Вопреки судьбе (СИ) - "Gannel" - Страница 50

Так прошел весь день, вся ночь и следующий день тоже начинал клониться к закату. Атос не покидал комнату девушки, впервые за все время забыв о вине, забыв обо всем, что происходило до того. Его даже не интересовало, поймали ли уже Миледи или нет. Сейчас он знал, что если ее еще и не нашли, то очень скоро он найдет эту тварь сам – и лично сделает все, чтобы на этот раз окончательно избавить от нее мир.

Единственная мысль, занимавшая графа, была о том, что она заставила его принять противоядие – а потому не может, не вправе уйти. Это она выбрала жизнь только с ним. Разве же будет справедливо, если ему придется жить без нее?

Мишель принесла обед, к которому граф едва притронулся. Она же попыталась намекнуть, что не пристало взрослому мужчине находиться в комнате незамужней девушки, пусть и больной, но на это Атос вовсе не обратил внимания.

Пожалуй, надо все же вызвать лекаря, думал он. Ждать больше глупо, можно вовсе погубить Луизу.

Граф встряхнулся, поднялся с кресла, придвинутого к кровати девушки… и услышал шаги на лестнице – кто-то направлялся к комнате Луизы.

========== Глава 22, о ценности жизни ==========

Д’Артаньян, сам не свой, посчитав за лучшее оставить Миледи на вернувшегося лорда Винтера, поспешил в гостиницу.

Здесь он немедленно направился к Констанции, но очень скоро понял, что зря сделал это. Молодая женщина была рада его появлению, но ее горячая любовь была слишком внимательным зрителем - это чувство будило в ней ревность, поэтому уже после нескольких фраз мадам Бонасье задала неприятный для него вопрос:

- Д’Артаньян, что с вами? Вы не рады мне?

- Нет! Что вы! Как вы могли такое подумать, Констанция! – горячо возразил молодой человек, сам понимая, что лжет.

Но объяснить свои чувства он сейчас не смог бы. Как выразить, что его гнетет? Он может стать помощником палача для той, что его любит.

- Я просто волнуюсь за Атоса, - слукавил гасконец. – Вы видели его? Что с ним? Что с мадемуазель Луизой?

- Почти не видела, - покачала головой мадам Бонасье. – Господин Атос не покидает спальню Луизы, пока ей так и не стало лучше. Я молюсь за нее, но… Мне страшно, д’Артаньян, мне кажется, ее нельзя спасти.

- Д-да, - пробормотал молодой человек. – То есть, нет, конечно, нет! Она выживет, вот увидите!

Он помедлил и, попросив прощения, откланялся, сославшись на то, что желает сам все увидеть и поговорить с другом.

Второе было правдой, ему было необходимо поговорить с Атосом, хотя рассказывать все, что произошло в домике на берегу Лис, ему не хотелось.

***

Заслышав шаги за дверью, Атос поднялся, посчитав, что лучше говорить с гостем в стороне от кровати девушки. Когда же на пороге появился д’Артаньян, мушкетер, хоть и устало, улыбнулся другу.

- Итак?

- Мы нашли ее, - немедленно отозвался гасконец. – Нам помогли люди графа д’Орбье. Ей не удалось скрыться.

Молодой человек подошел ближе, садясь за стол неподалеку от окна – попытка оказаться хоть в слабом свете, полумрак комнаты давил на него, ему даже подумалось, что это может быть причиной болезни Луизы.

- Что решил милорд?

- Он попытался узнать у городского судьи свои полномочия. Как я понял, у него нет никаких прав.

- Значит, лорду Винтеру будет нужно тайно вывезти ее из Франции, - медленно кивнул Атос. – Если, конечно, у него не будет доказательств ее вины, чтобы наказать преступницу здесь.

- Полагаю, судьи могут оказаться глухи к его воззваниям, - д’Артаньян постарался говорить равнодушно, показывая, что мало заинтересован сам в том, что говорит. – Миледи умеет убеждать в своей правоте.

- Наверное, вы правы…

Атос, приблизившись к другу, теперь не сводил взгляда с кольца с сапфиром на пальце д’Артаньяна.

- Значит, это правда, - прошептал граф.

- Атос, что-то не так? – нахмурился гасконец – разговор принимал странный оборот, это мешало ему высказать то, что волновало его самого. Заметив взгляд друга, д’Артаньян понял, что последуют вопросы и теперь пытался придумать на них ответы. – Вы смотрите на это кольцо?

- Да, - глухо отозвался Атос. – Оно… оно напоминает мне одну фамильную драгоценность.

- Прекрасное кольцо, не правда ли? – гасконец попытался тянуть время.

Откуда у него могло взяться такое? Ну, скажем, это подарок графа д’Орбье. Да, это лучшее, что можно придумать. Верный придворный короля был так признателен за помощь в поимке преступницы, что подарил перстень.

- Великолепное! – мрачно усмехнулся Атос. – Я не думал, что на свете существуют два сапфира такой чистой воды. Это подарок?

- Да.

- Миледи?

Д’Артаньян замялся, не решаясь лгать на такой прямой вопрос. С Атосом всегда было трудно: слишком честный с другими, он всегда ждал столь же честного ответа. Портоса и Арамиса, считавших лукавство и хвастовство не пороком, обманывать было легко. Но не Атоса…

- Я не уверен, что вправе говорить, - осторожно начал гасконец, пытаясь уйти от прямого ответа.

- Вы получили его от Миледи, - глухо произнес Атос тоном, не допускающим возражений, в своей правде он был уверен.

- Вы угадали, - вздохнул д’Артаньян. – Она уверяла меня, что любит. Атос, не подумайте, что я согласился ее спасать!

Мушкетер молчал, думая о своем.

- Атос, поверьте, она даже не просила меня ни о чем подобном! Она попросила меня его взять, как память о ее чувствах. И только!

- Покажите-ка мне это кольцо, - вдруг произнес тот.

Гасконец безропотно снял перстень и протянул другу. Тот, осмотрев внимательно, ненадолго примерил на безымянный палец – кольцо сидело идеально.

- Значит, это оно… и это она, - произнес он отрешенно.

- Вам знакомо это кольцо? – удивился д’Артаньян.

- Смотрите.

Атос протянул перстень гасконцу.

- Я не проверил только одно… Посмотрите вы. На одном из граней сапфира небольшая царапина, причиной был один случай…

Д’Артаньян поднялся, подошел к окну, чтобы лучше разглядеть кольцо. Царапина и в самом деле была. И теперь гасконец терялся в догадках, как могло оказаться, что Атосу знаком этот перстень.

- Но от кого же вам достался этот сапфир, Атос? – спросил он, понимая, что, откуда бы ни был другу знаком перстень, он несомненно принадлежал ему какое-то время. И лучше спросить сразу о главном.

- От моей матери, которая, в свою очередь, получила его от мужа, - отрешенно говорил Атос. – Как я уже сказал вам, это была старинная фамильная драгоценность… и она никогда не должна была уходить из нашей семьи.