Харон: Дракон в воротах - Чалкер Джек Лоуренс - Страница 31

От верховного правительства Харона я не получал ничего, кроме обычной корреспонденции и огромных томов, необходимых для работы, и это меня вполне устраивало. Так что в один прекрасный день, когда ко мне в кабинет вошел клерк и сообщил, что исключительно важная персона желает лицезреть меня в офисе Кокула, я немало удивился.

– Поторопитесь, – предупредил посыльный. – Такого вы еще не видели.

Это вдвойне заинтриговало меня.

Только в офисе я понял, что имел в виду юноша. Еще с порога я почуял опасность, и это было не шестое чувство матерого агента, а реальный, почти осязаемый животный страх человека, собравшегося запустить руку в черную дыру.

Посланец оказался высоким и худощавым и был с головы до ног затянут в черную, отделанную серебром и золотом кожу. Его худощавое волевое лицо, спрятанное под черным капюшоном, было на удивление злобным. Но больше всего поражали глаза – в них притаилось нечто ужасное, почти нечеловеческое. Казалось, он видит вас насквозь, словно вы состоите из оконного стекла. Более Отвратительного ощущения я в жизни не испытывал. Меня охватило необъяснимое беспокойство – впрочем, как и Кокула, которого я впервые видел буквально раздавленного чужой волей. Пришелец и впрямь был необыкновенным человеком: он обладал Силой, Мощью и Властью – неслыханной Властью неведомой природы. Он твердо стоял посреди кабинета, хотя кресел хватало, и скорее всего изначально не мог испытывать комплекс Человека-Стоящего-Перед-Начальником. Впрочем, я с напускным спокойствием кивнул Тулли и сел. Даже стоя, я едва был бы по грудь незнакомцу. Никогда прежде, даже при встрече с Дар-вой, я не казался себе столь ничтожным и слабым.

– Парк, это Ятек Морах из Замка, – объяснил Тулли сдавленным голосом.

Я встал и протянул руку, но Морах проигнорировал мое приветствие, и я сел опять.

– Чем могу служить? – спросил я со всей вежливостью, на которую был способен.

– Я провожу обследование, – ответил странный человек голосом робота со сборочного конвейера. В ушах живого человека такие звуки могли обескуражить кого угодно, особенно на этой планете, где и в помине не было никаких роботов. – Обстановка во многих прибрежных районах оставляет желать лучшего. Корабли подвергаются нападениям пиратов и бесследно исчезают. Парители с жизненно важным грузом атакуются и уничтожаются. Важнейшим правительственным деятелям грозит большая опасность, и моя задача – пресечь безобразия раз и навсегда.

Я удивленно поглядел на Тулли:

– Впервые слышу.

– До меня доходили какие-то слухи, – медленно ответил тот, – но у нас все спокойно.

– Именно поэтому я здесь, – сказал Морах. – За последние три недели шестьдесят поселений на южном и восточном побережьях подвергались разбойным нападениям. На площади в две тысячи километров пострадали практически все города – за исключением Бурже. Вся информация уничтожается или искажается – за исключением той, что исходит или направляется в зажравшийся Бурже. Интересная картина, не так ли?

– Может быть, – ответил я, – но я не знаю ничего, что навело бы вас на след. Я здесь от силы пять месяцев и впервые вижу таких честных, основательных и открытых людей.

– Людей, отказавшихся принять Королеву и поддерживающих культ Разрушителя ревностней, чем где бы то ни было, – резко бросил Морах. – Людей, разжигающих мятеж по всей планете.

– Компании нашего региона стараются держать нейтралитет, – заметил Кокул, – и надеются сохранить такое положение вещей.

– Совершенно верно, – подтвердил я.

– Вы пальцем о палец не ударили, чтобы уничтожить культ Разрушителя, – отметил шеф Службы безопасности.

Кокул неопределенно махнул рукой:

– Что поделаешь? Для здешней культуры это своего рода предохранительный клапан, а те последователи культа, которых мне удалось схватить, были просто слепыми фанатиками. Жрец культа чрезвычайно силен – всякий раз он уходит из моих ловушек, словно его агенты сидят даже в моем кабинете.

– Возможно, – согласился Морах. – А возможно, вы слишком засиделись в этом кресле, Кокул.

Лицо волшебника побагровело, и он медленно встал в полный рост. Он был поистине страшен; мне еще не доводилось видеть его в таком гневе.

– Вы сомневаетесь в моей преданности? Даже у вас, Морах, нет такого права!

Таинственный незнакомец и бровью не повел.

– У меня есть любые права, – ответил он, однако, видимо, сообразив о последствиях превышения дипломатических полномочий, постарался смягчить тон. – Нет, в вашей преданности я не сомневаюсь. Я лишь подметил, что вы чересчур размякли, Кокул. Вам нравится Бурже и его удаленность, и вы хорошо сроднились с местными жителями. Есть у вас необходимые средства для борьбы с Разрушителем или нет – это уже не важно, ибо волю и неукротимость вы уже утратили. Но ко мне это не относится.

Кокул немного успокоился и снова сел.

– Вы должны созвать несколько собраний и обязать присутствовать там всех горожан, – перешел к делу Морах. – Каждое примерно человек по 500, с интервалами в час – ничего, если это на день-другой нарушит вашу размеренную жизнь. То же самое я намерен провести и в Компаниях. Если я правильно понял царящие здесь настроения, Союзы ненавидят культ Разрушителя еще больше, чем мы. Ну что же, посодействуем им, и пусть ваши драгоценные обыватели поймут кто есть кто. Культ Разрушителя будет уничтожен в Бурже под корень.

– И что же вы собираетесь предпринять? – спросил я, тщетно пытаясь заставить себя смотреть прямо в глаза таинственному незнакомцу.

– Мои отборные войска уже прочесывают окрестности на суше и на море, – объявил Морах. – Из этой банды предателей не ускользнет ни один. Завтра утром – первое собрание, и вы оба должны присутствовать. Вполне возможно, что остальные и не понадобятся. Я продемонстрирую вам хороший урок педагогики.

Глава 8

СИЛЫ ЗЛА ВЫРЫВАЮТСЯ НА ВОЛЮ

– Что за птица этот Ятек Морах, и почему он командует вами, как простыми смертными? – расспрашивала меня Зала.

– Он представился шефом Службы безопасности. Тулли его явно боится, и, кроме того, он находится здесь по личному приказу Эолы Мэтьюз.

– По-моему, он много на себя берет. Лично я не собираюсь плясать под его дудку.

Я внимательно посмотрел на нее, пытаясь понять, откуда эта внезапная бравада. Или дело в чем-то другом? Может, я просто недопонимаю всей серьезности происходящего?

– Тебе так или иначе придется пойти, – сказал я вслух. – Как и всем нам. Каждый, кто ослушается, автоматически станет вне закона. Кстати, ты видела корабли на рейде?

Зала нервно кивнула:

– Не знаю, сколько у него солдат, но они удивительно дисциплинированны и прекрасно обучены;

Тулли сказал, что все они как минимум ученики. – Я выдержал паузу, чтобы она получше осознала это. – Неужели тебе даже не любопытно?

– Да… наверное. Придется все-таки сходить. Мы вышли из здания и пошли пешком вверх по улице к центральной площади. Сегодня все было закрыто – даже банки; казалось, что город внезапно оказался в осаде. Мне все это было не по душе – несмотря на прекрасный солнечный день, над городом нависла вязкая зловещая тишина, и напряжение физически ощущалось в воздухе, как сгустившийся туман.

Большинство из тех, кто попал в первую группу, уже толпились на площади и в прилегающих переулках, которые сегодня выглядели особенно сиротливо без мелких торговцев и многочисленных кофейных столиков. В центре площади возвышался небольшой помост – как раз на том месте, где всего пять месяцев назад город гулял на нашей свадьбе. Четыре улицы, расходившиеся отсюда лучами, заполонили люди в черной с золотом форме имперской армии Харона, вооруженные какими-то диковинными винтовками. Меня поразили их злобные и жестокие лица. На крышах близлежащих зданий угадывалось движение. Морах предусмотрел буквально все. Я понятия не имел, чем стреляют эти винтовки, но прекрасно понимал, что их владельцы – полные и безоговорочные хозяева на площади. Все это было крайне неприятно.