диалогом, вести его в нужную сторону, незаметно под-у сказать экзаменатору «удобные» для Вас вопросы;

• способность к быстрому моделированию, умение представить незнакомые ситуации через комбинацию знакомых.

Все эти качества подразумевают быстрое, очень дисциплинированное, рефлексивное мышление, и, конечно, выучить материал гораздо проще, чем инсталлировать такое мышление у себя. Но тактические способности пригодятся вам не только за столом экзаменатора, но и в кабинете начальника, в драке, при разрешении конфликтной ситуации дома и на работе[3]. Научные и изобретательские проблемы тоже можно решать не грубой силой, а тактической хитростью, причем тактические «примочки» помогут даже там, где силой справиться просто невозможно. Внимательно изучите историю физики ХХ века, и Вы найдете множество изощренных тактических приемов.

Следующей ступенью лестницы является большая тактика – умение втянуть противника в бой в наиболее неблагоприятной для него редакции, спутать его карты, погрузить противника в искаженное информационное пространство. Формально, большая тактика – это управление динамическими факторами боя. Вторая Мировая война в текущей реальности дала мало примеров большой тактики, в отличие от литературных «альтернативок», которые полны такими примерами. Но непревзойденным мастером этой ступени военного искусства считается Т. Лоуренс, английский разведчик в годы Первой Мировой войны, творец Арабской Революции.

В жизненной стратегии большая тактика понимается, как искусство преобразования жизненных ситуаций: конструирования таких ситуаций, выхода из ситуаций, сконструированных для вас, обострение ситуации – провоцирование тактического столкновения, боя.

Оперативное искусство – умение выигрывать операции. В реальной войне мастерами оперативного искусства были гитлеровские генералы, в частности, Г. Гудериан и Э. Манштейн и выдающиеся советские военачальники (А. Василевский). Для профессионального любителя военной истории огромное удовольствие доставляет также оперативный разбор Арабо-Израильских войн 1967 и 1973 гг.

В реальной жизни оперативное искусство – умение группировать частные успехи в общий результат, отдельные решенные задачи – в разрешенную проблему. Умение вовремя сосредоточить силы, правильно маневрировать ими, точно схематизировать свои действия, бороться за темп.