Галерея демонов Ламбранта (СИ) - Гарсаров Гапарон - Страница 17

— Да-да, вообще замечательно! — обрадовался Плетнёв. — Вы мне очень помогаете, я в долгу не останусь. Кстати, на «вы» как-то непривычно, когда ко мне обращаются. Можете просто — Вадим…

На звонки Артёма Павлов сегодня не отвечал. Поэтому тратить время в городе он не стал, отвезя клиента в дачный посёлок. Место здесь, несмотря на отличную погоду, ещё было тихое. Многие владельцы домов даже не начали сезон. Так что Плетнёву тут можно было заниматься всем, чем угодно, хоть адвентизмом, хоть сатанизмом, хоть какими другими религиозными поисками. По дороге прихватили в магазине продуктов, тем более, как выяснилось, освобождённый клиент не употребляет животные продукты, даже молочные изделия. С таким рационом «шабашник» обойдётся Артёму очень дешёво.

— Ну вот, как видишь, участок у меня большой, — сказал Хомунин, заведя подзащитного во двор деревянного дома, где валялись прошлогодние листья и старые кирпичи. — Тут обычно пенсионеры тусуются, но один годик пропустили, так как летали за границу к родственникам.

Вадим с интересом изучал местность, стоя возле своего адвоката. Артёму всё больше начинал нравиться этот парень: не задаёт лишних вопросов, не требует денег, никуда не лезет. Если и мастер на все руки, то такого грех терять.

— Спать лучше наверху, там теплее, — продолжал адвокат уже внутри дома. — Да и кровать удобнее. В шкафу есть постельное белье. Правда, не особенно свежее — сам понимаешь, сюда особо никто не наведывался уже больше года.

— Да ничего, я с Божьей милостью, — отмахнулся Плетнёв, на котором по-прежнему была грязная роба, выданная ещё в СИЗО. — Лишь бы не в камере, а так хоть на полу спать можно.

— О, нет, туда лучше не возвращаться, — ухмыльнулся Артём, взбираясь на второй этаж по скрипучей лестнице. — Я попрошу братца подвезти стройматериалы какие-нибудь. Наверно, уже завтра, так как скоро вечер. А ты располагайся тут. Внизу есть плита и газовый баллон. Можно даже нагреть воды. Кран вот только на улице, там врезка в трубу. Тут у дачного кооператива своё водоснабжение…

Ознакомив верующего клиента с особенностями дачи, Хомунин поспешил обратно в город. В конце концов, у него были и другие дела, которыми надо было вплотную заняться. Он забрал копии приговоров по одному подопечному насильнику, забежал к следователю насчёт несовершеннолетнего вандала и даже успел попить кофе с девчатами из отдела по экономическим преступлениям. Словом, день был насыщен событиями, так что до офиса удалось добраться лишь вечером.

Там в пустынном коридоре его дожидалась высокая девушка в закрытом светлом платье. Рыжие волосы были уложены в длинную косу под серый платок. Лицо без единого изъяна — зелёные глазки, пухлые губки, ровный маленький носик и это всё без грамма косметики. По крайней мере, так показалось Артёму.

— О, наконец-то Вы пришли, — обрадовалась незнакомка, вскочив со скамейки. — Здравствуйте!

— Да, здрасьте, — кивнул Хомунин и вставил ключ в дверь своего кабинета. — Вы по какому вопросу?

— Ой, да я по вашему делу, ну, из церкви христианской надежды, — сообщила девушка и протянула руку. — Меня зовут Кристина.

— Очень приятно, — улыбнулся адвокат, открыв дверь. — Но я-то Вам зачем?

— Как же, это ведь Вы защищаете Вадима Плетнёва, — вставила она, зайдя следом за ним в помещение. — Мне надо с Вами о многом поговорить…

Признаться, девушка была симпатичной. Даже очень! Несмотря на её пуританский наряд, Артём подметил и сочную грудь, и изящную талию, и весьма неплохую задницу. Жаль, что его собственная барышня была далека от таких параметром.

— Мы все очень переживаем за нашего брата Вадима, — продолжала Кристина. — Мы пытались пообщаться с ним, но нас никого не пустили в изолятор. Говорят, что можно только с разрешения следователя, а там такая строгая дама оказалась.

— Ну да, Юлия Игоревна та ещё заноза, — усмехнулся Хомунин, присев за стол. — Так а я-то чем могу помочь? Друга Вашего выпустили сегодня, захочет — сам выйдет уж с Вами на связь.

— Да в том-то и дело, что мы не знаем, куда он подался. Мобильника у него нету. А дома у Вадима только пьяная маменька, туда он ещё не приходил.

— Послушайте, Кристина, мой подзащитный сейчас под подпиской о невыезде. Я так понимаю, тот гражданин Власьев, в чьей гибели обвиняют Плетнёва, из ваших же рядов. Ну, из адвентистов. Поэтому я посоветовал ему вообще ни с кем не общаться. По крайней мере, пока идёт следствие…

— Ой, да никто из наших братьев ни на дюйм не поверил в эти лукавства следствия, — заверила девушка, поправляя оборки платья. — Чтобы Вадимка и убил… Нет, это не про него. Он Божий человек, отличный парень, работящий, совестливый, отзывчивый. Мы сразу же все решили, что власти пытаются повесить на него чужие преступления.

— Ну, это, конечно, хорошо, что адвентисты так считают, — кивнул Артём, перебирая на столе канцелярские принадлежности. — Можете даже прийти на суд и заявить позицию общины. Но будет всё же лучше, если никто не узнает о месте нахождения Плетнёва сейчас.

— Да нет, Вы просто не до конца меня поняли. Я могу помочь вообще прекратить все эти нелепые обвинения.

Адвокат вновь невольно засмотрелся на её грудь, представляя, как она выглядит без этого скромного платья.

— Вы меня слушаете? — уточнила Кристина.

— Да-да, конечно, — очнулся Хомунин, про себя отмечая, что давненько так не был впечатлён незнакомками. — Ну, рассказывайте, чем лично Вы можете нам помочь…

— Дело в том, что у нас в церкви происходят странные вещи, — заговорила девушка вполголоса, будто о чём-то секретном. — И они начались ещё до того, как похитили детей пастора Роберта и убили моего брата…

— Стоп! — воскликнул Артём и уставился на посетительницу более трезвым взглядом. — Вот с родственниками жертвы мне точно общаться пока не стоит. Поэтому спасибо за желание помочь, но…

— Да поймите же Вы!.. — настояла Кристина. — Никто больше не хочет нас слушать! Я ходила и к следователю, и в прокуратуру, и писала письма. Никто не желает вникать в суть происходящего, а это ведь очень важно. Обвиняют совершенно невиновного человека, в то время как на свободе бродят какие-то извращенцы!..

Последнее слово насторожило адвоката ничуть не меньше, чем тот факт, что перед ним сидит сестра убитого Власьева.

— Что Вы имеете в виду? — уточнил Артём.

— Только пообещайте, что всё это пока останется между нами, хорошо? — потребовала девушка и, получив одобрительный кивок, вдруг принялась расстёгивать воротник своего платья.

Она как будто прочитала мысли Хомунина, отчего смотреть за этим действом стало ещё интереснее. Парень даже не стал возмущаться, но его ожидало разочарование. Под одеждой просматривались какие-то чёрные рубцы или татуировки. Поначалу адвокат не разобрал, что именно скрывается на теле Кристины.

— Вот это появилось вчера, — сказала Власьева, обнажив шею и ключицы. — Видите?

— Вам не очень-то идёт, — подметил парень, начисто позабыв о своих эротических мыслях насчёт этой рыжеволосой красавицы. — Зачем Вам эти тату?

— Нет, это не татуировки! Я не знаю, что это, но все эти похабные надписи покрыли моё тело, когда я очнулась вчера после нападения…

— На Вас напали? Вы уже были в милиции?

— Нет, и не собираюсь туда обращаться, — с обидой в голосе ответила Кристина, торопливо застёгивая пуговки на груди. — Никто не знает, я даже отцу не сказала. Боюсь… Но это делают сатанисты, я просто уверена.

— Какие ещё сатанисты? — напрягся Хомунин.

— Те же, что убили моего брата и похитили детей пастора Роберта…

— Так, давайте уж поподробнее, раз речь зашла об этом.

Пришлось налить воды взволнованной девице и признать, что домой попасть вовремя опять не удастся. А Кристина поведала странную историю про кровоточащие надписи в подвале адвентистской церкви. Дело в том, что Власьева работала там по вечерам, после учёбы, почти каждый день. В её обязанности входило помогать уборщицам и запирать храм на ночь. Недавно здание поставили на сигнализацию, так что необходимости проводить в нём тёмное время суток, как раньше, не возникало. И вот где-то пару недель назад уборщица пожаловалась на запах в подвале. Вызвали сантехника, проверили все трубы, но так ничего подозрительного и не обнаружилось. Правда, и вони в дневное время не было. Едва за окном темнело, как в подвале снова разливался жуткий аромат нечистот.