Рой - Громыко Ольга Николаевна - Страница 9

- Они облетели поле и прочесали весь лес, но там никого нет!

- Никого не видно, - поправила я, - плохо дело. Он не только прячется за чарами, но и успешно их маскирует.

Еще один пульсар прожег широкую борозду десятью локтями левее, давая понять, что враг не дремлет и не шутит.

- Посмотрим, - процедила я сквозь зубы, - он так долго не продержится. Либо станет видимым, либо прекратит расшвыриваться огнем.

- Либо выкурит нас отсюда дымом и обуглит заживо, - мрачно добавила среброглазая.

Дышать становилось все труднее, в горле першило, глаза слезились.

- Если кто-нибудь из нас высунется и спровоцирует его еще на пару-тройку заклинаний, это ускорит дело, - предположила я.

Руоешь, не двигаясь с места, повернула голову и выразительно посмотрела на меня.

- Почему опять я? - Возмутилась я, надрывно кашляя в кулак. - Почему именно мне приходится брать штурмом нашпигованные охраной замки и дразнить боевых магов из расчета пятидесяти процентов? Почему я не могу хоть раз постоять на стреме за мостом?

- Что?

- Ничего. - Я подняла руку и робко помахала ею над колосьями. Для пущего эффекта собрала пальцы в кулак - все, кроме среднего. Но проклятый маг не поддавался на провокации, опасаясь промахнуться сквозь дым. В воздухе бестолково вились пчелы, пытаясь отыскать невидимого врага на ощупь, но безуспешно - скорее всего, тот предусмотрительно залег на землю. Боязливо оглядевшись, я рискнула выпрямиться в полный рост и вызвать дождь, но противник сразу учуял мою магию и перебил ее ураганным порывом ветра, опрокинувшим меня на спину.

-С... сын, - сквозь зубы выругалась я, потирая ушибленный хребет.

- Еще идеи есть? - саркастически поинтересовалась руоешь.

- Отправь всех пчел за дым, на подветренную сторону.

- Они все равно его не увидят, - неуверенно возразила она.

- Это моя забота! - огрызнулась я и на четвереньках поползла сквозь пшеницу, решив подобраться к магу кружным путем. Смятые стебли цеплялись за штаны, кололи ладони, на голову сыпалась какая-то дрянь. Впереди мелькнуло пламя - один лепесток, второй, десятый, жадно глодающие солому. Я зажмурила глаза, натянула куртку на голову и очертя голову бросилась вперед, сквозь хватающий за ноги жар.

Маг успешно отводил глаза пчелам, но я увидела его сразу, вольготно рассевшегося на кочке и ехидно хихикающего над моими подскоками в тлеющих штанах. Торопливо захлопав дымки и оправив куртку, я выжидательно уставилась на поджигателя. Здороваться было глупо, убивать на месте невежливо. Маг тоже не спешил бояться и каяться, разглядывая меня со снисходительным пренебрежением.

Издалека можно было подумать, что ветер поменял направление и гонит дым в обратную сторону. Злобно рокочущий клуб метнулся по направлению моего взгляда, но маг и бровью не повел, заранее позаботившись о защите. Пчелы уткнулись в невидимую стену, куполом расползлись по ней над нашими головами.

- Что ж, приветствую вас... коллега, - хорошо знакомым голосом пророкотал маг, вставая, - как вижу, вы правильно истолковали мое застольное выступление. Люди, не обладающие магическим даром, не способны увидеть поле руоешь. Но, как и селян, их можно обмануть накладным носом и париком, верно?

Передо мной стоял... дайн Дупп собственной персоной. Стройный, помолодевший лет на двадцать, с затянувшейся лысиной и впалыми щеками.

- Что вы здесь делаете? - Глупо спросила я.

- Помогаю кое-кому охотиться на нежить, - лучезарно, но неискренне улыбнулся Дупп, - в то время как эта кто-то успешно отвлекает внимание последней.

- Во-первых, не отвлекаю, а беседую. А во-вторых, почему бы вам тоже с ней не потолковать? Лучше уж одна руоешь, чем сотня лесных упырей, вы могли бы договориться...

- А тебе не приходило в голову, - перебил дайн, - что договориться можно и с упырями? И с куда большей выгодой?

- Что? - Опешила я.

Дайн невозмутимо пояснил:

- Упырей интересует человеческая кровь, ничего больше. Золото и камушки они несут мне.

- Вы хотите сказать... - я задохнулась от возмущения, - что в обмен на деньги позволяли упырям убивать людей?

- Лесную нежить все равно не извести, - пренебрежительно шевельнул плечами дайн. - Выслеживаешь эту дрянь по буеракам, рискуя своей шкурой, выжигаешь логова, а через месяц-другой все начинается заново. И откуда только что берется? Покрутился я полгода на ставке сельского мага, опротивело. Ночью озверевшие упыри только что в окна не лезут, днем селяне за глаза поносят - мол, совсем никудышный колдун, не может раз и навсегда с умертвиями покончить. Вот я и покончил. Не так, правда, как они ожидали. Ты права, ведьма - со всеми можно договориться. Упыри перестали трогать местных - кроме, конечно, забывших купить у меня чудодейственный амулетик, - а затерявшийся в глухомани купец дело обычное.

- А руоешь не убивает людей, - докончила я, - и по ее милости вы лишились стабильного дохода и средства запугивания селян, верно?

- Чуть не лишился, - уточнил дайн, небрежно запуская руку во внутренний карман куртки, - но не лишусь. Я ведь не какой-нибудь глупый колдун-наемник, дразнящий тварь, чтобы я смог верно оценить ее силы и возможности. Скоро поле догорит, через два-три дня пчелы передохнут, а сама руоешь не умеет ни добывать пищу, ни кусаться, и будет вынуждена идти на поклон к людям. Тут-то я ее и возьму, тепленькую. А тебе, ведьма, - уж не обессудь, - живой отсюда не уйти.

Я слишком хорошо знала этот жест. Им обычно выхватывали из карманов магические талисманы, рассчитанные на одно, но сокрушительное заклинание, отразить которое у меня почти не было шансов. Но это не значило, что я не буду пробовать! Дайн ошибся, посчитав меня неудачницей, зарабатывающей на хлеб по трактам. И не мог даже предположить, что лучшая выпускница курса практикует в глухих селения исключительно ради своего удовольствия.

Но пробовать не пришлось. В руке у дайна ничего не было и он торопливо сунул ее в другой карман. Потом в третий. Изумление на его лице постепенно сменилось испугом, а затем и откровенным ужасом.

- Что-то потеряли? - С сочувственной издевкой поинтересовалась я, вскидывая руки.

Дайн инстинктивно попятился, заслоняя лицо, но я метила не в него. Невидимая стена разлетелась вдребезги, освобожденные пчелы градом посыпались на наши головы. И если с меня они скатывались, как вода, возмущенно жужжа и барахтаясь в волосах, то маг в мгновение ока превратился в мохнатый гудящий кокон, сквозь который не пробилось ни одного крика...