Король звезды (СИ) - keller nora - Страница 85

Карл знал, этот урок, наверняка, закончится так же, как и тот, самый первый, — с гиппогрифом. Фестрал толкнёт кого-нибудь из студентов его факультета, и те поднимут крик. Фестрала объявят опасным для общества, а Хагриду пригрозят увольнением… Снова видеть это не хотелось…

Вернувшись в свою комнату, Карл достал одну из книг, оставленных ему Томом Реддлом, и стал читать. А после обеда к нему подошла подруга Гарри Поттера — Гермиона Грейнджер.

— Мне всё равно, в своём ты уме или нет, но не смей больше так делать! — разгневанно проговорила она. — Хагриду из-за тебя досталось! Амбридж решила, что даже самые посредственные ученики позволяют себе прогуливать его уроки!

— Если бы я остался, Хагриду досталось бы ещё больше! — запальчиво возразил Карл, пытаясь заставить замолчать совесть, которая почему-то была согласна с Гермионой.

— Надеюсь, ты меня понял, — строго сказала девушка.

«Понял, понял…»

Карл понимал, что с каждым днём запутывается всё больше. Путь, который казался единственным и должен был привести хоть куда-то, не вёл никуда. Наступивший декабрь засыпал всё снегом, но легче не стало. Его не принимала даже зима. Дни гасли, не успев зажечься, и жизнь превращалась в одну долгую ночь, наполненную одиночеством и снами.

Сегодня ему снился тёмный коридор в подземелье Хогвартса. Кажется, он искал там Змея, но встретил Гарри Поттера. Тот быстро поздоровался и собирался, по обыкновению, пройти мимо, но вдруг поднял голову, и Карл увидел алый блеск в его глазах. Потом он встречал разных людей — и глаза каждого отливали красным… Карл подошёл к зеркалу, уже зная чей взгляд увидит в нём… Он поднял голову — и проснулся…

В следующем сне он стоял на одной из улиц Лондона, мимо шли люди и маги. Карл видел знакомые лица, но никто из них не узнавал его. Волоча за собой тяжёлый чемодан, шла профессор Трелони. Карл хотел помочь ей, но она прошла мимо, не заметив его. И тут юноша понял, что он не Карл… Он фестрал, случайно оказавшийся в этом городе… Чтобы люди увидели его, кто-то должен умереть… Вдруг он почувствовал острую боль… Она становилась всё сильнее…

Карл проснулся. Левое запястье словно пронзили тысячи тонких игл. С трудом одевшись, он взял метлу и вышел из замка…

Библиотека в замке Уилтшира была заполнена людьми. Замерев, они слушали тяжёлые, жёсткие слова, которые произносил их хозяин. Том Реддл гневался. Этот никчёмный Уизли помешал Нагайне отыскать вход в комнату, где спрятано пророчество! И никто из тех, кто считает себя достойным носить Чёрную Метку, ничего не сделал! Теперь Дамблдор поймёт (если уже не понял!), что нужно Тёмному Лорду, и усилит охрану.

Уже несколько месяцев он просит их достать для него пророчество, но они ни на что не способны! Могут только плести бесполезные интриги, да мечтать о мире, который он им создаст!

— Ты обещал, что искупишь своё прежнее преступное бездействие, Люциус, — шёпотом, в котором слышался каждый звук, говорил Том Реддл. — Или ты забыл об обещаниях, данных своему господину?

— …Я помню, мой Лорд…

— Тогда почему ты ничего не делаешь?!

Он заметил Карла и кивком приказал подойти. Потом схватил его за запястье так, что юноше пришлось сжаться в неловкой позе на полу, и снова повернулся к лорду Малфою.

— Или ты думаешь, я буду ждать вечно? Я бессмертен, но терпение моё не бесконечно!

Люциус Малфой опустил голову.

— А ты, Ван Стратен! Может, мне в следующий раз послать туда вместо Нагайны твоего сына, чтобы ты стал более расторопным?

— Я подчинюсь любому вашему решению, — невозмутимо ответил Филипп Ван Стратен. Даже в ситуации, угрожающей ему и его близким, этот странный человек продолжал неукоснительно следовать своим принципам, одним из которых было всегда оставлять последнее слово за собой.

Остальные же почти не слушали Тёмного Лорда, боясь и не смея отвести глаз от скорчившегося на полу юноши. Карл понимал, сегодня Тёмный Лорд позвал его не для того, чтобы избавиться от боли. Сегодня он хотел показать своим слугам их место, хотел, чтобы они увидели в этом ребёнке себя и ужаснулись силе своего господина и собственной ничтожности. Ещё одно неверное действие, ещё одна ошибка — и они тоже будут, сгибаясь от боли, молить о пощаде. Карл понимал это, и в душе его разливалось горькое ощущение бесполезности. Он почти с радостью отдавал силы Тому Реддлу, думая, что этим избавляет от боли пусть не самого лучшего в мире, но всё-таки человека. Сегодня же он участвовал в спектакле, рассказывавшем о том, что один человек может сделать с другим. Карлу не нравились ни спектакль, ни роль. Он знал, что способен прекратить это. Между ним и тем единорогом существовало различие. Единорога Том Реддл пил, не спрашивая у животного разрешения. Жизненную силу Карла он мог взять, только если Карл позволял ему это делать…

«Я обещал служить ему, я должен сдержать обещание…»

Насладившись спектаклем, Тёмный Лорд отпустил юношу, и тот отполз к стене, пряча глаза от ставшего слишком ярким света. Все беззвучно выдохнули. Нарцисса Малфой повернулась к мужу и слабо улыбнулась. Ужасное будущее утратило свою реальность и снова стало тем эфемерным кошмаром, который, наверное, навсегда останется всего лишь сном. Только Северус Снейп продолжал смотреть на Карла. Лежащий на полу с заломленными руками юноша напомнил ему о своём детстве. А от прошлого избавиться труднее, чем от самого ужасного будущего.

Когда силы вернулись к Карлу настолько, что он мог встать без посторонней помощи, он поднялся и, держась за мебель, вышел из библиотеки. Во рту был привкус крови — наверное, прикусил губу… Сделав несколько шагов, он остановился, услышав тихий звук — словно уставший домовой эльф волочит по ковру разбитую тарелку…

«Тебя только не хватало!..»

Он прислонился к стене, пропуская ворона, но тот вдруг остановился. Карл равнодушно пожал плечами и собирался уже пройти мимо, когда услышал внутри себя: «Ты собираешься никогда больше не говорить со мной?»

Несмотря на старческие нотки, этот голос сохранил властность и некоторую насмешливость, свойственную тем, кто обладает так многим, что не боится терять, или тем, кто, наоборот, уже всё потерял.

«Нам не о чем говорить», — куда-то внутрь себя ответил Карл.

«Правда? Как быстро ты зачеркнул годы, что я прожил рядом с тобой».

«Это ты их зачеркнул».

«У меня не было выбора. Но я помог тебе. Волан-де-Морт спросил, годен ли ты ещё на что-нибудь, и я рассказал, как ты забрал боль Снейпа… Поэтому он исцелил тебя. Я спас тебе жизнь!..»

«Да зачем мне такая жизнь?!» — крикнул Карл и быстрыми неровными шагами пошёл к лестнице.

Ворон неподвижно стоял, слушая, как коридор погружается в тишину. В тишине громче слышится прошлое… Много лет назад его сын произнёс те же слова…

Карл ждал наступления Рождества с нервным беспокойством. Он никак не мог решить, что делать с этим праздником. Сколько юноша ни старался, он не мог представить себя любующимся вместе с Тэдом и Софи наряженной ёлкой. И в школе, превращавшейся из-за Амбридж в тюрьму, оставаться не хотелось. Как-то после занятий он подошёл к профессору Снейпу и спросил: «Профессор, вы вернётесь на Рождество домой?» Северус Снейп ответил: «Нет».

Пришлось остаться в Хогвартсе…

Софи, Тэду и остальным он отправил открытки со словами извинения и сетованиями на слишком большое домашнее задание, сам понимания, что такие отговорки выглядят смешными. «Скоро они обидятся и забудут меня…» — повторял себе юноша. Но некоторые почему-то упорно не желали его забывать. Близнецы прислали волшебную поющую открытку, открыв которую Карл смог почувствовать только странное горьковатое сожаление. И, хотя на конверте было написано его имя, ему казалось, что открытка адресована кому-то другому…

То было странное Рождество. С чёрных небес медленно падал снег, и в его шёпоте слышалась поминальная молитва… Бог рождался, и люди приносили ему свои дары: золото, ладан. А потом они подарили Богу смерть…